Головолапная (СИ) - Гофер Кира (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Обычно в какой-то из своих выходных между сменами Гата шла все в тот же супермаркет напротив дома, закупалась там плотно, забивала холодильник, а потом даже Алла Родионовна с ее вопросами или проверками не была страшна. Гата была или сытой, или имела из чего приготовить. Маме же честно предлагалось не волноваться за доченьку. Но сегодня Гата соврала бы, если бы хоть раз взяла трубку и на очередной вопрос «Ты ела?.. Что у тебя есть в доме?», ответила бы, что все есть и все в порядке.
Холодильник был пуст, в шкафах на кухне тоже не завалялось ничего крупнее пакетика овсяной каши быстрого приготовления.
Несмотря на то, что похмелье уже совсем прошло, а день за окнами звал «выйди, прогуляйся по солнышку», Гате очень не хотелось тащиться в магазин, чтобы потом волочь что-то тяжелое обратно. Да и не стоило отрываться от рассказа, когда вдохновение увлекло ее так, как уже давно не увлекало.
Она открыла поисковик, нашла сайт доставки еды, которой изредка пользовалась. Продиктовала оператору что вспомнила из каких-то предыдущих заказов. Салат с креветками — да; лапша вок — отлично; десертов не надо, нет, спасибо; и конечно, пицца, разве без нее вечер будет полным?
— Ожидайте курьера в течение часа, — сообщила оператор.
Желудок захотел, чтобы это время было поменьше. А память (вечный хитрец) уже после того, как Гата отключила связь, подсказала, что завтра на работу и что заказ стоило бы удвоить: пусть еда в доме была еще и на завтрашний вечер.
Гата умела договариваться с вечно хихикающей памятью вечно загруженного городского человека, живущего в суматохе современных скоростей: кто-то что-то всегда забывает, как-то вспоминает когда-то в неподходящее время, когда можно не сделать, но отложить сделать потом. Ничего страшного и сейчас — завтра вечером на работе она соберет на этаже с ресторанным двориком себе пакет готовой еды на ужин и не останется голодной.
Ожидая курьера, она почитала в интернете статьи психологов на тему детских страхов. Конечно, основная масса информации была о том, как какой-то психолог предлагал свою новую волшебную методику по борьбе с этими страхами, но Гата отыскала и выписала на бумажку несколько понравившихся ей идей для будущего сборника детских пугалок. Лидировал в списке страх темноты, кишащей воображаемыми чудовищами.
Когда в рассказе мальчик на кладбище уже поднял случайно найденную палку, когда он уже встал напротив страшной тени, из-за которой ему не удавалось пройти по дороге к воротам, — в этот момент раздалась трель домофона.
— Доставку заказывали?
Гата нажала на кнопку, впуская курьера в подъезд.
А сколько ему подниматься? На лифте он или пешком?
Глупые вопросы, но они заставляют ее топтаться в коридоре и нерешительно дергаться то к комнате, то к кухне, то обратно в прихожую.
Вот ведь дурацкое занятие — ждать курьера! И не хочется стоять столбом посреди прихожей, и нет такого важного дела нигде в другом месте квартиры, чтобы оно заняло буквально несколько секунд и чтобы оно могло быть прервано буквально в любой миг. И ты такой, как бы мимоходом вышел, как бы ты занят чем-то серьезным, а курьер — это так, мелочь, и не очень-то тебе нужен.
Гата решительно запретила себе метаться. Не любимого же человека после долгой разлуки она встречает. Не подходит сейчас уровень ее волнения под ситуацию (волнение и так накатывает всегда несоразмерно, но с курьерами это почему-то особенно заметно).
Сейчас он придет. Дверь она приоткрыла, значит, он постучит. Она примет коробку, надо заплатить — вот деньги. Вроде без сдачи. А сколько она должна ему отдать? Где это посмотреть? Неужели, негде?.. Да! Она же делала заказ по телефону, а не по интернету! Что же теперь? Где взять точную сумму?!
«Он же сам скажет. Или у него будет накладная», — приструнила себя Гата.
На лестничной площадке по-прежнему было тихо. Гата замерла на пороге.
Наконец, в дверную щель пролез нарастающий звук шуршания и скрежета. Гата насторожилась — звук был такой, словно бы всю лестницу завалило пустыми пластиковыми упаковками, и сейчас по ней полз как минимум крокодил, а все упаковки трескались, ломались, сплющивались и пронзительно хрустели под его брюхом.
