Сингомэйкеры - Никитин Юрий Александрович (лучшие книги txt) 📗
— Вы никого сейчас не ждете?
— Нет-нет, — пролепетал я, — с чего бы…
Она смотрела на меня в упор большими синими глазами, которые сейчас казались темными, как летнее небо.
— Тогда не возражаете, если я присяду за ваш стол?
— Не возражаю, — ответил я хриплым голосом, — еще как не возражаю! Боже, что я плету!.. Если теперь попытаетесь встать и уйти, я либо вас убью, либо сам убьюсь!
Она улыбнулась, села легко и грациозно. Ее глаза внимательно изучали мое лицо.
— Я здесь второй день, — сообщила она. — Еще вчера убедилась, что ни мужчин достаточно интересных, ни женщин, ни даже чем-то любопытных пар. И вот вы, такой загадочный…
Я промямлил:
— Я?
— Вы, — ответила она и улыбнулась.
Официант принес поднос к ее столу, но посмотрел в нашу сторону, приблизился нерешительно.
— Ваш заказ, простите…
— Ставьте сюда, — распорядилась она. — Потом кофе. И печенье с кокаином.
Официант поклонился и ушел, я пробормотал в ужасе:
— С кокаином?.. Разве можно?
— Здесь все можно, — успокоила она. Заметив мое выражение лица, сказала успокаивающе: — С утра и до обеда иногда употребляю кокаин, это взбадривает, зато на ужин принимаю немного марихуаны. Это успокаивает, дает хороший сон. Мой врач говорит, что мой организм прекрасно адаптировался.
Я опасливо оглянулся.
— А как… власти?
— В такие отели власти не показываются, — успокоила она. — По крайней мере в виде властей. А вы еще спрашиваете, почему такой загадочный… Таких простых вещей не знаете!.. Меня зовут Ингрид. Я актриса, получила «Оскара» за женскую роль второго плана, сейчас отдыхаю перед следующими съемками…
— Меня зовут Юджин, — представился я. — Увы, я ничем не знаменит, в кино не снимался, штангу не поднимал, на мотоцикле через сто автомобилей не прыгал.
Она чуточку усмехнулась.
— Верю. Однако вы здесь. Это разжигает любопытство. К тому же вы единственный одинокий молодой мужчина здесь. Так что не удивляйтесь, что я к вам так пристаю…
Ее глаза смеялись, я чувствовал смятение и все никак не мог выкарабкаться из состояния, когда женщина руководит ситуацией. Унизительно для мужчины, мешает всему, от такого положения дел недалеко и до импотенции, многие так ими и становятся, женщины не должны рулить, но эта рулит и, похоже, передавать мне руль не собирается. Хотя и понимает, зараза, что такое ощущение делает нас беспомощными и в постели.
Постой, мелькнула трезвая мысль. А кто сказал, что она хочет довести дело до постели? Просто поболтать восхотелось скучающей кинозвезде. А кроме меня, как сказала откровенно, подходящих кандидатур не оказалось…
С другой стороны, сказал внутренний голос, раз другого нет, то почему бы не лечь с тобой? Солнечная радиация способствует усиленной выработке гормонов. На юге у моря всегда хочется трахаться и трахаться.
Она ела свой бисквит и откровенно посмеивалась, наблюдая за моим лицом, на котором, боюсь, все мои мысли проступают крупными печатными буквами.
Я чуточку озлился на себя за непривычную робость: ну и что, если мои мысли как на тарелочке? Еще бы не хотелось ухватить ее за сиськи! Кем бы я тогда был?
— Я бы и не сказала, — произнесла она с аристократической ленцой, — что вы из тех молодых красавцев, которые толпятся у дверей продюсеров… в надежде, что их заметят.
Я спросил так же медленно:
— И почему бы не сказали?
Она вздохнула.
— По внешности, да, годитесь для роли любовника. Но нет у вас в глазах заискивания искателя роли. У вас вид человека…
— Ну-ну, — подбодрил я довольно, в ожидании, что щас похвалят.
— Вид человека, — закончила она, — кто сам пишет сценарии. И кто режиссирует. И даже… продюсирует.
Я чувствовал себя глупо под ее проницательным взглядом. Это нормальной женщине не придет в голову, что я могу быть насиликонен и наколагенен, а эта привыкла, что мужчины даже губы красят, так что с ходу может определить, где у меня имплантаты.
