Вампирский Узел - Сомтоу С. П. (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Я свободная женщина и живу как хочу. Она ужасно злилась на себя за то, что ищет оправдания своим поступкам. Она села, откинувшись на подушки. Протянула руку, чтобы включить свет, но потом передумала. Я не хочу, чтобы он меня видел. Она подтянула простыню повыше и вытерла взмокшую шею.
— Сходи выпей чего-нибудь. Бар на кухне, внизу.
— Ага.
Снаружи, во тьме, заунывный вой.
— Питер, что это было?
Тишина.
— Ничего. Схожу, действительно выпью чего-нибудь.
Снова тоскливый вой вспарывает тишину, словно там — во тьме — плачет ребенок, которому больно. Карла рывком выпрямляется. Несмотря на жару, ее пробирает озноб.
— Ты слышал?
Тишина. Ветер прошелестел в листве. Ветка упала…
И опять раздается вой. Пронзительный, одинокий.
Занавески колышутся. Лунный свет рябит на бледном ковре. Тени листьев ползут по обоям.
— Слушай, Карла, может, это соседи так извращаются?
— Нет, только не Лечнеры. Исключено. — Она закрывает глаза. Но не может забыть этой вой. Страшный, жуткий. Как будто какой-то огромный зверь…
Но откуда здесь звери?
— Все, кажется, прекратилось.
Шум проезжающей мимо машины.
— Кто-то явно припозднился…
Машина притормозила, остановилась.
— Они едут сюда! — Карле вдруг стало страшно. — Но сейчас три часа ночи… Питер, будь другом, сходи посмотри, что там…
Питер одним прыжком поднимается с постели. Этакий мачо весь из себя. Вот только обвисшее брюшка изрядно портит впечатление. Он подходит к окну и рывкам раздвигает шторы. Луч лунного света в подтеках густой темноты ложится на стену.
— Ничего, — говорит он. — Просто черный лимузин. Уже отъезжает. Водитель, наверное, пьян в сосиску — не к тому дому подъехал. Ага, точно. Развернулся к дальше поехал.
мягкий ритмичный стук
— Что это? — Карла судорожно стискивает простыню.
— Пойду гляну.
— Нет, не надо…
Он задергивает шторы. Темнота смыкается на светлом пятне на стене. Карла дрожит, хотя в комнате жарко.
— Да что ты так разволновалась, подруга?! Господи, это я должен нервничать, я же женат, между прочим. Сейчас я спущусь и проверю, что там
Она хочет крикнуть: «Не надо». Но его уже нет.
— Где ты? — Она сама вздрагивает от своего слишком громкого крика.
опять этот вкрадчивый стук
— Кошку твою запускаю в дом. Она там мяучит как полоумная.
там-там-там
Кошку? Какую кошку?!
там-там
— У меня нету кошки!
О Господи?
Объятая ужасом, она вскакивает с постели и как есть — голышом — бежит к двери. Пытается нашарить дверную ручку. Слишком темно. Надо бы включить свет. Блин, да где же он?! Ладно… Она все-таки открывает дверь и выходит в темный коридор. Вообще ни черта не видно. Она вслепую находит перила и спускается вниз. Это не сложно. Одна ступенька, другая, третья… главное, не оступиться… почему так темно?!
Внизу истошно орет Питер.
Она тоже кричит и бежит в панике вниз. Бьет рукой по стене. Где-то здесь должен быть выключатель…
Яркий свет бьет по глазам и на миг ослепляет. Промельк движения, взвихренный силуэт… черт, это всего лишь кресло.
— Питер?
Она быстро оглядывает гостиную: вроде бы все на месте. Журнальный столик, раскладной диван, еще диванчик, поменьше. Ее бумаги лежат на кресле — там, где она их оставила. Там же лежит и газета из разряда «происшествия и сенсации» с большущей статьей о какой-то журналистке из «Идола», которую зверски убили, когда она ехала к Тимми Валентайну, чтобы взять у него интервью.
— Питер, что происходит?
Она спускается еще на пару ступенек. Нога соскальзывает… Карла падает вниз лицом и утыкается носом во что-то вязкое и хлюпающее…
О Господи!
Она снова кричит, когда кровь и слизь бьют струёй ей в лицо.
Мертвый остекленевший глаз глядит на нее в упор.
