Сингомэйкеры - Никитин Юрий Александрович (лучшие книги txt) 📗
— Да я ненадолго, — ответил я, оправдываясь. — Так, пустячок, уже почти закончил.
— Завтра закончите, — сказал он. — Зайдите, пожалуйста, ко мне.
— Есть, шеф, — ответил я послушно. — Уже бегу.
— Не споткнитесь, — буркнул он.
— Как можно, шеф! Я же ценность…
Он не ответил на мою попытку сострить, чтобы вызвать какую-то реакцию, кивнул, экран погас. Я поставил комп на пароль, мою сетчатку глаза и прочие биоданные даже здесь не подберут, вышел в коридор.
Мария приветливо улыбнулась, я успел уловить момент, как она незаметно напрягла грудь, чтобы розовые ниппели обозначились сильнее, я ей ответил такой же широкой улыбкой.
— Шеф вас ждет, — сообщила она.
— Да, — ответил я, — а то бы предпочел поторчать у вас.
— Да ну? Что-то не замечала!
— Я просто скромный, — заверил я. — И жутко застенчивый. Все не решаюсь сказать, какие у вас классные сиськи.
Она оживилась, спросила торопливо:
— Правда? У меня натуральные, правда! Вот пощупайте.
— В другой раз, — сказал я быстро, — а то не смогу уйти, а это, сама понимаешь, чревато.
Она с сочувствием улыбнулась.
— Идите, Юджин, идите. Но помните, в любой момент и в любом месте. И как вам понравится.
Я толкнул дверь, Макгрегор стоял ко мне спиной и водил электронным карандашом по огромному экрану на полстены. Там вспыхивали искорки, как при электросварке, тут же гасли, и мне показалось, что именно так он гасит в зародыше конфликты, что могут разрастись в широкомасштабные войны.
— Новые проблемы?
Он проговорил, не оборачиваясь:
— А как иначе? У нас не девятнадцатый век, когда столетиями ничего не менялось. Глазом не успеешь моргнуть… Садитесь, Юджин.
— Насиделся, — сказал я. — С вашего разрешения постою.
— Как хотите…
— Вы правы, — сказал я, — что едва успеваем подкидывать человечеству новые цацки! Только пока с ними забавляется, ручки поверх одеяла держит…
Он сказал с тоской:
— Да уже не успеваем с этим рanem et circenses швырять в толпу то пряники, то морковки, то разводы Ани Межелайтис. Задолбал этот…
Он стиснул челюсти, задавив какое-то словцо. Я смолчал, таким всегда сдержанного Макгрегора еще не видел, а потом сказал осторожно:
— Вообще-то для них идей вагон и маленькая тележка. Мы же понимаем, с каким контингентом имеем дело. Это для умных придумывать трудно, а для демократического большинства — раз плюнуть. К примеру, можно предложить внедрить в массы уже разработанные грудные имплантаты для мужчин…
Он обернулся, вперил в меня злой взгляд. Лицо показалось мне осунувшимся и взбледнувшим.
— Издеваетесь?
— Абсолютно серьезно, — заверил я. — Хотите, перекрещусь?
Он скривился.
— Знаю, какой из вас христианин. А при чем тут эти…
— Имплантаты, — подсказал я.
— Да, имплантаты. Я не ослышался, вы сказали…
Он замолчал вопросительно, я сказал с готовностью:
— Имплантаты для мужчин. Грудные. Просто я уверен, что при нашей специфике мы должны не столько работать пожарной командой, но и несколько опередить события. Заранее полить водой место, где возможно возгорание…
Он кивнул, глаза посерьезнели, взгляд стал внимательным.
— Вообще-то верхний эшелон как раз этим и занимается, — ответил он спокойно. — Но я рад буду выслушать ваши предложения, если они у вас есть. А то мне кажется, что у вас все еще послеотпускное настроение.
— Предложений вагон и маленькая тележка, — повторил я.
Он недоверчиво усмехнулся.
— Вообще-то я в вас верю. Вы из тех, кто не ждет подталкивания. Итак?
Я положил перед ним популярный медицинский журнал, на обложке красуется гигантская цифра «62» и помельче: «Такой процент женщин, что сделали имплантацию груди или готовятся к такой имплантации».
Макгрегор внимательно посмотрел на обложку, поднял вопросительный взгляд на меня.
— Обложка? Или где-то закладка?
