Исход. Том 2 - Кинг Стивен (серия книг .TXT) 📗
Внезапно Стью просиял:
— Боже мой! Я чуть не забыл!
— Забыл о чем?
— Сейчас покажу! — Он вышел из спальни и быстро спустился по лестнице. Она подошла к двери и спустя мгновение услышала, как он возвращается. Что-то было у него в руке… это было… это…
— Стюарт Редмен, где вы это взяли? — спросила она, приятно удивленная.
— Народный музыкальный инструмент, — сказал он с улыбкой.
Франни, взяв стиральную доску, стала поворачивать ее в руках. В комнате запрыгали отраженные от доски солнечные зайчики.
— Народный?…
— Да, там, в начале Уолл-стрит.
— Стиральная доска в музыкальном магазине?
— Да. Там также была чертовски хорошая ванна, но кто-то уже успел проделать в ней дыру — видно, хотел превратить ее в хозяйственную сумку.
Франни рассмеялась. Положив стиральную доску на диван, она крепко обняла Стью. Его руки, ласкавшие ее тело, задержались на груди, и Франни еще крепче прижалась в нему.
— Доктор прописал ему приятную музыку, — прошептала она.
— Да?
Франни прижалась лицом к щеке Стью.
— Похоже, он от этого прекрасно себя чувствует. Ты можешь сделать так, чтобы я прекрасно себя чувствовала, Стью?
Улыбаясь, он поднял ее на руки.
— Ну, — сказал он, — может, мне стоит попытаться?
На следующий день, в четверть третьего, Глен Бейтмен ворвался к ним без стука. Франни была у Люси Суэнн, женщины замешивали тесто на пироги. Стью, оторвавшись от вестерна Макса Брэда, взглянул на Глена, бледное лицо которого казалось ошеломленным, глаза были широко открыты. Стью тут же отбросил книгу.
— Ну и дела, Стью, — сказал Глен. — Как я рад, что ты дома.
— Что случилось? — резко спросил Стью. — Неужели… кто-то нашел ее?
— Нет, — покачал головой Глен, опускаясь на стул, как будто у него подкосились ноги. — Это не дурная новость, это хорошая новость. Но она очень странная.
— Что? В чем дело?
— Кин. Я задремал после ленча, а когда встал, увидел Кина, спящего на крыльце. Он выглядит чертовски израненным, Стью, словно побывал в мясорубке с тупыми ножами, но все же это он.
— Ты имеешь в виду собаку? Того Кина?
— Именно его я и имею в виду.
— Ты уверен?
— Та же самая медаль, на которой написано: «Вудсвилл, Н.Х.». Тот же красный ошейник. Та самая собака. Он так отощал, и ему пришлось не раз драться. Дик Эллис — он просто в восторге, что может ради разнообразия поработать с животным. — Ник говорит, что Кин навсегда лишился одного глаза. Ужасные царапины на боках и брюхе, некоторые инфицированы, но Дик обработал их. Сделал ему укол успокоительного и перевязал. По словам Дика, похоже на то, что Кин дрался с волком, может быть, и не с одним. Но хоть бешенства не обнаружено. Кин чист. — Глен медленно покачал головой, две слезы скатились по его щекам. — Этот проклятый пес вернулся-таки ко мне. Клянусь Богом, лучше бы я не бросал его на произвол судьбы, Стью. От одной мысли об этом мне становится чертовски плохо.
— По-другому нельзя было поступить, Глен. Не на мотоцикле же было его везти.
— Да, но… он следовал за мной, Стью. Получилось то, о чем иногда можно было прочитать в еженедельнике «Стар»: «Преданный пес следовал за своим хозяином на протяжении двух тысяч миль». Как он смог это проделать? Как?
— Может быть, так же, как и мы. Собаки видят сны, ты знаешь, — наверняка они видят. Ты разве никогда не замечал, как у спящей собаки подрагивают лапы? В Арнетте жил старик по имени Вик Пэлфри, так вот он любил говаривать, что собакам снятся два сна: хороший и плохой. Хороший, когда у нее подрагивают лапы. Плохой, когда она рычит во сне. Разбуди собаку во время плохого сна, и она почти наверняка укусит тебя.
Глен удивленно покачал головой:
— Говоришь, он видел сны…
— То, о чем я сейчас говорю, ничуть не смешнее того, о чем говорил ты вчера, — с упреком заметил Стью.
