Страшные гномы (СИ) - Смородин Кирилл (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Верно, — равнодушным тоном отозвался Макс.
— И у парнишки были выколоты глаза и перерезано горло. Но он все равно бежал. Знаешь, почему?
Вожатый лишь пожал плечами.
— Потому что он призрак! Душа, лишенная тела! А в его физической оболочке сидит искалеченная душа страшного гнома! Парнишка этот непроста привел тебя к оврагу — именно там все и происходит. Гемоантропы выслеживают добычу — детей или молодежь, из расчета на более долгую жизнь — ловят, связывают, тащат в овраг. И потом… — Доктор покачал головой и провел ладонью по лицу. — Когда я в первый раз увидел, как Себастьян-второй проводит ритуал, полдня не мог на еду смотреть. Жертву привязывают к кушетке, Себастьян-второй выкалывает ей глаза, перерезает горло и читает заклинание. Выбранный для переселения гемоантроп начинает корчиться. Его плоть пузырится, слезает. В конце концов, он падает грудой костей. Душа гемоантропа входит в новое тело, а душа жертвы остается бездомной. Так переселилось уже почти десять страшных гномов, и лес понемногу заселяют призраки. Они — побочный эффект от колдовства Себастьяна-второго.
— Значит, ребята из поселка и Вика… — запинаясь, начал Макс.
— Да-да-да! — Доктор энергично закивал. — Они — страшные гномы! Розовые тени под глазами и на горле — это следы от инструментов Себастьяна-второго. А в душе переселенные — настоящие демоны! Они переполнены злобой, единственным чувством, которое унаследовали от людей, из крови которых выросли. Ты встречался с ними и понимаешь, о чем я.
Макс слабо кивнул.
— Честно говоря, я рад, что Себастьян-второй нашел способ переселить собратьев. Они ведь ненавидят меня, считают виноватым в том, что получились такими. Переселение же позволяет им покинуть лес и жить с людьми. Правда, людям с гемоантропами ужиться будет очень непросто. Страшные гномы готовы на все, лишь бы отравить окружающим существование. Так что поселковые и Вика еще покажут себя, в этом можно не сомневаться. А скоро к ним присоединятся и четверо любопытных носов из твоего отряда, — Доктор хитро уставился на Макса. — Зря ты позволил братьям выйти из автобуса. Не найди они мой вагончик, глядишь, не началась бы вся эта история. Не попал бы Лешка в лапы страшным гномам. А остальные не бросились бы его искать. Но, — он развел руками, — прошлого не воротишь.
— Нет, — Макс слабо качнул головой. — Их надо спасти. Должен быть способ!
— А как ты их спасешь? Когда… — Доктор прикрыл глаза, задрал голову, поднял руки ладонями вверх. Так он сидел секунд десять. Потом вздрогнул и посмотрел на Серова. — Когда Лешку уже готовят к ритуалу переселения, а трое других бегают по лесу. Страшных гномов ведь почти два десятка. Они довольно сильны и, главное, свирепы. Это я могу без опасений передвигаться по лесу, потому что в случае чего остановлю гемоантропов магией. А ты что собираешься делать? С голыми руками на них идти? Самоубийца! Они скрутят тебя, и Себастьян-второй вселит в твое тело какого-нибудь Горба. Или Лишая. Или еще кого-нибудь — в плане прозвищ страшные гномы очень изобретательны и точны. Единственное, что ты можешь, — отсидеться здесь до утра и вернуться в лагерь. А еще лучше — езжай домой и забудь про эту историю.
Макс посмотрел на Доктора — тот изучал его темными глазами и чуть заметно улыбался.
«Забудь эту историю», — звучало в голове.
Забыть?
Забыть тварь с трубкой в глотке, которая извивается на кушетке и тянет лапы? Забыть ребят-дьяволят из поселка? Забыть Вику? Забыть, что зеркала врут, а на самом деле…
— Как? — едва ли не одними губами спросил Макс. — Как я выгляжу? На кого похож?
— Ну-у-у, — протянул Доктор, злорадно глядя на Серова. — Зайдем с другого конца. В детстве, лет в пять, ты впервые узнал, что такое ужас. Потом долгое время все было нормально, а вот подростком… — он помедлил, расплываясь в улыбке, — ты изрядно попортил кровь и окружающим, и, разумеется, себе. Ненавидел всех вокруг, кроме кучки таких же сопляков, да и они не были тебе особо близки. Безжалостно разделывался с теми, кто не мог дать отпор, а вот с сильными не связывался — боялся. Желал смерти родителям. И, как вижу, дожелался.