Неужели у курьера столько пакетов? Нет, не может быть. Гата не так много заказала…
Она невольно отступила от порога.
Шуршание и скрежет поднимались. Когда они добрались до площадки и сменились сосредоточенным сопением, Гата заставила себя выдохнуть и успокоиться. Это ей, наверное, с остатков похмелья всякое мерещится.
Она уже шагнула обратно к двери, уже взялась за ручку, желая высунуться и сказать курьеру, что ему сюда — как вдруг светло-зеленая краска подъезда в полосе между дверью и косяком рассеклась серыми полосами. Они зашевелились, словно длинные пальцы голодного человека над тарелкой с нарезкой ассорти: что бы взять первым — ветчину или сыр? или и то и другое?
Страх заставил Гату стиснуть холодную дверную ручку, вжать голову в плечи и вцепиться взглядом в движущиеся по стене полосы. Вот они все одновременно замерли, потом тень уплотнилась, увеличилась, полосы стали шире.
В проеме совсем потемнело — и дверь с силой потянуло наружу.
Гата лишь сильнее вцепилась в ручку. И вместо того, чтобы сбросить с себя разом накатившийся страх (он ведь иррационален и глуп! что же это такое! всего лишь курьер!), она подалась вперед, через порог.
Одна из теней загнулась, послышался робкий шепот: «Простите…»
Зацепившись за край двери, в проем влезла черная суставчатая лапа, покрытая густым плотным… мехом?
От ужаса, Гата отпрыгнула в прихожую. Ноги подкосились, будто под них ударил кто-то, поджидающий сзади. И Гата упала.
Дверь, потеряв сопротивление, дернулась. Еще несколько длинных паучьих лап высунулись и обняли ее край, заскребли короткими черными коготками по металлу.
Прочь, прочь!
Гата пыталась отползти от кошмарных лап, жутким пучком шевелящихся у двери. Они лезли и лезли, все новые и новые. Хотелось кричать, звать на помощь. Горло сдавленно свистело, Гата почти задыхалась.
Когда дверь полностью открылась, Гата мигом покрылась ледяным потом. На пороге ее квартиры замерло существо в черных кроссовках, шортах «милитари» и в красной футболке с логотипом службы доставки. Вроде человек. Но судорожно глотая ртом воздух, Гата уставилась туда, где должна была быть голова — так ворочался и скрежетал клубок огромных паучьих лап.
Не соображая ничего, она схватила попавшийся под руку башмак и запустила его в чудовище. Красная футболка мелькнула, уворачиваясь.
— Что вы?.. — сказали из паучьего клубка.
Гата заорала и швырнула еще чем-то.
— Да что творите! Я же просто хотел…
Лапы на голове курьера возмущенно задрожали, встопорщились, уперлись в полоток, переломились, не помещаясь в прихожей — и полезли на Гату, с сухим громким шуршанием переплетаясь между собой. Жадные, они требовали друг у друга: убирайся, кыш, подвинься, моя добыча…
Скользнув по полу, Гата бросилась вперед и ударила плечом курьеру в шорты-милитари. Заливаясь слезами ужаса, вывалилась на площадку. Курьер с руганью и шелестом огромных лап, царапающих стены, упал позади.
Она скатилась по лестнице, содрав коленки, ударяясь локтями, едва не сломав ногу на повороте второго этажа. Кнопка на двери из подъезда предательски не срабатывала, Гата давила на нее и давила, прежде чем прозвучало мелодичное пиликание, выпускающее на свободу.
Двор ударил в нее солнцем и жаром.
Что делать? Звать на помощь? Убегать?
Гата выскочила на горячий асфальт дорожки у дома, заставленной машинами, как стеной. В босые ноги остро врезались камешки, песок при малейшем движении пролезал между пальцами и кусал нежную кожу. Лучи яркого солнца слепили, хлестали по глазам, не давали сориентироваться.
Пиликнула дверь ее подъезда. Гата резко развернулась, всматриваясь — и содрогнулась. Из подъезда вылезал клубок мелко-суставчатых шипастых лап. Он шевелился, ощупывал, скользил и шкрябал когтями по железной двери: словно гигантский паук лез из своей норы на охоту.
