Тилья из Гронвиля (СИ) - Ганова Алиса (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Один предложил сделать парадный бюст градоправителя. Вроде бы его идею подхватили, но я не выдержала и съязвила:
— Увидь я свое перекошенное лицо, на его месте попеняла бы вам на кривые руки и дурные способности.
— Ты неуверенна в себе, поэтому сомневаешься в нас! — закричал один из присутствующих студиозов. Я не осталась в долгу и уколола:
— Слепая самонадеянность ничуть не лучше неуверенности!
Светловолосый блондин вышел из себя и заорал, что с малоумными деревенщинами работать не станет. В ответ, видимо те, кто из деревень, указали ему на дверь…
Кажется, я всех окончательно рассорила, хотя совершенно этого не хотела.
Выпустив пар и накричавшись до хрипоты, присутствующие на собрании успокоились. Тогда другой предложил сделать бюст дочери мэра. Не знаю, в чем подвох, но студиозы неприязненно косились на меня и мерзко гоготали. Понимаю, что я на самой низшей ступени обучения, однако их уничижительное ко мне отношение вызывало в моей душе гнев. Я все больше злилась и не хотела с ними работать. Но решение декана не обсуждается.
Потом кто-то вспомнил, что мэр увлекается выращиванием тыкв. Надо сказать, странное увлечение для мужчины, однако парень с пеной у рта доказывал, что это правда, и градоначальник Эльверда очень гордится выращенным в этом году урожаем. После чего собрание отложили на пару дней.
Когда мы собрались в следующий раз, студиозы каким-то образом убедились, что подозрительный слух правдив. Подхалимы не смогли оставить этот факт без внимания и решили увековечить памятный урожай в скульптуре. Но нашлись и те, кто настаивал, что если даже тыква получится чудесной, она никогда не займет места в городе, ибо мэру будет неудобно перед горожанами.
— Зато в его усадьбе займет лучшее место! И он, и его гости запомнят наши имена!
— приводили доводы их соперники, и я догадалась из-за чего сыр-бор.
Сотворившие скульптуру записывали свои имена на дарственной табличке и таким образом получали некоторое признание и первых заказчиков. Поэтому студиозы хотели сделать нечто грандиозное, чтобы о них узнало как можно больше горожан.
— Я не буду участвовать в этом! — закричал кто-то. — Тыква — это смешно!
— Тогда твое имя не впишем…
Я тихонечко сидела в углу и молчала.
Еще через встречу эскиз был готов. Но стоило взглянуть на набросок, не смогла сдержать разочарования. Огромная тыква с листьями — что может быть скучнее? Я бы добавила живности — бабочек, ящерку, цветы… Но меня не спрашивали, поэтому свое мнение держала при себе.
Когда распределяли работу, они сделали вид, что меня в аудитории нет.
— Тоже хочу! — не стала я отмалчиваться и подала голос, на что высокомерный тип со второй ступени зло прокомментировал:
— Эй, ты! Можешь не приходить и не мешаться. И без тебя справимся! Или сиди и помалкивай!
Даже если бы я возмутилась, меня бы не стали слушать, поэтому мне ничего не оставалось, как втихомолку заняться тем, что интересно мне. Благо, остальные заняты собой и на меня не обращают никакого внимания. Я заняла свободный горн в дальнем углу мастерской академии и тихонечко ковала ручниками ящерку и бабочек, затем украшала их чеканкой и таушированием. Работа ювелирная, кропотливая и успокаивающая…
Впервые я работала одна, но заготовка будто сама собой изогнулась, как бы лег хвостик ящерки, и все пошло… Дело заспорилось.
Спинку ящерке размером в две мои ладони я сделала медной, даже красно-бурой, а брюшко медно-зеленым. Для этого пришлось в общежитии травить фигурку (кислотами) по папиному рецепту, зато она вышла, как живая.
Мне не терпелось показать ее Лейку, и я принесла свое творение в академию. Там она привлекла внимание студиозов, и уже скоро к нам явился сам декан Нейл, чтобы лично увидеть «ожившую» ящерку.
— Какая прелесть! Какая изюминка! Какая работа! — восхищался он, поглядывая на меня так, что мне хотелось убежать подальше.
Если бы не моя ящерка в его руках, так бы и сделала, однако он не выпускал ее из рук. Прозвенел колокол, студиозы стали разбегаться по аудиториям, и только декан и я остались в пустынном коридоре.