С хитрым прищуром Доктор изучал Макса. Тот сидел, ссутулившись, и все так же глядел в пол.
— Но после похорон отца ты изменился. Раскаялся. Только ненависть не угасла. Просто перешла с окружающих на самого себя и даже стала сильнее. За это нельзя судить, однако ненависть есть ненависть — она продолжала портить твою кровь.
— И откуда вы все это узнали? Опять заглядывали в мои мысли?
Улыбаясь, Доктор покачал головой.
— На сей раз — нет. Все это стало известно, когда я хорошенько разглядел экземпляр номер шестнадцать и сделал кое-какие выводы. Узнав о причинах уродств, я понял, что раздутые головы, кривые позвоночники и конечности, — это не просто так. Каждое отклонение зависит от того, какие плохие чувства преобладали у человека. Я провел исследования и вывел ряд закономерностей. Например, жадность и любовь к власти — это длинные, костлявые руки. У тех, кто любит поскандалить, огромные рты. Похоть почему-то проявляется в виде раздутого живота. И так далее. А вот ненависть к себе, да еще замешанная на детском страхе… — Доктор не договорил, злорадно уставившись на Макса. — Твой гемоантроп уникален. Впрочем, лучше этого не видеть. Как говорится: меньше знаешь — крепче спишь.
Внутри заклокотала ярость пополам с отчаянием. Макс поднял глаза на Доктора. Тот смотрел на него и ухмылялся. Он знал о вожатом больше его самого. И должен рассказать.
— Как я выгляжу? Какой из меня получился страшный гном?
Доктор рассмеялся.
— Не надо тебе это знать. Зачем? Он ведь далеко не красавец, — маг многозначительно посмотрел на экземпляр номер восемь.
Повернувшись к каталке, еще раз глянув на уродца, Макс почувствовал тошноту. А отчаяние и ярость кипели внутри все сильнее.
— Не злись, — в тихом голосе Доктора сквознуло добродушие. — Ты ведь теперь знаешь, чем это чревато. Не уродуй себя, — он помолчал и с наслаждением добавил: — Еще больше.
Терпеть дальше не было сил.
— Какой он? — завизжал Макс, вскочив с табурета. Тварь на каталке тут же отозвалась ревом.
«Такой же!» — стучало в голове.
— Немедленно сядь! — голос и взгляд Доктора мгновенно стали жесткими — И не смей кричать! Обвиняешь во всем меня, да?! Это я заставлял тебя шляться с дружками по дворам?! Я заставлял ненавидеть весь мир, когда не хватало на пиво или сигареты?! Скажи: я?! Ты сам знаешь, что это не так! Я всего лишь узнал, как большинство из нас выглядит на самом деле! И не я вырастил шестнадцатого страшным гномом! А ты! Да, я не добился успеха. Если бы знал, что все кончится так, то брал бы кровь младенцев первых дней от роду. Но эксперимент все равно удался! Я увидел истинную суть человека! Кто же знал, что она окажется такой?!
Гемоантроп все еще верещал. Макс повернул голову и увидел, что тот мотает шишковатой башкой, разевает пасть. Длинные лапы тянулись вверх, кривые костлявые пальцы жадно скребли по воздуху. Худые коленки били в раздутый живот, а фиолетовая опухоль на шее пульсировала. Простыня под головой пропиталась свежей кровью.
— Видишь, что ты наделал! — вскричал Доктор, бросаясь к страшному гному. — Он же убьет себя!
«А я убью тебя!» — мысленно прорычал Макс и пошел на мага.
Схватил за шиворот, но Доктор извернулся и толкнул вожатого. Охнув, Макс грохнулся на пол, приложился затылком и локтями. Морщась от боли, встал. Огляделся и стиснул кулаки, остановив взгляд на табуретке.
Оскалившись, Макс метнулся к ней. Обхватил металлическую ножку, поднял табуретку над головой. И обрушил на Доктора.
Удар пришелся в висок. Доктор вскрикнул, удивленно уставился на Макса и стал падать. Вытянул руку, ухватился за треножник со светящимся комом и увлек его за собой. Черные трубки с тихим чмоком вышли из головы и пасти гемоантропа.
Конструкция упала на Доктора, но тот вряд ли почувствовал это. Он уже лежал, невидящим взором глядя в потолок. Левую половину лица заливало кровью.
