Сфинкс - Мастертон Грэхем (Грэм) (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
— До свиданья, мистер Кейлер. Приятно было познакомиться.
— Лори…
— Но мне действительно пора ехать. Мама будет ждать меня.
— Позвольте мне хотя бы отвезти вас домой. Это самое малое, что я могу для вас сделать.
— Пожалуйста, не беспокойтесь. Это мой личный шофер.
— Лори, я настаиваю. В Госдепартаменте у меня репутация отчаянного политика, и я настаиваю.
Лори прикусила губу. Она повернулась к своему строгому шоферу-телохранителю и спросила:
— Можно?
Последовала долгая пауза. Гин знал, что сенатор Хозбаум и некоторые его приятели наблюдают за ним. Но это его не беспокоило, сейчас его больше всего занимали необычные отношения между Лори и ее молчаливым шофером. Гин спокойно и уверенно посмотрел на шофера, а тот в свою очередь рассматривал его.
Наконец шофер едва заметно кивнул. Лори улыбнулась:
— Спасибо, я принимаю ваше предложение.
— Это самое разумное, что я услышал за весь вечер, — сказал Гин с облегчением. — Я только попрощаюсь с госсекретарем.
Лори кивнула:
— Хорошо. Я буду ждать вас на улице.
Гин подмигнул сенатору Хозбауму и, проталкиваясь между гостями, отправился на поиски Генри Несса. Как обычно, молодой и энергичный госсекретарь был окружен стайкой женщин, воркующих как голубки. Они с восторгом обсуждали любую банальность, которая слетала с его губ. На руке у него повисла Рета Колдвелл, его невеста, на ней было облегающее рубиново-красное платье, которое подчеркивало ее выпуклости не в тех местах, где надо.
— Генри! — позвал Гин. — Эй, Генри!
Генри Несс обернулся. На его лице застыла уверенная улыбка. Такая улыбка автоматически появляется на лицах опытных политиков, когда кто-нибудь скажет им «эй!». В конце концов, это может быть и фотограф. После скандально известного хмурого взгляда Никсона каждый в демократическом лагере старался всегда выглядеть жизнерадостным.
— Как дела, Гин? — спросил госсекретарь.
— О'кей, спасибо.
Они пожали друг другу руки прямо над головой миниатюрной дамы.
— Я прослушал хороший отчет по твоему мексиканскому делу, — покровительственно похвалил Несс.
— Да, все идет хорошо, — кивнул Гин. — Но я вижу, что у тебя дела еще лучше. Прими мои поздравления, Генри. И ты, Рета. Ты отлично выглядишь.
Она зло посмотрела на него. Гин знал ее давно, с тех пор, когда был еще молодым неопытным политиком и работал в законодательном собрании округа. Возможно, она помнит, что он видел ее мертвецки пьяной на одной из вечеринок, тогда она многих смутила своими слюнявыми поцелуями.
— Генри, я должен вас покинуть, — сказал Гин. — Это необходимо. Желаю тебе всего наилучшего. Надеюсь, вы оба будете счастливы.
Генри Несс снова пожал ему руку, слегка улыбаясь, и обернулся к своей восторженной женской аудитории.
«Генри любит общаться с женщинами, — думал Гин, проталкиваясь к выходу. — Они никогда не дерзят, не задают затруднительных вопросов о боеголовках и ракетах на турецкой территории или о влиянии коммунистов на чернокожую Африку. Женщинам интереснее узнать, каков он в постели».
Гин взял свой плащ и пошел к открытой входной двери через полированный мраморный зал. Дождь прекратился, но тротуар был еще мокрым, и теплый вечер обещал еще не один ливень до наступления ночи.
Лори и ее шофер стояли на ступеньках, и когда Гин приблизился, ему показалось, что она наклонилась и что-то шепнула ему на ухо. Гин замедлил шаг, но Лори увидела его и улыбнулась. Не говоря ни слова, ее шофер спустился по ступенькам к автомобилю — блестящему черному лимузину с сигнальной лампой на крыше. Он сел в машину, включил мотор и ждал с видом бдительного сторожевого пса.
Лори надела красную бархатную накидку и откинула назад волосы.
— Мне кажется, мой шофер нервничает, — сказала она. — Мама велела ему не спускать с меня глаз, поэтому он с такой неохотой согласился, чтобы вы меня проводили.
Гин взял ее за руку.
