Королева согласна (СИ) - Ардо Маргарита (книга жизни TXT) 📗
— Ты тоже глупостей не делай, Киату. Где засомневаешься, лучше уйди.
Он кивнул и пошёл впереди ребят. А я смотрела на его тёмную фигуру и чувствовала, как замирает от тревоги сердце: хоть бы с ним всё хорошо было!
По небу летели три красных вимана, похожие на огромных механических птеродактилей.
Глава 26
Вдалеке, подобно целому войску слонов, взревели трубы, и мы вышли из леса на широкий луг, поросший травами и мелкими полевыми цветами. Я поправила тесёмку плаща, щекотящую шею, и взяла в другую руку корзинку со снедью. За лугом простиралось поле, исчерченное тремя дорогами: к центральной справа и слева подходили круговые. Все они были забиты людьми, повозками и рогатыми, горбоносыми волами, покрытыми курчавой коричневой шерстью. За желто-зелёным полем тёмно-каменной, почти асфальтной глыбой возвышались крепостные стены города Пироманга.
У меня перехватило дух — это было настоящее, рыцарское, сказочное Средневековье! Мамочки! — аж визжать от восторга захотелось и подпрыгивать, еле удержалась.
В проёмах двух башен у городских ворот сидели огромные красные птицы, со свисающими, пышными, как у фазанов, хвостами. Снова послышался звук труб, и вдруг я увидела, что трубят вовсе не глашатаи или приглашённые музыканты, или слоны на выпасе — рёв исходил из пасти этих красных представителей семейства пернатых, у которых вместо клювов выдувалось вперёд подобие недлинных хоботов. Выпученные при этом глаза загорались и желтели, а на головах вставали дыбом чёрные хохолки.
— Ничего себе птички… — пробормотала я. Очень захотелось спрятаться за Риту, Базза и семерых королевских моряков, преодетых в простых сельских жителей Аквиранги.
Рита улыбнулась:
— Это фурии. Ничего страшного, Тася. Они охраняют городские ворота и нужны, чтобы контролировать карбатов, чтобы те не взбеситлись и всех не перекусали. Во-он, видишь, у каждого стражника на поводке по пятнистому псу?
Я присмотрелась и заметила здоровенных, клыкастых помощников городской стражи. Собаки с голубоватой шерстью, по которой разбегались оранжевые с чёрным пятна, как у рыси, обнюхивали с двух сторон входящих. Эти песики отличались от лесных и размерами и оттенком шенсти. У меня мурашки побежали по спине.
— А, может, город лучше обойти? — наудачу спросила я. — Как-то птички выглядят недружелюбно… А собачки так вообще будто из рода Баскервилей.
— Ты же у нас ничего не боишься, Тася! — подмигнула мне Рита.
— Я? Не правда. Я всего боюсь, — кивнула я. — Честно-честно, я даже после фильма ужасов опасаюсь под кровать заглядывать.
Рита рассмеялась.
— У тебя по поводу тебя устаревшая информация. Кого к дракону на голову носило — поглядеть? И в другой мир со страшным колдуном договориться? И в лапы к советнику?
— Меня? — скривилась я недоверчиво.
— Ну не меня же!
— Даже странно, — призналась я. — Может, вирус какой… Вообще я страшная трусиха.
— Значит, удачно притворяешься, — продолжала смеяться Рита и ткнула пальцем одну из красных фурий. — Нормальные животные. От одного их присутствия карбаты становятся смирными и на людей не нападают. Если стражник не прикажет. Вон смотри, дети мимо идут и ничего.
И, правда, стайка детишек возле повозки с каким-то тряпьём совершенно спокойно прошли мимо башен и воинов с жутковатыми собаками на поводках.
— В Аквиранге, — радостно начала Рита, — как я читала, с животными договариваются, а не используют, как на Земле или в той же Дживайе или Морне.
— Как Киату с Чубаррой? — вспомнила я.
— Да. Если с одними договориться трудно, но нужно, выбирают других — посредниками. Есть одарённые, как переводчики, да и люди сами многое понимают, потому что не считают животных своими слугами.
— И это глупо, на мой взгляд, — ухмыльнулся Базз.
