Ведьма по контракту (СИ) - Бесфамильная Виктория (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
— Проходил я эти тесты. Они показали, что я активный социопат с ярко выраженными маниакальными наклонностями.
— Я и говорю, что наука психология далеко шагнула со времен дедушки Фрейда.
Серый издал какой-то странный звук, похожий на лай и кашель одновременно и, собравшийся объяснять в чем именно я неправа, Кощей замолчал, только бросил на меня злой взгляд, и вернулся к делу пристраивания когтистой лапки в капкан. А ведь могла вспомнить про психологию раньше, как - никак вторая специальность, хоть и бесполезная, и не бегала бы сейчас по лесу, склероз все-таки страшная вещь.
— Не пойдет, — заявил Кощей, внимательно рассматривая картину «Серый Волк в лапах капкана» — Веры нет.
— А я тебе сразу говорила, что с капканом ты перемудрил.
— И как нам вызвать чувство сострадания к хищнику? Серый у тебя есть идеи как заставить тебе сострадать?
— Сделайте капкан побольше, — лениво предложила предполагаемая жертва.
— А давай мы тебя в дерево затолкаем.
С этими словами и ярко горящим взором Кощей направился к мирно растущему дубку и, сняв с пояса меч, в пару ударов свалил дерево. Хорошее такое столетнее дерево. Я сглотнула и сделала себе мысленно памятку: избегать физических контактов с представителями семейства Бессмертных, на всякий случай. Новоявленный пень был разрублен пополам и раздвинут, затем в образовавшуюся щель были насильно засунуты обе передние лапы волка и щель была сдвинута. Серый действительно был обездвижен и сам вырваться не мог.
— Съем, — пообещал он, глядя на Кощея прищуренными глазами.
— Не съешь.
— Не съем, так надкусаю. Сильно.
— Зато верю, зато сразу вызываешь сочувствие.
— А еще я мстительный и упорный.
— Да мы тут в кустах будем лежать, если что вмешаемся.
— В каких кустах? — возмутилась я. — Кустов в плане не было. Кусты не санкционированы, я в них лежать не буду.
— Будем, будем, — успокоил Кощей начинающего глухо рычать волка. — Не волнуйся, мы своих партнеров в беде не бросаем.
— Мы их бросаем в кустах, — прокомментировала я.
— Все, готовим сцену и в кусты, — и ничего романтичного в этом предложении не было.
С этими словами Кощей подхватил меня под локоток и потащил в сторону ближайших кустов, свободной рукой заметая наши следы МОЕЙ метлой.
— С имуществом поаккуратней, — возмутилась я. — Инвентарь между прочим казенный, а посему подотчетный.
— Хорошо, хорошо. Не волнуйся, — успокоил меня великий режиссёр и мы оказались в кустах.
Вы когда-нибудь лежали в засаде? А вы лежали в засаде так часто, как в последнее время довелось лежать мне? Чувствовали ли вы пробирающиеся под рубашку сырость и холод от приготовившейся к зимнему сну земли? Ощущали ли горький запах опавшей листвы, одеялом лежащей перед вашим носом? А мелкие камешки и острые ветки впивались в вас при малейшем движении и попытке лечь поудобнее? Возможно чувство всепоглощающей и все затмевающей любви скрашивает все эти мелочи у любителей романтики на природе, хотя мне все же больше верится в защитные возможности толстых пледов, но меня в данный момент от реальности не отделяло ни то и ни другое. И потому все прелести засады я ощущала буквально всем своим существом и всеми органами чувств, потому что ко всему перечисленному добавлялось еще и тихое змеиное шипение Кощея, призывающего меня к незаметности. Наивный. Незаметной я могла быть только в одном случае, если бы местом засады мы выбрали мою маленькую ногастую избушку. А так. И в конце концов, могут же в этих кустах водится ежи, вот и представим, что я такой вот сказочный слегка выросший еж или медведь, судя по тому как косит в мою сторону наша запертая в ловушку жертва. Грозит мне простуда, думалось мне, пока я лежала на земле и обозревала все того же волка, потому как обозревать что-либо другое было сложно ввиду ограниченной видимости из кустов. Кусты. Как много в этом звуке для сердца девушки слилось и чем оно отозвалось? Вот интересно, это только я такая привередливая или просто в книгах чего-то недоговаривают? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Вернее так, ни одного ответа, дающего надежду на лучшее и право на веру в людей и нелюдей. А нет, опять вру. Судя по звукам в людей можно продолжать верить.
