Вампирский Узел - Сомтоу С. П. (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗

— Ладно, — сказала она. — Приподнимем мистическую вуаль и узрим верховную жрицу.

Стивен шагнул к ширме и сложил ее одним движением руки. Крошечная ссохшаяся старушка глянула на него снизу вверх из инвалидной коляски. В руках у нее была маленькая жаровня, в которой стоял медный горшок с каким-то бурлящим варевом — источник горького запаха, пропитавшего всю квартиру; запаха непонятных трав, в котором было что-то тревожное. Мьюриел колдовала над ним, засыпая в кипящую жидкость какой-то черный порошок. Рядом с коляской стояла высокая деревянная этажерка, забитая пожелтевшими свитками. На верхней полке выстроились в ряд пожелтевшие же черепа и глядели на Стивена пустыми глазницами. Но самая любопытная вещица стояла на полке на уровне глаз: половина статуэтки какого-то восточного божка. Именно половина, потому что фигурка была расколота по вертикали — от головы до ног — четким зигзагом, как бы символизирующим удар молнии. Статуэтка была в высоту дюймов шесть; единственная рука протянута в жесте благословения, а половина лица являла собой образчик ангельской красоты, ясной и безмятежной.

— Что это? — спросил он.

Мьюриел Хайкс-Бейли опять рассмеялась.

— Скоро мы это узнаем. Я собираюсь найти недостающую половину. Она из Юго-Восточной Азии. И это действительно древняя вещь. И подлинная.

— Юго-Восточная Азия? — переспросил Стивен с сомнением. — Что-то не очень похоже на Юго-Восточную Азию.

— Ее обнаружили в Юго-Восточной Азии, но не факт, что она происходит именно оттуда, — сказала Мьюриел. — Человек, который мне ее продал, говорил, что она происходит из Древней Персии и как-то связана с дуалистическим огненным культом Ахурамазды. Это верховное божество зороастрийцев. Что-нибудь слышал про эту секту?

— Только то, что они были огнепоклонниками. — В свое время Стивен очень внимательно и углубленно изучил предмет, который любил и которого боялся больше всею на свете. Но сейчас ему не хотелось в это углубляться.

— Она могла попасть в Азию вместе с армией Александра Македонского… мне кажется, если найти недостающую половину и сложить их вместе, это будет источник великой силы. Истинной силы. Если ты понимаешь, что я имею в виду. Хотя, если судить по тому, как ты дирижерствуешь…

— То есть, как я понимаю, ты приняла приглашение Пратны.

— Я ведьма, Стивен. И я умираю. Целыми днями сижу в инвалидной коляске и смешиваю травы. Ты удивишься, когда я тебе расскажу, кто ко мне ходит. Эта мадемуазель Бензино, например…

— Что?!

— Я делаю всё, мой мальчик. Я… шарлатанка, само собой. Но знаешь, пенсии покойного мужа мне не хватает. В Англии все очень дорого. Так что приходится мне профанировать древние формулы, чтобы обманывать богатеньких идиотов. Приворотные зелья варю, к примеру. Прорицаю, гадаю…

— Что ты ей сказала? — Стивен начал подозревать, что он стал жертвой какого-то заговора.

— Ничего такого, чего она не знала сама. Вот послушай.

Она нажала на кнопку в подлокотнике коляски. Комната наполнилась музыкой. Вторая симфония Малера. Запись из его серии.

— Неужели ты сам не слышишь? В этой музыке нет жизни… она бледная, Стивен. В ней нет огня. Нет огня! Огонь! Огонь! Ага, Стивен, кажется, я все-таки произнесла волшебное слово?

Да, все правильно, думает Стивен. Великого музыканта из меня не вышло. Музыка Малера вздымалась волной. Теперь он слышал, что он делал неправильно и как надо было сделать. Здесь — побольше настойчивости у струнных. Здесь — небольшое рубато [17], чтобы мелодия задышала. И без этого закостенелого напряжения. Это невыносимо, подумал он. По прошествии стольких лет. Они знают, знают… и они снова тянут меня в западню.

— Давай фотографии. — Мьюриел протянула руку, иссохшую кость, обтянутую желтой кожей.

Он показал ей Конрада Штольца и Тимми Валентайна. Похоже, она нисколечко не удивилась.

— Мне страшно снова встречаться с Богами Хаоса, — сказал он.