— Обложка, — ответил я. — Для женщин имплантация уже стала обычным делом. Они свои сиськи то надувают, то вытаскивают имплантаты и ставят другие, более изысканной или причудливой формы, а вот мужчины посмеиваются над их «дуростями», а сами втихую завидуют.
Он хмыкнул.
— Неужто завидуют?
— Еще как, — заверил я. — Это нам с вами неважно, какие у нас фигуры… не уроды и ладно, а те, у кого нет ни науки, ни спорта, ни искусства, ни вообще никакой страсти, те пробуют время от времени накачивать себе мясо на тренажерах… Увы, на долгие усилия мало кто способен. Но очень многие готовы заплатить кругленькую сумму, чтобы им из впалой груди сделали могучие мышечные латы. Я консультировался у хирургов, на самом деле это несложно, и, как вы знаете, некоторые из наших сотрудников кое-что себе уже имплантировали. Я говорю о мужчинах. Только мужчины это тщательно скрывают! Можно пойти по тому же пути, что проложили женщины, можно чуть сложнее, зато мужская грудь будет на ощупь твердой, как дерево или тугая резина. Это по выбору. Впрочем, есть и другие варианты. Все специалисты говорят, был бы спрос, а они могут все наладить быстро для массового удовлетворения…
Он задумался, похлопал карандашом по ладони.
— Для массового… это как?
— Если убедить народ, — сказал я, — что в имплантатах для мужчин нет ничего стыдного, то скрытый спрос выйдет наружу. К клиникам выстроятся очереди из мужчин!
— Так-так, дальше.
— Это в свою очередь, — сказал я, — позволит резко понизить цены. Имплантация, что доступна пока только хорошо обеспеченным людям, станет по карману людям со средним достатком.
Он подумал, кивнул.
— При массовости даже с менее, чем средним. Последствия прикидывали?
— Да, — сознался я. — Но и без того ясно, что это, во-первых, повысит занятость, во-вторых, не удовлетворенные жизнью начнут искать выход энергии не в уличных демонстрациях и переворачивании автомобилей. Когда получат фигуры аполлонов, то пойдут в свободное от работы время по бабам, по бабам…
— Да хоть по мужикам, — произнес он отстраненно, — хоть по козам и коровам… Нам бы еще несколько лет продержаться без конфликтов.
— Нужно открыть такую клинику, — сказал я. — С тайным дотированием. Чтобы цены более демократичные. Народ начнет приходить. Имен пока спрашивать не надо, пусть все тайно…
— Гм… посмотрим.
— Первую статью, — сказал я, — о пользе грудных имплантатов для мужчин напишу сам. Обосную так, что всякий с имплантатами будет выглядеть прогрессивным демократом, а без имплантатов — фашистом и, хуже того, патриотом. Ну ладно, обойдемся без политики, это я так, но мужскую имплантацию введем в моду. Мы уже знаем, как делать модой всякую ненужную хрень.
Он коротко усмехнулся.
— Да, руку набили.
— Зато мир, — сказал я, защищаясь, — во всем мире! Все заняты.
— Да-да, — сказал он, — лучше, когда человек занят хренью, чем политикой.
— Так я берусь?
— Спасибо, Юджин. Вы очень хорошо вписались в коллектив. Уж поверьте, с другими за такое долгое время случалось всякое. Готовьте обоснование, а я прямо сейчас дам команду на создание такой клиники. Наверное, стоит поручить это Гадесу, он и здание быстро подыщет подходящее, и команду лучших специалистов подберет…
Я повторил:
— Имплантация для мужчин, как я уже сказал, существует. Но это единичные и тщательно скрываемые случаи. Мужчина лучше умрет, чем признается, что его бицепсы или грудные мышцы — дутые. Наша цель изменить отношение общества к этой проблеме!.. А клиники и без нас начнут расти, как грибы.
Он подумал, кивнул:
— Прекрасно.
— Тогда я прямо сейчас начну раскрутку? — спросил я.
Я откланялся и хотел торопливо покинуть кабинет, чтобы Макгрегор не видел мою счастливую улыбку, а в коридоре тихонько завизжу, люблю вот так с ходу решать проблему, вроде бы экспромт, хотя проблему мужских имплантатов продумал заранее и даже придумал кое-какие хитрые ходы по промоушену, однако Макгрегор сказал быстро:
— Стоп-стоп! Во-первых, сейчас уже ночь. А ночью спать надо, а не раскручивать какую-то дурь, хоть и нужную дурь. Во-вторых, сядьте. Я вас вызвал по весьма определенному… гм… делу. Посидите, подождите.