Глен, усмехнувшись, утвердительно кивнул головой:
— О, я могу нести подобную чушь целыми часами — ведь я один из величайших дерьмовозов всех времен. Правда, я делаю это тогда, когда действительно что-то происходит.
— Ну вот — начали за здравие, кончили за упокой.
— Пошел ты… Восточный Техас. Не желаешь ли пойти посмотреть на собаку?
— Обязательно.
Дом Глена находился на Спрюс-стрит в двух кварталах от Боулдерадо-отеля. Некогда зеленеющий плющ у крыльца засох, как и большинство лужаек и цветников Боулдера — без ежедневного полива засушливый климат одержал верх.
На маленьком круглом столике на веранде стояли бутылки с джином и тоником.
— Чертовски приятный вкус без льда, не правда ли, Глен?
— После третьей уже перестаешь замечать — со льдом или без оного, — засмеялся Глен.
Рядом с бутылками была пепельница с пятью трубками и книги «Дзен», «Искусство содержания мотоцикла в порядке», «Четвертый мяч», «Мое ружье стреляет быстро» — все они были открыты на разных страницах. Здесь же стояла начатая коробка печенья.
Кин лежал на крыльце, мирно положив явно побывавшую в боях морду на передние лапы. Словно яркие карты в колоде, перед Стью промелькнули все собаки, которые были у него когда-либо с пятилетнего возраста, когда мама подарила ему старину Спайка. Может быть, собак было не так много, как карт в колоде, но все-таки достаточно. Собака стоит того, чтобы держать ее, и, насколько знал Стью, Кин был единственным представителем собачьей расы в Боулдере.
Он взглянул было на Глена, но быстро отвел взгляд, подумав, что даже такому старому социологу, читавшему одновременно несколько книг, не понравилось бы быть застуканным с глазами на мокром месте.
— Хороший пес, хороший, — повторил Стью, и Кин застучал хвостом о доски крыльца, вероятно соглашаясь с тем, что он действительно хороший пес.
— Зайду-ка я в дом, — отворачиваясь, глухим голосом сказал Глен. — Надо бы немножко освежиться.
— Да, — сказал Стью, не поднимая глаз. — Эй, парень, слышишь, старина Кин, каким же ты был хорошим парнем, верно? Какой же ты хороший парень!
Кин одобрительно застучал хвостом.
— Перевернись-ка. Притворись мертвым, парень. Перевернись.
Кин послушно перевернулся на спину, вытянув задние лапы и болтая в воздухе передними. Лицо Стью омрачилось, когда его рука бережно прошлась по жесткой, негнущейся белой повязке, которую наложил Дик Эллис. Отчетливо были видны красные, вспухшие царапины, несомненно очень глубокие под повязкой. Кто-то напал на него, да, верно, но это не был другой бродячий пес. Собака добралась бы до морды или до горла. А то, что случилось с Кином, было результатом нападения животного пониже, чем собака, и более трусливого. Возможно, волчья стая, хотя Стью сомневался, что Кин смог бы уйти от стаи. Но кто бы это ни был, псу повезло, что его не выпотрошили.
Дверь с москитной сеткой хлопнула, когда Глен снова вышел на веранду.
— Кто бы ни напал на него, он чуть не выпустил ему кишки, — заметил Стью.
— Раны оказались глубокими, он потерял много крови, — подтвердил Глен. — Я не в силах отогнать от себя мысль, как же я мог обречь его на все это?
— Дик сказал, что это были волки.
— Волки или, может быть, койоты… но, по его словам, койоты вряд ли смогли бы так поработать, и я с ним согласен. — Стью похлопал Кина по крестцу, и тот перевернулся на брюхо. — Как так получилось, что почти все собаки исчезли, а волков везде предостаточно — даже к востоку от Скалистых гор, если на то пошло, — чтобы напасть на такого хорошего пса?
— Думаю, этого мы никогда не узнаем, — сказал Глен. — Как и того, почему эта проклятая эпидемия унесла всех лошадей, а не коров, и большинство людей, но не нас. Я не собираюсь ломать над этим голову. Я собираюсь только набрать побольше чизбургеров и откормить моего друга.
— Да. — Стью увидел, как Кин быстро закрыл глаза. — Он изранен, но его хозяйство в целости и сохранности — я рассмотрел, когда он переворачивался. Надо не пропустить, если где-нибудь рядом появится сука, ты понимаешь?