Рита сверкнула глазами почти зло, а я, чтобы сгладить её недовольство, сказала:
— Да нет, это здорово! Вот у нас был кот, у дедушки точнее. Очень умный был кот, настоящий шерстяной человек. Он звал бабушку на кухню, когда что-нибудь начинало выкипать или поджариваться. Пока кот Мотя был жив, у нас ни разу ничего не подгорело, потом, конечно, нам его очень не хватало. Даже соседи жаловались, что от нас вечно палёной кашей в вытяжку тянет, и пару раз нам котов подбрасывали…
— Ну вот, ты меня понимаешь, — ответила Рита и снова зыркнула на Базза так, словно испепелить хотела.
— А куда делась Чубарра? — вдруг произнесла я мысль вслух. — Она же с кораблём плыла.
— Не знаю… И правда, куда? — удивилась Рита.
— Странно. Пропала и всё. И Киату молчит.
— Действительно странно, — кивнула Рита. — Я спрошу у него.
— Спроси, — кивнула я. — Я к нему подходить боюсь, он так смотрит на меня!
— А что произошло между вами в каюте? Перед тем, как ты исчезла на две недели?
Я напряглась, потёрла пальцем лоб и покачала головой.
— Не помню. Как мозг отшибло. По ощущениям, вроде бы обиделась я на что-то. И вроде бы даже плакала… Но он… такой — мрачный, угрюмый, грубиян, что не мудрено.
— Странно, — поджала губы Рита. — И я не помню. Но он точно раньше таким не был.
— А каким он был? — сердце у меня заволновалось, словно от Ритиного ответа значило что-то важное и серьезное.
Рита посмотрела на меня внимательно, открыла рот и закрыла. Глянула на мою левую ногу и добавила:
— Я потом скажу. Подумаю и скажу. Пройдохой он, конечно, всегда был, и законы ему не писаны. Но не был он таким мрачным. А вот как объяснить и не знаю, словно туман в голове возникает.
— Вот и у меня туман, — взволнованно сказала я. — От чего это? Вдруг его заколдовали?
Рита похлопала меня по плечу:
— Выясним, всё выясним. А пока смотри по сторонам, тут интересно.
Наша группа слилась с толпой, направляющейся к городу. По правую сторону от нас шли музыканты — красочно разодетая братия с бородками и развевающимися по ветру длинными волосами. В центре группки в желто-синих куртках и штанах, с гитарами или их подобием за плечами, наподобие рюкзаков, с барабанами и бубнами, шла красивая немолодая женщина в ярком расписном плаще. В волосы с проседью были впретены цветы и ленты, как у юной девушки. Впрочем, глаза и выражение лица у спутницы трубадуров тоже были девочночьи.
Позади нас шли озабоченные торговцы. С красноватыми, обветренными лицами, в нахлобученных шляпах-колпаках, сероватых куртках и коричневых штанах. И снова — несколько мужчин и одна женщина в плаще, с вплетёнными в распущенные волосы зелеными колосками. Впереди широколицые селяне с мешками на тачках и сложенными грудой на обозе круглыми, похожими на розоватые тыквы, плодами. Некоторые с белыми пупырышками. И на какую группу ни кинь взгляд, везде было одинаково — женщина одна или две-три помладше, явно дочери. Причём обязательно по центру, а мужчины в окружении. Я заметила, что женщины были одеты лучше мужчин, да и вели себя, как главные.
— Что это? — спросила я у Риты, указав осторожно на розовые тыквы. — Ты читала про такие?
— Маурволы, — кивнула моя подруга и облизнулась. — Такие сладкие и сочные, что насекомые вмиг засахариваются. С арбузами и дынями не сравнить, объедение!
— Ну, по книжке же вкус не определить, — недоверчиво потянула я. — Но пахнет сладко. Как от попкорна.
— Точно, не сравнить, — спохватилась Рита и улыбнулась. — Просто очень хорошо было написано. Вкусно. Я и представила.
— Ой, я тебя понимаю, — вздохнула я. — Всё детство читала про мушкетёров, и там они бордо пьют бочками, и мне хотелось, потому что представлялось вино со вкусом, как вишнёвый компотик. А потом попробовала в универе, ребята в кафе угостили, ужас был, а не впечатление! А эффект и того хуже — я к мужчинам начала приставать! Как вспомню, вздрогну…
Базз, прислушивающийся к нашему разговору, хмыкнул.
— Надо тебе налить нашего винца, Тася. Очень бы хотел я посмотреть, как ты к мужчинам пристаёшь! — глянул масляно на Риту и добавил: — И ты, красавица.
