Под куполом - Кинг Стивен (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Он приехал сюда с Памелой Чен, единственной из новых «внештатных помощников», кому он полностью доверяет, и, увидев размеры толпы, приказал ей позвонить по телефону в больницу. Ему нужно, чтобы сюда прибыла санитарная машина. Она возвращается через пять минут с новостью, которую Генри воспринимает как невероятную и вместе с тем как абсолютно предвиденную. На телефонный звонок ей ответила какая-то пациентка, которая сняла телефонную трубку в регистратуре, говорит Памела, — молодая женщина, которая пришла туда сегодня утром со сломанным запястьем. Она сказала, что никого из медицинского персонала там нет и санитарной машины нет тоже.
— Ну, это просто чудесно, — говорит Генри. — Я надеюсь, с навыками первой помощи у тебя все обстоит благополучно, Памми, потому что сегодня они тебе могут понадобиться.
— Я умею делать искусственное дыхание, — отвечает она.
— Хорошо, — он показывает на Джо Боксёра, дантиста и почитателя «Эгго». У Боксёра на рукаве голубая повязка, он машет руками, напыщенно показывая людям, чтобы держались ближе к обочинам дороги (большинство не обращают на него внимания). — А если у кого-то разболится зуб, его сможет вырвать тот напыщенный мудак.
— Если они будут иметь наличные, чтобы ему заплатить, — кивает Памела. Она сталкивалась с Джо Боксёром, когда у неё полез зуб мудрости. Он ей тогда ещё что-то бубнил об «обмене одной услуги на другую», сверля глазами её грудь так, что ей это отнюдь не понравилось.
— Кажется, у меня в машине сзади лежит чья-то кепка «Рэд Сокс», — говорит Генри. — Посмотри, и если найдёшь, ты можешь отнести её вон туда? — Он показывает на женщину, которую уже раньше заприметил Олли, ту, что с простоволосым ребёнком. — Надень его на голову ребёнку, а этой женщине скажи, что она идиотка.
— Кепку-то я отнесу, но слов таких не буду говорить, — отвечает Памела спокойно. — Это Мери Лу Костас. Ей семнадцать, она уже год как жена водителя-дальнебойщика, чуть ли не вдвое старше её, и, наверняка, надеется, что он приедет сюда увидеться с ней.
Генри вздыхает.
— Всё равно она идиотка, хотя, я думаю, в семнадцать лет все мы такие.
А они все ещё прибывают. Вот мужчина, воды он с собой явным образом не взял, зато несёт большой бумбокс, из которого на волне РНГХ кто-то зычно орёт госпел. Двое его спутников разворачивают транспарант. Надпись на нём по краям обрамляют гигантские, топорно нарисованные палочки для чистки ушей: «УМОЛЯЕМ, СПАСИТЕ НАС!»
— Плохие впереди у нас дела, — говорит Генри, и, бесспорно, он прав, но сам не представляет, насколько впереди в них плохие дела.
Толпа всё более нагромождается и ждёт на солнце. Люди со слабыми мочевыми пузырями исчезают в низком кустарнике на западной стороне дороги, мочатся. Большинство терпит до последнего, прежде чем искать облегчения. Одна слишком упитанная женщина (Мейбел Олстен, она ещё страдает болезнью, которую самая называет диа-бетти) вывихнула себе щиколотку и лежит, галдит, пока двое мужчин не подходят, поднимают её на целую ногу. Ленни Мичем, городской почтмейстер (по крайней мере, до прошлой недели, когда доставка отправлений почтовой службы США прекратилась на неопределённый срок), одалживает ей свою трость. А потом он говорит Генри, что Мейбел необходимо отвезти назад в город. Генри отвечает, что не может поделиться машиной. Пусть она отдохнёт в холодке, говорит он.
Ленни разводит руки, показывая по обе стороны дороги.
— Может, вы вдруг не заметили, здесь коровье пастбище с одной стороны, и заросли ежевики с другой. Тени, достойной внимания, нигде нет.
Генри показывает на ферму Динсмора:
— Там полно тени.
— Отсюда туда четверть мили! — негодующе говорит Ленни.
Туда, по крайней мере, наполовину ближе, но Генри не спорит:
— Посадите её на переднее сидение моей машины.
— Ужасно жарко на солнце, — говорит Ленни. — Ей надо искусственный воздух.
