Секреты гоблинов (ЛП) - Александер Уильям (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
— Вам нужно было позволить мне слегка порезать этого наглого ханжу. Это было бы несильно.
Эсса с досадой и возмущением вздохнула:
— Да. Конечно. Прекрасная мысль. Пролить кровь богатого ребенка на перекрестке, ночью. Распусти этот слух и пусть он полетает немного вокруг, и, когда мы приедем в город, уже все будут думать, что мы совершаем ритуальные убийства невинных детей, чтобы собрать армию мертвых преступников и захватить Зомбей. Люди уже думают, что мы воруем детей, так что нам надо старательно избегать нападений на молодежь. Даже если она этого заслуживает.
— Мы воруем детей, — сказал Томас из-под шляпы.
— Только по весьма уважительным причинам, — сказала Семела. — И мы сами — дети, которых мы воруем.
— И не то чтобы я против, — сказал Роуни.
— Если уж мы обмениваемся любезностями, — продолжил Томас, — пожалуй, дразнить этого буйного углежога личной историей об изготовлении угля и о том, какой неприятный это процесс, было не лучшей идеей.
— Притихни, — сказала Семела. — Самое лучшее, что вы можете сделать, это приготовить ужин. Мы не ели уже несколько часов. Роуни может остаться и следить, не появятся ли на нашем пути новые упавшие деревья.
— Я потерял шляпу, — признался Роуни. — Наверно, мне лучше отправиться внутрь.
— Не волнуйся, — сказала ему Семела. — На дороге никого больше нет. А еще уже темно, и мне кажется, что скоро опустится туман. Понадобится очень хорошее зрение, чтобы при всем при этом заметить тебя и понять, что кто-то неизмененный путешествует с Тэмлинами.
Эсса и Томас с ворчанием спустились. Роуни слышал ворчание и внутри фургона, но не мог разобрать, что они говорили.
Он наблюдал за дорогой, длинной извилистой полосой грязи, окруженной деревьями с кривыми ветвями и корнями. Туман действительно опустился, медленно покрывая землю, пока весь мир не стал казаться сделанным из тумана, а фургон — единственной твердой вещью в нем. Роуни видел в тумане недостаточно хорошо, чтобы замечать упавшие деревья и другие препятствия, так что он просто скрестил пальцы и понадеялся, что их там нет. Семеле как-то удавалось удерживаться на дороге.
— Ты быстро думал и быстро действовал, — сказала Семела. — Я видела тебя в толпе зрителей из щелок в фургоне.
— Я просто пнул его, — сказал Роуни, — вот и все.
— Это не все, — сказала Семела. — Ты появился в нужном месте и предвидел, что тебе надо сделать. Хорошая работа.
Роуни смаковал похвалу. Его не очень-то часто хвалили, поэтому он не знал, что с этим делать. От этого его лицу стало теплее в туманном воздухе. Но он недолго наслаждался этим теплом. Перед его мысленным взором снова предстало падение Клока, и ему снова показалось, что он тоже падает. Он открыл глаза и уставился в туман.
Что-то заекотало на задворках его сознания.
— У Башки много птиц, — сказал он. — По всему городу и даже вне его. Мы много проплыли по течению, когда напали ее птицы.
— Да, — сказала Семела. — Не все голуби ее, даже в Зомбее, но она использует многих из них.
— Она тоже ищет Роуэна, — сказал Роуни. — Раньше она всегда о нем спрашивала.
— Она должна бы, да, — сказала Семела.
— Тогда почему Башка не нашла его? Она все время находит нас. Она посылает за нами птиц раз за разом. Она должна искать Роуэна, а ее голуби почти что повсюду, но Роуэн пропал уже несколько месяцев назад. Почему она не нашла его?
— Я не знаю, — сказала Семела. Она сказала это осторожно.
— Может быть, его здесь нет, — сказал Роуни. Ему не хотелось этого говорить. У него было ощущение, что он мог сделать это правдой, сказав это вслух. Может быть, если бы он смолчал, это не стало бы правдой, но он не мог молчать. — Может быть, Роуэн уже покинул город без меня. А может быть, он мертв.
— Я думаю, что он не мертв, — сказала Семела. — Хотела бы я знать, где он, и сказать тебе это. Я не знаю, но думаю, что он жив.
— Откуда вы знаете? — спросил Роуни, не позволяя себе успокоиться.
