Второпях во тьму (СИ) - Нэвилл Адам (бесплатные серии книг .txt) 📗
И я жил в этом гнезде. Я подумал об одежде отцов, засунутой в мусорные мешки, после того, как их тела пошли на корм. Об их одежде, выброшенной, как мусор. Вспомнил жуткое кошачье шипение, когда она совокуплялась или кормилась. Подумал о ее грузном теле и о тяжелых от молока грудях. О блюдцах у нее под кроватью, с которых кормился ее выводок. О ее плаче, спустя три дня после того, как по дому была разложена "специальная смесь". То были слезы матери. Материнская скорбь по отравленному молодняку. Но погибали далеко не все.
Я вернулся домой, когда рассвет озарил Западный Лондон. Как и планировалось, она съехала, хотя и не при тех обстоятельствах, как мы оба хотели. Я обнаружил ее комнату в том же виде, что и всегда. И она оставила большую часть своей одежды и всю библиотеку инструкций. Во время своего поспешного ухода она даже предприняла попытку почистить ванну, чего раньше за ней никогда не замечалось. Она включила оба крана на полную, и на фарфоровом покрытии осталась лишь пятнышки розовой пленки.
Два дня спустя я обнаружил, что большой пластиковый контейнер, в котором я раньше хранил кексы, исчез с кухни, а также два свертка нарезанной ветчины с моей полки в холодильнике.
Я не стал задумываться о причинах, почему она взяла их. Впереди у меня будет достаточно времени для этого. И достаточно времени подумать о лице, которое я обнаружил на дне мусорного мешка рядом с баками. Смятое, как резиновая маска и заляпанное использованными чайными пакетиками и йогуртом. Засунутое среди пустых контейнеров из-под готовой еды, вместе с последним костюмом, который она носила и кожей, которая была на ней в тот вечер, когда я познакомился со странной, но улыбчивой девушкой из Европы.
В понедельник утром я, как обычно, приготовил к вывозу мусорные мешки, а затем позвонил крысолову.
Ⓒ Estrus by Adam Nevill, 2010 ( Антология Raw Terror, ed. Ian Hunter, 2010)
Ⓒ Перевод: Андрей Локтионов
Курган крошки Мэг
Если поедете из Пенрита к озеру Уиндермир по шоссе А592 и свернете к Траутбек, дом с дороги вы не увидите. Поезжайте вдоль восточного берега Алсуотер и спросите дорогу в Реэе или Лонгтуэйте, и там вам не смогут помочь. В Мэттердейл Энд покачают головой. Тогда вы подумаете, что жители Гленриддинга знают то место. Но и это не так.
Однако дом, называющийся "Курган крошки Мэг", существует. Его местоположение даже обозначено в первом издании "Озерного края" Джонатана Отли, вышедшем в 1872-ом, хотя и оставлено без названия. Лишь помечено черным крестиком, как памятник старины.
Сегодня спереди дом загораживают сельскохозяйственные постройки, поэтому с узкой дороги, ведущей к ферме, его не видно. Длинный невысокий холм, образовавшийся в конце ледникового периода, защищает тыл. Однако из комнаты на втором этаже, в задней части дома, вы сможете увидеть гору Хелвеллин, напоминающую гиганский хребет ископаемого ящера, окутанную снежными испарениями. Бескрайние тихие воды Алсуотер также находятся в пределах пешей досягаемости, если вы знаете дорогу.
"Курган крошки Мэг" всегда был закрыт для туристов. Трем последним почтальонам ни разу не довелось доставлять письма к его черному входу. И семья фермера давно перестала думать о маленьком каменном здании с черепичной, усыпанной пятнами молочно-зеленого лишайника крышей, стоящего у самой границы их земель. Оно проглядывает сквозь деревья, растущие у дальнего угла поля, куда редко забредают их овцы. И они даже не знают, кто владеет зданием на этом крошечном пятачке каменистой земли. Но фермерские дети помнят, как однажды бросали камни в этот дом, когда еще малышами забрели в то место. А их мать иногда вспоминает, как они приходили домой странно притихшими и нервными, хотя никто из них не мог объяснить причину.
