Целитель - Пройдаков Алексей Павлович (мир книг .txt) 📗
– Пять процентов – не так уж мало, – съязвил я.
– Да и вот еще что, – сказал Новоселов почти одобрительно, – должен отметить, что подсказку Стены ты расценил абсолютно правильно.
– Благодарю за поддержку.
– Говорю тебе честно, – серьезно добавил он. – Даже я не дошел до всего значения сразу.
_________________________
Я понимал, что время наставлений и подсказок проходит. Мой друг и соратник Новоселов не сказал самого главного: с помощью Стены становились доступны и понятны все загадки прошлого.
Но мне мечталось заглянуть в будущее.
Так же нерешенной оставалась главная задача жизни: побывать в Лесной Обители, и не сознаньем… Новоселов утверждал, что надо навсегда оставить эту мысль. Но я надеялся.
_________________________
Я перечитывал написанное, привычно правя уже десятки раз правленое, ставил точки там, где не думал ставить и через некоторое время понял, что не просто просматриваю рукописи, а прощаюсь с ними. Но и это уже не болело. Несмотря на все перипетии, я был счастливее других, потому что в начале пытался угадать, а затем и послужил своему назначению, в меру отпущенных мне возможностей. И строки эти останутся каплями в море других. Как бы они не зазвучали впоследствии, но – это песня. И когда-нибудь, может быть, мой внук попытается ее пропеть заново. И надеюсь, она пригодится мятущимся душам, не принимающим лжи, подлостей и пакостей этого мира; научит их оставаться настоящими людьми. Когда-нибудь…
Сейчас вспоминалось совсем недавнее, но, кажется, оно пришло совсем из другой жизни: «Как-нибудь соберемся мы вместе и в весеннем, нездешнем краю, на колени к любимой невесте каждый голову склонит свою. Как-нибудь, как-нибудь…»
Своим дорогим детям и внукам я хочу сказать: когда не станет меня здесь, не переживайте и не расстраивайтесь надолго. Внимательнее смотрите на все нерукотворные создания природы, на прекрасные творения человеческих рук, мыслей и устремлений, – я буду во всём этом… Я честно жил, я не стоял в стороне, когда обвиняли безвинных, обижали несчастных и – честно ушел, когда понял, что более не смогу никому быть полезным. Жить в поисках Истины и вовремя уйти… О чем еще мечтать человеку, основное назначение которого, пройдя земные нечистоты, устремиться ввысь чистым сознанием?
Просто поднимите глаза к небу – и вы увидите моё отражение: в утреннем восходе и вечернем закате, рокоте грома и цветущей радуге… Я буду с вами. Только позовите, и я примчусь к вам из далеких миров.
«Пафосно и мелодраматично», полагаю, так оценил бы написанное мой добрый друг Юрий Новоселов. Возможно. Но я уверен, что эта запись обязательно дойдёт по назначению.
В самом деле, получается некое предчувствие расставания. Ну и что? Вся наша жизнь есть ожидание разлуки с тем, к чему мы уже стали так легкомысленно привыкать. Вспоминаешь фрагменты, перелистываешь эпизоды. Всякие. Не сортируя. Не играя в поддавки с самим собой. Да, иногда возникает ощущение, что тебя пнули под задницу, или протащили мордой по грязной яме… А может быть есть за что?
Такое возникает не часто, но запоминается надолго и – хуже всего – периодически отзывается в сознании, порой самым безжалостным образом.
Но пора заканчивать. В самом деле пора…
_________________________
Темнота пришла с запада.
Предчувствие чего-то, томительное ожидание, присутствовало везде и всюду. Из центральной, правительственной части столицы выезжали машины, на заднем сиденье которых сидели красивые, чисто выбритые, приятно пахнущие господа. Но глаза этих господ напоминали адово подворье. Их руки нервно теребили платочки, или тросточки. А водители нетерпеливо поглядывали по сторонам, ища, кого бы зацепить.
Программа «Душевная радость» работала безотказно.
Из подъездов и подворотен, подвалов и канализаций наружу готовилось повылазить всякое безобразное отребье: порождение снов невинных горожан, их несовершенные поступки и забытые преступления.
Набережная, площадь Старого Города, парки и скверы, которые обычно были заполнены людьми в это время суток, оказались пустынными. И на них медленно опускалась тьма.
Вздыбилась вода в реке Ишим.
Отчетливо потянуло холодом.
Жуть повисла в воздухе и ощущалась почти физически.
Мутное серое небо фонтанировало всполохами. Зловеще лопаясь, они на мгновение высвечивали хаотические нагромождения антрацитно блестевших облаков, тяжело переваливающихся по небесным склонам. А чуть пониже, над зданиями и сооружениями самого города, махая огромными вороньими крылами, бесшумно парило Недобро.
У самой окраины города, его западной стороны, стояла Проклятая Сотня.