На поляну выскочил один из трех царевичей, коему выпала судьба идти на верную смерть, и остановился при виде встречающей его делегации. Умница. Я бы тоже остановилась на его месте. Я бы и на своем месте остановилась и даже еще раньше, прямо возле того самого камня, но мое мнение тут вообще никого не интересовало, даже будучи очень громко высказанным. Остановившийся царевич, почему-то пеший, где только лошадь потерять успел, решил брать ситуацию под контроль, достал лук и стрелы и прицелился.
— Не стреляй в меня Иван-царевич, — взвыл Волк так натурально, что у меня волосы встали дыбом не только на голове, но и на пальцах ног.
— Депиляцию надо бы сделать, — мелькнула мысль, но тут же скрылась от возмущения, при следующем заявлении серого хищника.
— Баба-Яга мена в ловушку заманила и на погибель оставила, помоги мне Иван-царевич.
— Я не поняла, а чего сразу я? — зашипела я возмущённо, порываясь вылезти на свет и выяснить отношения с клевещущим на меня волком.
— Это он из роли, из роли, — успокаивал меня Кощей, железной хваткой удерживая на месте.
— Да на фиг такую роль. Чего он тебя не обвинил. Я старая больная женщина, где мне с такой тушей справится. И в дерево его ты запихивал.
Мне было по-настоящему обидно. Ты тут по лесам ползаешь, по кустам сидишь, всяким мужикам за красивые глазки в благоустройстве мира помогаешь, а тебя за это еще и очерняют в глазах и так не очень тебя любящей общественности. Вот сейчас как вылезу из кустов, как тот рояль. Но ожидающий чего-то похожего Кощей, прижал меня своей дланью к земле, и мне осталось только слабо трепыхаться и смотреть за разворачивающимся перед нашим взором действием. А действие того стоило.
Иван-царевич (вот откуда волк узнал, что это именно Иван, а не Василий скажем? Или у них тут царевичей только Иванами зовут? Надо бы выяснить этот вопрос) пару минут внимательно смотрел на Серого Волка, не опуская нацеленной в него стрелы, надо же у парня есть хоть какие-то мозги, Волк щенячьими глазками смотрел на царевича, жуткое зрелище, если вспомнить, что к глазкам прилагалась очень даже клыкастая пасть, и оба они молчали. По плану Иван должен был проявить присущее ему благородство и спасти зверя просто так. Поэтому волк мужественно молчал, сфокусировав взгляд на кончике стрелы и явно вспоминая таблицу умножения, чтобы не сорваться. Я бы на его месте вспоминала. Наконец благородство, в существование которого я, честно говоря, не верила, потому что какое благородство может быть в лесной глуши перед лицом хищника, победило и царевич опустил лук и пошел освобождать животное. Парень оказался силен. А на вид и не скажешь. Но ему даже предусмотрительно подброшенный рычаг не понадобился, чтобы справится с ловушкой и вот Серый Волк уже гордо скачет по поляне, выражая свою искреннюю благодарность и обещая помощь в нелегком деле спасения батеньки.
— Ты от смерти меня неминучей спас и я тебе помогу. Добудем мы с тобой Иван-царевич яблоки молодильные для твоего царя-батюшки. Садись мне на спину, да по сторонам не смотри.
Все это Волк прокричал каким-то воодушевлённым, я бы даже сказала вдохновенным голосом, послушав который так и тянет совершить пару подвигов, и Иван-царевич не стал исключением, быстренько влез на вновь обретенное транспортное средство и был таков.
— Тут у вас реально люди лишних вопросов не задают и лишними мыслями не мучаются? — поинтересовалась я у Кощея, выползая на четвереньках из кустов.
— В смысле?
— В том смысле, что любой здравомыслящий человек поинтересовался бы у Волка о причинах его осведомленности. Я молчу про имя и титул, мало ли, может у него на лбу написано, что он Иван-царевич и об этом каждый встречный знать должен, но откуда бы постороннему, находящемуся некоторое время в ловушке, запрятанной в лесной чаще, Волку знать про молодильные яблоки и про то, что царевич их ищет. Это как минимум должно вызывать некоторые подозрения и наталкивать на определенные вопросы, а он верхом вскочил, и уехал довольный. Откуда такая наивность?