У него сломана шея. Его тело лежит у подножия лестницы головой на ступеньках, ногами — на площадочке перед кухней. Голова вывернута под немыслимым углом. Цепляясь за перила, Карла поднимается на ноги и смотрит на своего любовника. Кошмарное зрелище, но и завораживающее тоже… кровь струится из ран — глубоких укусов у него на груди, на лице, на шее. Карла сама вся в крови: грудь, живот. Она плюет на ладони и пытается стереть кровь хотя бы с волос на лобке. Бесполезно.
В голову лезут дикие мысли. Может быть, это я?! Может быть, я отключилась и убила его, как в тех хрестоматийных случаях, не раз описанных в психиатрической литературе. Каждый психиатр мечтает поработать с такими вот бессознательными убийцами, но вот в чем проблема — они не могут позволить себе нанимать аналитиков, которые стоят сто баксов в час. Она истерически расхохоталась, а потом ее вырвало. Прямо на труп любовника. Содержимое ее желудка смешалось с подтеками крови.
Ладно. Уже пора взять себя в руки. Хватит воплей и визгов.
— Тимми. Я знаю, что ты где-то здесь. Не знаю, как ты сюда вошел, но ты здесь. Тимми, я тебя выслушаю. Я тебе ничего не сделаю… Тимми…
Тени клубятся… кружатся… сначала из сумрака проступают глаза, они как будто сгущаются из теней позади кресла. Потом он появляется уже весь. Хрупкий, изящный мальчик с красными глазами, как будто он сильно не выспался или вообще не спал больше суток. В черных брезентовых брюках и черной футболке. Тонкие губы в подтеках крови кривятся в улыбке.
Спокойно, говорит себе Карла. Спокойно.
— Тимми…
Профессионал всегда остается профессионалом, так-растак!
Ярость рвется наружу и все-таки прорывается.
— Ты убил его, мать твою, ты его убил, псих ненормальный. Насмотрелся всей этой дряни по ящику, фильмы ужасов, триллеры, кровь, насилие… сидишь тут теперь, улыбаешься. Думаешь, тебе все сойдет с рук, потому что ты долбаный миллионер?! Мальчишка…
— Карла.
Истерика разом иссякла. Только теперь до нее дошло, как смешно и нелепо она сейчас выглядит: голая старая тетка, вся измазанная в крови.
— Карла. — Такой властный голос. Такой спокойный.
— Уходи, — прошептала она.
— Меня пригласили.
— Стало быть, без приглашения ты не войдешь? А ты вроде бы говорил, что все эти старые суеверия давно утратили свою силу.
— Но меня пригласили. Я всего лишь порождение ваших желаний, тайных и темных стремлений, неприемлемых для сознательного ума. Без ваших желаний меня бы не было. — Он говорит очень правдоподобно, этот немыслимый мальчик. Он умеет играть словами и подгонять их под свою извращенную логику. Кстати, тоже особенность неустойчивой психики.
— А кошка? Ты выпустил кошку у задней двери? Последний штрих к имиджу, так сказать?
Его фигура мерцает зыбкими бликами, и на долю секунды он предстает перед Карлой в виде лоснящейся черной кошки… или ей это только кажется…
— Ты схитрил… притворился котом…
— Меня не он пригласил. Ты меня пригласила. — Он смотрит ей прямо в глаза — Ты же хотела, чтобы он умер, правда? Ты его ненавидела. И себя ненавидела. За то, что хотела его. Я почувствовал твою ненависть. Почуял ее, как запах. Она была как аромат жасмина душным тропическим вечером, как далекая музыка.
— Но это же бред. Абсурд.
— Скорее глубинная ревность. С сексуальной окраской. Или даже эдипов комплекс.
Теперь он отводит взгляд.
— Да. — Она нервно проводит рукой по горлу, стараясь сдержать истеричный крик, который опять вызревает внутри. — Пациенты часто влюбляются в аналитиков. В школе Юнга считается, что это вообще обязательное условие успешного контакта. Утверждение, конечно, спорное…
Снаружи донесся шум подъезжающего автомобиля.
— Ага, хорошо, — сказал мальчик, прислушавшись. — Руди поможет мне тут убраться. — Он вытер рот тыльной стороной ладони, как будто только что смолотил миску попкорна.
— Руди?
— Мой шофер. И по совместительству телохранитель.
Карла осторожно переступила через окровавленный труп, заставляя себя не смотреть и прикрывая рукой низ живота.
Мальчик сказал:
— На самом деле я пришел сюда не насыщаться. Как видишь, тебя я не трогаю, потому что мне хочется, чтобы мы стали друзьями. У меня есть к тебе предложение.