Сны инкуба - Гамильтон Лорел Кей (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗

— Вот именно, — кивнула я.

— Но Эвери, наш вампир-новичок, об этом подумал, попытался это сделать, но не знал, как.

— Да, а так как не слыхал ничего об этом, то и не знал, насколько это опасно. Как молодые девки-старшеклассницы залетают, потому что вместо презервативов используют обёртки от конфет.

Зебровски уставился на меня:

— Ты шутишь!

— Вот руку даю на отсечение, не сама придумала. В общем, если не учить новопреставленных вампиров, как и детей, вошедших в отрочество, кончится тем, что они что-нибудь да устроят. Что-то опасное, от чего могут погибнуть или пострадать они или другие. Незнание — не благо, когда дело касается основ сексуального воспитания или — для вампиров — основ получения крови. Незнание в обоих случаях может убить.

Он посмотрел на тело:

— По физическим параметрам похожа на первую жертву. Если забыть о разнице в росте, то даже волосы светлые, у всех трех жертв.

— Но эта — не натуральная блондинка.

Зебровски нахмурился.

— Да я не об этом! Смотри, у неё корни волос тёмные. Тщательно я ещё не осматривала, но, думаю, все остальное либо чисто выбрито, либо у неё вообще мало волос на теле. Многие стриптизеры бреются.

— Как твой новый бойфренд, — сказал Зебровски, и голос у него был мягкий, а взгляд — нет.

— Не твоё собачье дело, Зебровски.

— Вы отлично смотрелись на танцполу, но ведь сейчас он у тебя живёт?

— Кто-то слишком много болтает.

— Ладно, я же детектив, сыщик. Вот я и сыскал, что ты завела шашни со стриптизером, который тебя — на сколько? На семь лет моложе?

— Как детектив, главный на осмотре места преступления, не должен ли ты заниматься раскрытием убийства?

— Я думаю. А мне легче думается, когда я тебя подкалываю.

— Рада, что я тебя вдохновляю. И о чем же ты думаешь?

— Думаю, что мне хочется поговорить с Эвери Сибруком до того, как он будет казнён. Если он замешан в других убийствах, я хочу имена его приятелей. Если он это сделал случайно, я думаю, нам это тоже полезно знать. Если ты права, и церковь не учит вампиров правилам безопасного поведения, то у нас сотни потенциальных случайных смертей бродят по городу. А это нехорошо.

— По закону мы ничего не можем сделать, чтобы заставить церковь изменить методы обучения. Сам знаешь — отделение церкви от государства.

Он кивнул:

— Я не могу, и федеральный маршал Блейк не может. Но Анита Блейк, возлюбленная Мастера Города, могла бы.

— Ты на что меня толкаешь? Толкнуть кого-то ещё на применение незаконного давления против добропорядочного члена общества?

— Да разве я на такое способен?

— Способен, — кивнула я.

— Голова раскалывается, — сказал он. — Сдаюсь. Как нам, к черту, поймать какого-нибудь вампира и задержать для допроса, чтобы при этом никого больше не убили?

— Ему всего два года, Зебровски. Он не такой уж большой и злобный.

Он глянул на тело:

— Ей расскажи.

Он был прав.

— Если это была случайность, он мог бы — это всего лишь возможность, Зебровски, — побежать в церковь ради убежища, или отпущения грехов, или чего там ещё.

— А если не была?

— Тогда он сейчас со своими подельниками, и я понятия не имею, где его искать. Знаем только, что охотится он в клубах на той стороне реки.

Зебровски кивнул:

— Шериф Кристофер, твой знакомец, всех своих людей поставил на уши. Полиция штата тоже помогает, стараясь не поднимать шума.

— Долго скрывать это от репортёров не получится, — сказала я.

Он пожал плечами:

— Сам знаю.

— Так что, если дали людей на патрулирование клубов, мы можем проверить другую теорию.

— Церковь, — сказал Зебровски.

Я кивнула.

— Я поговорю с Абрахамсом, введу его в курс дела. А ты давай за дверь и помирись с Арнет.

— Зебровски…

— Давай-давай, у меня нет времени возиться с вашими разборками. У тебя меньше пяти минут, чтобы помириться — я бы на твоём месте пошёл и приступил.