Да, Генри понимает, что ей бы под кондиционер, что означает, надо заводить мотор, что означает жечь бензин. Бензина пока что вдоволь — то есть, если учитывать то, что они могут выкачать его из цистерн в «Топливе & Бакалее» — и он думает, что беспокоиться об этом придётся позже.
— Ключ в замке зажигания, — говорит он. — Включишь на слабый холод, тебе понятно?
Ленни отвечает «да» и направляется назад к Мейбел, но Мейбел не готова двигаться, хотя по щекам у неё стекает пот, а лицо совсем красное:
— Я ещё не сходила! — ревёт она. — Мне надо сходить!
Лео Ламойн, один из новых офицеров, вперевалочку подходит к Генри. Генри радушно обошёлся бы без общения с ним; у Лео мозг — как у брюквы.
— Как она сюда добралась, дружище? — спрашивает он. Лео Ламойн принадлежит к тому сорту людей, которые всех подряд называют «дружищами».
— Я не знаю, она знает, — утомлено отвечает Генри. У него болит голова. — Организуй несколько женщин, чтобы донесли её в мою машину и подержали, пока она помочится.
— Каких, дружище?
— Больших, — говорит Генри и поспешно идёт прочь, чтобы вдруг возникшее у него сильное желание съездить Лео прямо в нос не реализовалось в действии.
— Что это за полиция у нас такая? — спрашивает какая-то женщина, которая вместе с ещё четырьмя другими эскортирует Мейбел за экипаж № 3, где Мейбел пописает, держась за бампер, пока женщины её будут прикрывать, ради благопристойности.
«Поблагодарите Ренни и Рендольфа, ваших бесстрашных вождей, за такую подготовку», — хочется ответить Генри, но он молчит. Он помнит, как его собственный язык принёс ему неприятности вчера, когда он высказался в пользу того, что Эндрию Гриннел следует послушать. Он говорит другое:
— Такая, какая есть, другой нет.
По правде говоря, большинство людей так же, как и тот почётный караул из женщин вокруг Мейбел, искренне стараются помогать друг другу.
Те, кто не забыл принести с собой воду, делятся ею с теми, кто не догадался, и пьют большей частью экономно. Впрочем, в каждой толпе всегда присутствуют идиоты; тут такие глохчат воду, не думая о потом. Иные наминают печенье и крекеры, от которых почувствуют жажду позже. Ребёнок Мери Лу Костас начинает капризно плакать под великоватой для неё кепкой «Рэд Сокс». Мери Лу принесла с собой бутылку воды и теперь начинает смачивать своей дочурке раскрасневшиеся щёчки и шейку. Скоро бутылка опустеет.
Генри вновь дёргает Памелу Чен, показывая на Мэри Лу.
— Возьми у неё бутылку, долей ей из того запаса, что мы привезли, — говорит он. — Старайся, чтобы тебя увидело поменьше людей, потому что так у нас ещё до полудня все закончится.
Она выполняет приказ, и Генри думает: «По крайней мере, хоть одна есть, из которой может выйти хороший провинциальный коп, если ей захочется удержаться на этой работе».
Никого не интересует, куда направляется Памела. Это хорошо. Когда приедут автобусы, эти люди забудут о жаре и жажде на некоторое время. А вот когда визитёры уедут… а перед ними появится длинный путь назад к городу…
Его пронзает мысль. Генри осматривает своих «офицеров» и видит много долбоебов, но мало таких, на кого он может положиться. Большинство хотя бы полупригодных забрал на какую-то секретную операцию Рендольф. Генри думает, это как-то связано с наркотиками, в манипуляциях с которыми Эндрия обвиняла Ренни, но его это не касается. Единственное, что его беспокоит: их здесь нет, а сам он управиться с задачей не в состоянии.
Однако он знает, кто смог бы, и зовёт его.
— Чего тебе, Генри? — спрашивает Билл Оллнат.
— Ключи от школы при тебе?
Оллнат, который уже тридцать лет проработал школьным сторожем, кивает:
— Тут. — Связка ключей висит у него на поясе, блестя в лучах мутного солнца. — Всегда имею их при себе, а что?
— Возьми экипаж № 4, - говорит Генри. — И катись к городу как можно скорее, только не задави никого по дороге. Возьми любой из школьных автобусов и пригони его сюда. Тот, что на сорок четыре места.
Оллнату это явно не по душе. Нижняя челюсть у него выпячивается чисто по-янковски, Генри — сам сущий янки — много раз видел в своей жизни это выражение, хорошо его знает и люто ненавидит. Это выражение скупости словно проговаривает: «Я и сам способен за себя решить, парень».