— Нам всем страшно. Но ты должен поехать. Вот из-за этого. А я должна разыскать недостающую половину фигурки. И все мы, Стивен, должны вновь разжечь пламя наших сердец прежде, чем мы умрем.

Потом они обнялись.

Холодные объятия, не приносящие утешения.

В доме громыхала музыка. Мария вышла на улицу, чтобы позвать Руди, который по обыкновению стоял у своего черного лимузина. На его отполированных туфлях и на козырьке фуражки вспыхивали отражения красных и синих огней светомузыки, мерцающих в окнах дома. Гости были повсюду; кое-кто вышел пройтись по лужайке и подышать свежим воздухом. Элегантные мужчины в смокингах и дамы в вечерних платьях прогуливались рука об руку со стильно оборванными неформалами — и попутно выпивали, курили и нюхали кокаин.

— Руди, — шепнула она. — Пойдем со мной. В рощу с надгробием.

— Тебе, наверное, нужно вот это. — Он достал из кармана и протянул ей распятие.

— Да, спасибо. Давай быстрее! А то кто-нибудь нас увидит.

Они поспешили к центру лужайки, где была рощица и могила Конрада Штольца со статуей поющего ангела. Луч лунного света, пробившийся сквозь густую листву, освещает…

— Я так и знала, — шепчет Мария и выставляет перед собой распятие.

На могильной плите — распростертое тело. Тучный мужчина в смокинге. Ворот рубашки расстегнут, галстук-бабочка лежит на груди. Струйка крови стекает с шеи и пачкает накрахмаленный воротничок.

— Надо его побыстрее того, — говорит Руди.

— Погоди. — Мария прикасается к лицу трупа. — Помоги мне его приподнять.

Взявшись с обеих сторон, они перекладывают бездыханное тело в более или менее удобное положение.

Вялая толстая рука внезапно вцепляется Марии в горло…

— Господи! Он живой.

— Просто пьяный в ломину, — говорит Руди.

Лицо пьяного мужика расплывается в рассеянной улыбке.

— И что нам теперь делать? Китти его пила.

— Но немного, так что она не успела его изменить. Если этого не повторится, то с ним, вероятно, все будет в порядке. Ладно, давай — помоги мне. Отнесем его в дом.

— На сегодня она успокоилась, интересно?

— Я думаю, да. Хотя… у него в крови один алкоголь. Ей мог не понравиться вкус. Может быть, он поэтому…

— Еще жив? — Как мне повезло, размышляет Мария, что мой мертвый сын такой внимательный и тактичный. За ним, конечно, приходится убирать, но он никогда не пьет там, где кто-то может наткнуться на его выпитых жертв. Какой у меня замечательный сын… А эта Китти… она вообще не умеет себя вести. Да и сама вся противная. Лучше бы Тимми не брал ее в дом, но что теперь говорить… страдание — удел матерей…

— Ладно, женщина, — говорит Руди, — давай помоги мне. Пока нас никто не увидел.

Смотри, Лайза, смотри. Они все здесь, рядом. Как в телевизоре… и я тоже теперь в телевизоре… Она стоит в большой зале и никто ее не прогоняет и не говорит, чтобы она знала свое место, и ей никто не угрожает. Симпатичный мужчина предложил ей бокал вина, а другой симпатичный мужчина дал затянуться дурью…

Она идет как в тумане. На том конце зала — Тимми. Такой серьезный, улыбается только краешком губ. Вокруг него суетятся какие-то люди. Интересно, а он ее видит? Он знает, что она здесь и что они будут богатыми и знаменитыми вместе? Многие из гостей одеты просто шикарно, но есть и народ в драных джинсах. Как будто самые разные люди из телевизора собрались все вместе, в одном большом шоу… она замечает девушку из того фильма про акулу-убийцу. Так что все правильно. Ее сожрали не насовсем. Понарошку. Лайза подходит поближе и улыбается девушке из кино. Она совсем не стесняется пластинок на зубах. Это все ерунда — пластинки. А вдруг эта девушка ее помнит, потому что Лайза смотрела фильм тысячу раз, и эта девушка должна была видеть ее через экран. Ведь люди, которые в телевизоре, должны видеть, что происходит по ту сторону экрана, правильно?

Но девушка из кино про акулу не улыбнулась в ответ. У нее был остекленевший, рассеянный взгляд, как будто она наглоталась колес.