— Тиль, какая изумительная вещь. Нам стоит обсудить твое удивительное мастерство, и чем я могу облегчить твою непростую жизнь. Вижу же, что ты очень стараешься.
— Благодарю, но у меня все хорошо, — проработав в таверне, где частенько собирались сомнительные мужчины и женщины, я стала понимать гораздо больше, чем раньше. И теперь улыбка декана вызывала тошноту а липкие взгляды, что он бросал на мою грудь, заставляли его сторониться.
— Простите, господин Нейл. Я спешу, — думала, он вернет ящерку, однако декан лишь крепче сжал ее в ладони, будто догадываясь, что только она держит меня около него.
— Ах, Тилья, Тилья. Не надо спешить. Ведь нам всегда найдется о чем поговорить…
— он подошел ближе. Настолько, что расстояние между нами стало неприличным! — О твоем таланте и мастерстве. Интересный способ окрашивания…
Я хотела отступить, однако большая мужская ладонь неожиданно легла на мою талию.
— П-пустите! — выпалила я.
— Да перестать быть дурочкой. Ты же все понимаешь! — он довольно оскалил мелкие зубы, и его рука начала медленно подниматься выше… Едва Нейл коснулся груди, я сбросила оцепенение и вцепилась ногтями в его руку.
— Дура! — зашипел он и дернул меня к себе. Испугавшись, я замахнулась и влепила ему пощечину. В тишине коридоров звук вышел громким и прокатился эхом по этажу…
— Ох! — услышала я чужой голос случайного свидетеля, а затем быстрые шаги, торопливо спускавшиеся по ступеням. Нас кто-то видел!
— Ты еще пожалеешь, — процедил сквозь зубы декан и, развернувшись на пятках, быстро зашагал прочь.
Он ушел багровым от бешенства, а я стояла, прижав руку к груди, и пыталась справиться с подступавшими слезами. Мало того, что нажила себе влиятельного врага, так еще и на лекцию не попаду. Нейл задержал меня, а после второго звонка преподаватели в аудиторию не пускают. А я ведь прежде за почти четыре лунья ни одной не пропустила! Еще он унес ящерку! Стало так горько, обидно.
Чтобы не показывать слезы и не вызывать лишних пересудов, решила вернуться в общежитие. Как раз больше часа в запасе есть.
Совершенно расстроенная и подавленная, я брела до него и не замечала, что происходит вокруг, пока переходя дорогу, едва не угодила под несущийся экипаж.
— Смотри на дорогу, дура! — заорал кучер, и я расплакалась.
— Тиль?! — Изет находилась в комнате и, увидев меня, вскочила из-за стола. — Что случилось?! Тебя кто-то обидел?
Как не крепилась изо всех сил, но не удержалась и всхлипнула.
— Тиль?
Подруга взяла меня за руку, усадила на постель, а потом долго гладила по руке и ждала, когда наплачусь.
— Не хочешь рассказать, что произошло? — ее поглаживания успокаивали, но я не могла остановиться. Ведь это же все несправедливо!
— Тиль, сама знаешь, я не очень любопытная, но если не поделишься, не смогу тебе ничего посоветовать.
— Мне… никто… не сможет… ничего посоветовать, — прошептала я, всхлипывая и безучастно смотря в одну точку на противоположной стене.
— А вдруг?
— Я ударила декана… — порывисто выпалила и, мельком взглянув на соседку, заметила, как у нее вытянулось лицо.
— Чтоб мне чешуей покрыться! — растерянно вымолвила она. — Нейла?
Кивнула и по хмурой Изет поняла, что совершила непоправимую ошибку. Но разве в той ситуации могла я поступить иначе?
— А если пойти и извиниться?!
— Нет!
— Тогда… — она насупилась, — есть единственный выход. Дождаться весны, когда на факультетах будут переизбирать деканов. Есть шанс, что…
— А до весны?! — мое отчаяние стало безграничным. — Что делать до весны?!
— Даже не знаю. Говорят, Нейл злопамятный человек. Если только слезно покаяться.
— Ни за что! — отчаянно завертела головой. — Он… — всхлипнула и замолчала, до того стыдно было рассказывать. — Позвал меня в кабинет. Я отказалась, и он… он… он коснулся меня.