Сандра (СИ) - Марис Стелла (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
Друид, или волхв, поприветствовавший нас, несколько секунд стоял неподвижно, будто прислушиваясь к чему-то, затем сказал:
— Следуйте за нами, — и, развернувшись, пошел в лес.
Следуйте за нами, — подумала я. Как предсказуемо. Раз не убили на месте, значит, вряд ли в дальнейшем причинят какой-либо вред. Конечно, может быть, у этих лесных жителей существуют какие-то специфические обряды, требующие наличия в качестве жертв мужчин и девиц, количеством по двое… Кстати, Валек, как я заметила, опять куда-то смылся, предатель.
Внезапно дождь прекратился. Я невольно обернулась и несколько секунд наблюдала, как он преспокойно продолжает идти за моей спиной, пока Сэранок, шедший сзади, не подтолкнул меня. На этом чудеса "опасных земель" далеко не кончились. Стало гораздо теплее, кое-где под ногами начала мелькать зеленая трава. Спустя еще пару сотен метров на пути стали попадаться деревья, одетые молодой весенней листвой. Размышляя о природе окружающего нас серебристого света, я догадалась поднять голову. Над нами куполом раскинулось матово-черное небо с новорожденным месяцем и низко повисшими гроздьями звезд.
Я могла бы бесконечно наслаждаться окружающим нас живописным пейзажем, если бы мне не было так холодно в мокрой одежде! Волхвы, которые вышли встречать нас, были подозрительно сухи, будто и не ходили под дождем. Наверное, заколдовали себя, паршивцы, решила я.
Наконец, вдали замаячили огоньки предполагаемого селения. По мере приближения я различила, что деревня — или город — волхвов представляет собой скопление бревенчатых срубов, без малейших признаков дороги расположившихся вокруг чего-то огромного, что я вначале приняла за храм, потом за застывший ядерный гриб, потом до меня дошло, что это гигантский дуб, почему-то с пожелтевшей листвой.
Огоньки оказались фонарями, горевшими около дверей домов. Наверное, все спали, потому что на улицах не наблюдалось никакого движения. Я заметила, что наш конвой как-то незаметно рассосался, оставив нас на попечение одного только старца, того самого, что первым вышел к нам. Не заходя в селение, волхв повел нас по его периметру и, наконец, остановился у одного из домов, ничем, на мой взгляд, не отличающегося от остальных.
Волхв важно подобрал белое одеяние, всходя на крыльцо, и постучал посохом в дверь. Та бесшумно отворилась, и старец вошел, жестом приказав нам следовать за ним. Внутри дом, по-видимому, состоял из двух комнат. Сейчас мы явно оказались в кухне, отделенной от спальни вместо двери льняной занавеской. Хозяин дома, такой же белобородый старик, только в коричневой робе, встал с лавки, расположенной возле массивного дубового стола, и кивком головы поприветствовал нас.
Провожатый, ни слова не говоря, вышел.
— Меня зовут Бефаним, — представился старик. — Не часто волхвы принимают у себя гостей… Сегодня вы переночуете у меня, а наутро Совет Старейших решит, что с вами делать.
— Мы очень ценим ваше гостеприимство, — заверил старца Гераден, церемониально поклонившись.
Я выразительно шмыгнула носом и сделала шаг в сторону, отходя от лужи, которая натекла с моей насквозь мокрой одежды. Лично мне было не до церемоний.
Волхв указал за занавеску со словами:
— Там вы найдете все необходимое для ночлега, — и вышел из дома.
Лика отважно заглянула во вторую комнату.
— Там темно, — сообщила она.
Гераден взял свечу, стоявшую на столе, и пошел первым. Мы гуськом потянулись за ним.
Весь интерьер комнаты представляли собой четыре худеньких матраса, покрытые сверху дерюжками, могущими сойти за одеяла. Подушек не наблюдалось и в помине. На каждом аскетическом ложе покоились в свернутом состоянии одинаковые длинные робы.
— Нам что, переодеться вот в это? — с ужасом вопросила Лика, поднимая одеяние за рукав.
— Ты же не хочешь спать в мокром, — заметила я.
Сэранок и Гред молча взяли свои робы и удалились переодеваться за занавеску. Я со вздохом стянула с себя мокрую куртку.