— Он всегда такой немногословный? У меня такое чувство, что, если я укушу вас за ушко, он изобьет меня до смерти и я не успею даже сказать: «Прощай, Капитолий».
Лори рассмеялась:
— Он очень хорошо выполняет свои обязанности. Мама говорит, что он самый добросовестный слуга, какого она когда-либо встречала. И еще он специалист по кравмаге.
— Кравмага? Что это, черт возьми?
— Ну, это вид самозащиты, типа кун-фу. По-моему, это придумали израильтяне. Задача этого вида борьбы — уничтожить противника всеми возможными способами.
Гин приподнял брови:
— Не лицемеря, то же самое можно сказать и о политике.
Они стояли на мокром от дождя тротуаре и ждали, пока машину Гина выведут из парка. Лакей в желтой ливрее стоял поблизости, покуривая сигарету. В нескольких сотнях ярдов, через лужайку, поднимался в небо освещенный шпиль памятника Вашингтону, он напоминал призрачное надгробие в сыром вечернем воздухе. Где-то вдалеке раздался звук сирены.
— Вы не должны злиться на Матье, он выполняет свою работу, — сказала Лори.
— Матье? Так зовут вашего шофера?
— Он немой, не может сказать ни слова. Он работал на французскую спецслужбу в Алжире. Повстанцы вырвали ему все ногти и отрезали язык.
— Вы, наверное, шутите.
— Нет, это правда.
Гин повернул голову и долгим задумчивым взглядом обвел черный лимузин, который все еще стоял у обочины с включенным двигателем. В машинное зеркальце он увидел устремленные на них глаза Матье, суровые и настороженные.
— Да, такое любого сделает раздражительным.
Лори кивнула:
— Я тоже так думаю. Это ваша машина?
Белый «нью-йоркер» Гина коснулся обочины, и лакей открыл перед ними дверцу машины. Гин сунул по доллару лакею и официанту и сел за руль.
— Вы будете показывать мне дорогу? — обратился он к Лори.
Она покачала головой:
— Матье будет ехать впереди. Вы должны только следовать за ним.
— Никаких отклонений от курса?
— Никаких, если не хотите, чтобы он пустился вдогонку за нами, и я вас уверяю — он не даст нам удрать.
Гин включил фары и отъехал от обочины.
— Вам не надоедает, что вас постоянно держат в узде? — спросил он. — Ведь вы уже взрослая девушка.
Лори расстегнула застежку, и накидка соскользнула с ее плеч. В мерцающем свете уличных фонарей он видел блеск ее влажных губ, сверкание изумрудного ожерелья и переливы облегающего грудь щелка. В машине запах ее духов был еще сильнее. Слишком неистовый и манящий аромат для девушки, которая вела себя так скромно и рассуждала о морали. Почему-то этот запах напоминал ему что-то звериное.
— Полагаю, мы вам кажемся странными, — хрипло промолвила Лори. — Но вы должны помнить, что мы не американцы. Мы в чужой стране. Это заставляет нас держаться вместе. Не говоря уж о…
— О чем?..
Она опустила глаза:
— Мы не такие, как все. А когда вы не похожи на других, то стремитесь уединиться в своей компании.
Лимузин с включенными задними фарами повернул налево, Гин последовал за ним. Снова пошел дождь, несколько капель упало на ветровое стекло. Гин включил дворники.
— Можно задать вам вопрос? — обратился он к Лори.
Она кивнула:
— Спрашивайте, если это не очень личное.
— Я думаю, что это довольно личное, и вы можете не отвечать. Это вопрос, о котором думает любой мужчина, когда встречает такую красивую девушку, как вы.
— Вы опять мне льстите.
— Черт возьми, я делаю вам комплимент! Вам когда-нибудь делали комплименты? Неужели никогда раньше вам не говорили ничего подобного?
Она отрицательно покачала головой.
— Так или иначе, — сказал он, — вот мой вопрос. Я хотел бы узнать, есть ли у вас постоянный друг, поклонник. Вы связаны с кем-нибудь или вы свободны?
Лори смотрела в сторону.
— Это имеет значение? — произнесла она.
— Ну, я не знаю. Это имеет значение для многих девушек. Если девушка серьезно встречается с кем-то, она не собирается встречаться с кем-нибудь еще. Все-таки существует верность на свете, хотя вы, возможно, так не думаете.