Семела долго думала, прежде чем ответить:
— Твоя приемная бабушка хорошо умеет все находить. А ее она хорошо знает, когда ей не нужно и пытаться искать. Если она все ее его ищет, значит, он где-то здесь, где его можно найти.
Она еще раз повернула. Роуни уставился в туман с меньшим беспокойством, начиная доверять Семеле.
Он подумал о Роуэне, прячущемся где-то в тумане, где даже Башкины голуби не могут его найти.
Роуэн часто исчезал на несколько дней. Иногда он собирал новую труппу и пытался репетировать, но редко что-то получалось.
— Они слишком боятся масок, чтобы носить их, — пожаловался он однажды, кидая несколько «приветов» с моста Скрипачей. — Они могут только немного почитать текст пьесы. Поздно вечером, занавесив окна и заставив кого-то играть на скрипке в соседней комнате, чтобы заглушить их. Чего они так боятся?
— Стражи, — сказал Роуни.
— Но чего так боятся стражники?
Роуни не знал ответа:
— Пиратов? — предположил он.
Роуэн рассмеялся:
— Нет, я хочу сказать, почему немножко притворства перед толпой… Не обращай внимания. Мне просто хотелось бы, чтобы моя труппа была посмелее.
— Я не боюсь, — сказал Роуни. — Могу я участвовать в следующем представлении?
— Не в этом, — сказал Роуэн. — В нем не найдется достаточно хорошей для тебя роли. И ты мне понадобишься, чтобы я видел хотя бы одно лицо друга среди зрителей, если мы доберемся до сцены.
Роуни был разочарован, и Роуэн заметил это.
— Дай мне послушать речь, которую я давал тебе, — сказал старший брат. — Ты репетировал ее?
— Я репетировал, — сказал Роуни.
Теперь он пытался вспомнить эту речь, сидя на козлах рядом с Семелой. Он вспомнил первую строчку: «Я знаю свой путь и могу узнать твой», но не имел представления, как начинается следующая.
Еще одна мысль заскреблась в его сознание из шкафа для вещей, которых он пока не понимал.
— Томас назвал кукольный спектакль личной историей, — сказал он. — Чья это история?
— Всего лишь моя, — сказала Семела. — Наши души — это сырые и необработанные сказки, которые мы рассказываем миру. Схватись за что-нибудь, ладно, потому что впереди будет старый древесный корень. По крайней мере, он там был, и мне кажется, что он до сих пор здесь.
Колеса фургона проехали по корню. Роуни едва не прикусил язык. Томас и Эсса возмущенно вскрикнули изнутри.
— А что потом случилось с девочками? — спросил Роуни, пытаясь не обращать внимания на боль в зубах. — С теми, что в истории? С теми, что выжили?
— Они так и не согласились, какая была первой, а какая — отражением отражения, — сказала Семела. — Одна из них изменилась и стала Тэмлином. Другая научилась ведьмовству и никогда, никогда не простила первой изменения.
— О, — сказал Роуни, — О. — У него появилось несколько тысяч вопросов. Он задал тот, который задавал Клоку: — Как вы изменились? Что произошло?
Семела забормотала себе под нос. Казалось, она проверяет свои слова, прежде чем произнести их.
— Изменение — это большой шаг в сторону, — сказала она, — в обмен на все маленькие шаги, которые ты бы иначе предпринял. Да. По большей части, после изменения ты не меняешься.
Это не очень прояснило ситуацию.
— Но как это происходит? — настаивал Роуни. — Происходит ли это со мной?
— Нет, Роуни, — ответила Семела. — Мы не будем проводить изменение без желания, твоего ли, еще ли чьего-нибудь. Этого с тобой не происходит и не произойдет, если ты сам не захочешь. И нам нужна помощь кого-нибудь неизмененного в маске.
Роуни не знал, чувствовал ли он облегчение или разочарование. Он не был уверен, что хочет, чтобы его глаза стали огромными, уши длинными, а кожа покрылась тысячами зеленых пятен. Но он хотел быть чем-то еще, чем-то, чем он не был, и думал, что чудовища, возможно, друг другу не вредят.
Эсса открыла люк позади них, чтобы предложить им блюда с овощными пирогами. Пироги пахли чем-то острым и вкусным. Внезапно ужин стал значить для Роуни гораздо больше, чем содержимое шкафа на задворках сознания. Они ели вместе, проезжая сквозь туман вдоль берега реки.