— Ну на кого я похожа? — страдальчески вопросила Лика, оглядывая себя.
— На Офелию, — подбодрила я подругу. — Тебе идет.
— Как утопленнице, — парировала Лика.
О косяк постучали.
— Можно, — ответила я, пытаясь взбить чахлый матрасик.
За моей спиной Лика покатилась со смеху.
— На себя посмотри, — буркнул Гераден, прошествовав к своему ложу.
Если Сэранок в коричневой робе напоминал попа из нашего мира — борода имелась, не хватало только пуза и креста, то Гераден со своими длинными золотыми волосами выглядел очень… женственно.
На старцах эти робы, определенно, не выглядели так нелепо. Гераден не выдержал и задул свечу; впрочем, от злорадного хихиканья Лики его это не избавило.
— Молчи, женщина, — вознегодовал Гред и, судя по звукам, попытался на ощупь придушить мою подругу.
С той стороны комнаты захихикали еще более радостно.
— Убери руки! — раздался через секунду восторженный визг подруги.
— Слезьте с меня, вы двое, — проворчал Сэранок.
— Тише! — возмутилась я. — Все селение перебудите. Еще решат, чего доброго, что у нас тут оргия какая-то.
Из темноты еще немного похихикали и успокоились.
— Кстати, — вспомнила я, — пока никто не спит, скажите мне, пожалуйста, почему некоторые люди в этом мире разговаривают на чистейшем русском языке? Вот вы, например, зачем далеко ходить. Или друиды.
— Все дело в банальном заимствовании, — раздался из темноты голос Сэранока. — Маги, зная о существовании вашего мира, могут незаметно следить за ним, смотреть и слушать. То, что вы принимаете за привидений, в основном — энергетические проекции сознания магов на вашу реальность. Вот так и получилось, что язык из другого мира стал признаком образованности, владения магией…
— Ясно, — ответила я, хотя ясно было не совсем. — И еще вопрос.
— Мгм, — сонно согласился Сэранок.
— Как наш хозяин узнал, что мы придем и сколько нас? И, кстати, где он.
— Телепатия, — после некоторой паузы ответил Гераден — Сэранок, вероятно, уже спал. — А ушел он… — пояснение Греда прервалось зевком. — Ушел и ушел. Нам-то что…
Последние слова Гред произнес медленно угасающим голосом, так что я поняла, что большего от спутников сегодня не добиться.
Меня начало клонить в сон. Волхвов матрас оказался таким жестким, словно его специально набивали чем-то, призванным истязать плоть. Поворочавшись немного в попытках принять максимально удобное положение, я плюнула на это заведомо безнадежное дело и, перевернувшись на спину, приготовилась провести в муках долгую бессонную ночь.
— Подъем! — воскликнул надо мной Ликин голос. — Просыпайся, пошли купаться, здесь, недалеко, наши говорят, чудесное озеро. Давай, Санек!
Я недовольно замычала и перевернулась на другой бок.
— Не хочу купаться, — проворчала я. — Вчера уже под дождиком помылась.
— Саша! Тебе знакомо понятие чистоплотности? — возмущенно поинтересовалась Лика.
— Чистоплотность — это чистомасса деленная на чистообъем, — сообщила я и открыла глаза. — Ладно, уже встаю.
За окном светило солнце. Я поняла, что мы попали в сказку, которая называется лето.
— Искусственный климат — великая вещь, — подруга, по-видимому, думала о том же, о чем и я. — Пошли быстрее, а то не успеем на озеро до того, как нас потребуют в этот совет, о котором вчера говорил Бефа… ну как там его… — пощелкивая пальцами в попытках вспомнить имя нашего гостеприимного хозяина, кстати, ночевавшего неизвестно где, Лика вышла на залитое солнечным светом крыльцо.
Гераден и Сэранок, занятые раскладыванием мокрой одежды на траве для просушки, пожелали нам доброго утра и указали кратчайшую дорогу к озеру.
— Только вы там недолго, — крикнул нам вслед Гред.
Судя по всему, волхвы явно не обладали привычкой вставать с рассветом, либо они всей деревней удалились куда-то для своих таинственных молений; во всяком случае, селение будто вымерло.
Озеро заблестело серебристой гладью, едва мы, решив срезать, продрались сквозь заросли орешника, перемежаемого березами и дубами.