Но нет, кажется, не врубилась. Значит, наша организация привлекает лучших из лучших не только для манипулирования мнением общественности.
Главное, трудно определить, льстит с какой-то целью или говорит правду. Я в самом деле выгляжу, как киноактер, играющий то ли первых любовников, то ли благородных рыцарей, что и на турнире орлы, и после турнира могут искупаться в озере, чтобы показать зрителям мощь обнаженной фактуры.
А она, скорее всего, красотка от природы, без всяких хирургических вмешательств. Когда десять поколений миллионеров, они всегда могут выбирать в жены самых красивых девушек, так что дети все красивее и красивее. Этой красотке незачем хирург, ей даже краситься не нужно: губы пухлые и пунцовые, ресницы длинные и загнутые, кожа чистая, то и дело окрашивается нежнейшим румянцем, что немыслимо при любом тональном креме.
После третьего бокала шампанского она откинулась на кожаные подушки, забросив руки на спинку дивана, грудь приподнялась, нацелившись сосками уже выше моей головы. Я невольно уставился на них, ну просто не мог оторвать взгляда, как будто какой деревенский дурачок, а она вздохнула и, опустив руки, взяла пальцами низ майки.
Я застыл, а она медленно, не сводя с меня взгляда, начала поднимать майку, обнажая красивый загар, показались полные груди, майка закрыла на миг лицо, наконец Ингрид стащила ее и со вздохом облегчения отшвырнула на другой диван. Только сейчас словно бы перехватила взгляд на ее торчащие соски.
— У меня гиперчувствительная грудь, — объяснила она, словно извиняясь. — Любая одежда раздражает соски… Зимой еще терпимо, а летом это просто невыносимо! Если мои соски потрогать, не грубо, конечно, могу получить оргазм уже от такой ласки. При таком раскладе, вы понимаете, постоянное трение ткани…
— Здорово, — восхитился я, хотя внутри себя съежился от такой медицинско-хирургической откровенности. — Вам музыкантом или писательницей… впрочем, вы актриса, там тоже очень хорошо нужно уметь чувствовать…
Она кивнула.
— Да, бывают люди с такой вот нервной организацией. Не знаю, хорошо это или плохо.
— Хорошо, — сказал я убежденно. — Вы продукт высокой цивилизации! Раньше люди были грубые и бесчувственные, но мир движется в сторону богатства тонких чувств. Они необходимы для науки.
Она улыбалась, слушая мой сбивчивый бред, наконец сказала ясно и просто:
— Допивай, и пойдем к тебе.
Глава 2
Черт, я же искренне полагал, что все женщины ниже пояса одинаковы! И оргазмы со всеми один в один, позы тут ни при чем, как и размер задниц или форма сисек. Но сейчас я лежал на спине, жадно хватая пересохшим ртом воздух, и чувствовал, что отыскалась еще одна нервная система, на пару с прежней выдали такое, что едва не разнесли в клочья своего хозяина.
Она счастливо вздохнула и, по-женски закинув на меня ногу, затихла, прижавшись к моему боку мягким горячим телом, сладким и сочным. Легкий запах духов щекотал мои ноздри, я приводил в норму бешено бьющееся сердце, грудь уже перестала бурно вздыматься и опадать до самого хребта, а когда я ощутил, что смогу говорить, сказал ей в макушку:
— Не поверишь, но сейчас я как будто в первый раз…
Она тихонько хихикнула.
— Это как?
— Как будто потерял девственность, — объяснил я. — Тогда тоже, помню, был атомный взрыв. И великое освобождение…
— Что, и сейчас?
— Сейчас вообще термоядерный. В миллион килотонн. Как только ты это и делаешь…
— Это ты все, — сказала она обвиняюще и пощекотала длинными ресницами мою грудь. — Кажется, я даже сознание потеряла… на пару секунд, а то и больше.
— Я и сейчас без сознания, — заверил я. — Во всяком случае, мозги точно потерял.
Она снова хихикнула.
— Мозгами зарабатываешь? Тогда тебе их нельзя терять, это точно.
— А что, — спросил я с интересом, — я похож на штангиста? Или элитного баскетболиста?.. Даже на чемпиона мира в супертяжелом по боксу не совсем похож… А вот ты как раз та, что одним своим появлением осчастливливает мир. Кто на тебя взглянет, сразу излечивается от депрессии, гриппа, свинки и даже рака, потому что все болезни — от нервов, а нервам стоит только на тебя взглянуть…