И снова у него послышались эти странные, совершенно не-зебровские интонации. Не враждебные, просто не оставляющие места для возражений. Голос, который не ожидал ничего, кроме повиновения, и — странное дело, — я повиновалась. Вышла, по крайней мере. Как мириться с Арнет — я понятия не имела. Трудно что-то чинить, если не знаешь, что поломалось, а я не могла поверить, что она разозлилась из-за того, что не может встречаться с Натэниелом, а больше ничего я придумать не могла, хоть убейте. Ещё одна парочка межличностных отношений, в которых я ни уха, ни рыла. Это я такая тупая, или с людьми вообще трудно?

Глава шестьдесят третья

Выглянув из полуоткрытой двери, я Арнет не увидела. Стоял там лес полисменов в форме, в штатском, а также фургон коронёра, укомплектованный коронёром и предназначенный для увоза тела. Мы все ещё ждали криминалистов — редко когда я так быстро попадаю на место преступления. Окровавленные перчатки я с себя стащила, но никто не догадался поставить мешок для мусора, так что я так и осталась держать перчатки двумя пальчиками за чистый край. Неуклюже, но бросить их куда попало я не могла.

Из-за двери появился новичок РГРПС, и в руках, защищённых перчатками, он держал раскрытый, но пустой мешок для мусора. Звали его Смит, и я с ним встречалась однажды на осмотре места преступления — давно, тогда он был в форме. Кстати, это был тот раз, когда я впервые увидела Натэниела. Смит тогда вполне нормально себя чувствовал в окружении ликантропов, и мне это запомнилось — настолько запомнилось, что я сказала Дольфу. Очевидно, Дольфу тоже запомнилось, раз теперь Смит ходит в штатском. А мне это напомнило, что Дольф, значит, не считает меня представителем зла, и даже, может, к моему мнению прислушивается.

Смит улыбнулся:

— Кажется, я вовремя.

Он подставил мне мешок, чтобы я могла выбросить перчатки.

— Не то слово, — улыбнулась я в ответ.

— Смит! — заорал Зебровски.

Смит направился к нему, держа в руках мешок. Он самый молодой в группе, то есть помыкают им все, кому не лень. Не то, конечно, что быть новичком в форме, но все равно — самый низкий на тотемном шесте. Я вышла, не интересуясь, что же нужно Зебровски от Смита. Не мои проблемы. Мои там, снаружи.

Вообще-то я ожидала увидеть Арнет где-нибудь в холле среди вспомогательного персонала, но там её не было. Я спустилась, вышла в стеклянную дверь вестибюля. Арнет поняла Зебровски буквально, а может, ей действительно нужен был свежий воздух. Октябрьская ночь выдалась тёплой, теплее вчерашней, но все-таки осень ощущалась. И воздух навевал мысли куда-нибудь поехать собирать яблоки.

Арнет сидела на поребрике. Галогеновые лампы давали достаточно света, чтобы виден был цвет её костюма — коричнево-бордовый, как и там, в квартире. Я бы в таком наряде выглядела тошнотворно, но цвет подчёркивал оттенки её стриженых волос, которые не были бы видны в чёрном или темно-синем. Арнет сидела, охватив руками колени — не прижимая к груди, но даже издали видно было, что счастьем она не искрится.

Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и продолжала идти к ней. Ну никак мне этого не хотелось. Не дойдя до неё пару шагов, я спросила:

— Здесь не занято?

Она дёрнулась и обернулась ко мне. Протёрла лицо, пытаясь скрыть слезы.

— Только этого не хватало, — сказала она. — Подловила, как я реву. Теперь точно будешь считать меня неудачницей.

Она не сказала, что мне можно здесь сесть, но и не сказала, что нельзя. Я решила сесть. Достаточно близко, чтобы можно было говорить тихо, но не так, чтобы вторгаться в её личное пространство сверх необходимого. Садясь, я похвалила себя, что надела джинсы, кроссовки и футболку. Вполне подходящий костюм для сидения на тротуаре.

— Что случилось, Арнет?

— Ничего.

— Хорошо, так чего же ты на меня злишься?

Она покосилась на меня:

— А тебе не все равно?

— Нам вместе работать.

— Знаешь, любая другая женщина начала бы издалека. С лёгкой болтовни.