Стоя перед входной дверью с тяжелым ключом в пухлой ладошке (ключом, который не подошел бы ни к одному замку, выкованному после 1850-ого года), Китти Йю чувствовала облегчение и удовлетворение от того, что так легко отыскала дом. Правда, ошибочные, поскольку они улетучились, сменившись привычной вспыльчивостью. Прежде чем Китти вышла из машины, на ум ей пришел образ Мораг Гаскард, с вытянутым лицом и прямыми волосами. Она выхватила телефон из кармана, чтобы отругать идиотку. И затем остановилась, вспомнив, что после Гленриддинга сигнал пропал.
Когда неизменно кроткая и застенчивая Мораг предложила Китти место для длинного уикенда, она не использовала для описания их семейного летнего коттеджа такие термины, как "убогий" и "непривлекательный", какой оказалась эта приземистая лачуга.
Месть придет довольно скоро, когда, вернувшись в Лондон, она уволит по сокращению и Мораг и еще двух ее колег из "Чилдренз Букз". Китти едва не отказалась от неожиданного предложение Мораг насчет коттеджа. Дом казался непригодным для проживания. Задолго до того, как Мораг отдала Китти старый ключ, приклеенный скотчем к нарисованной от руки карте, Китти Йю уже приняла решение назначить себе, как опытному и ответственному главному редактору одномесячный консультационный период, с минимальным, установленным законом выходным пособием.
Возле "Кургана крошки Мэг", Китти заставила себя дышать, а затем повторила по памяти когнитивное упражнение, которому научилась на курсах управления гневом, посещаемые ею по наставлению Совета. Оно было все еще свежо в ее памяти. На прошлой неделе она ежедневно проводила по восемь часов за консультациями и групповыми занятиями. Так что сегодняшний день был началом второй недели ее отпуска, который последовал сразу же за судебным заседанием, в которых она участвовала в качестве обвиняемой. Уже третьим, за те годы, что она управляла "ЭнПиДи Букз". "Это переходит все границы", - сказал ей последний коммерческий директор, за десять минут до того, как она уволила его по электронной почте. Против нее были выдвинуты два обвинения в незаконном увольнении, и еще одно - в издевательствах. Все три дела она проиграла - нечто неслыханное для работодателя.
И во всех трех случаях, истцы, вознамерившиеся заявить о несправедливом обращении, были настроены решительно.
Из-за этих судебных неудач Китти оставалось только догадываться, переживет ли она надвигающееся поглощение "ЭнПиДи Букз" корпоративным издательским гигантом. Но тогда Совету директоров потребуется кто-то, кто позаботится о проверке юридической чистоты этого процесса. Да и когда ты наверху, свергнуть тебя не так-то просто.
В Центре был психиатр, настоявший, чтобы она уехала из Лондона и какое-то время провела одна, за изучением своего поведения. Как там он выразился? Чтобы ослабить ее "гипоманию" с помощью рефлексии и умерить ее "компульсивное возбуждение" с помощью уединения, вдали от социальных и профессиональных "ситуаций, которые спровоцировали у нее навязчивую потребность в беспрекословном подчинении", а ее "неспособность сопереживать" вызвала "защитные реакции в виде чувства вины, отрицания и гнева".
С ней давно уже никто так не разговаривал. Не в профессиональном плане, конечно. Но и не в социальном и не в романтическом. Хотя она с готовностью признавала, что это связано с недостаточным участием в этих областях. Тем не менее, обвинения от психиатра сыпались как удары. В последнее время единственное, что злило ее так же сильно, как психологический профиль (доктор даже сказал, что ее личностное расстройство "возможно, носит патологический характер и может привести к инвалидности") это настойчивое требование Совета, чтобы она "обратилась за помощью".
Но все они ошибались насчет ее. Она знала это, не прибегая к уединению и рефлексии. Этика и щепетильность были роскошью, позволительной лишь для тех, кому не поручено ворочать более чем семью миллионами фунтов стерлингов каждый год. И какая польза ей будет он недельного отпуска в этих убогих руинах? Даже подкова на облезшей деревянной двери и то превратилась в ржавую пыль. А сам вход был таким маленьким, что ей придется пригибаться, чтобы попасть в дом.
