Васка да Ковь (СИ) - Эйта Аноним (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Васка медленно вложил меч в ножны. Это было неудобно делать одной рукой, к тому же левой, правой он все еще приобнимал Ковь, потому меч противно скрежетнул, добавляя веса его следующим словам:
- Я вернулся домой, Кит, потому что решил, что здесь будет безопасно, понимаешь? У меня тут женщина, двое детей и почти ребенок; если нам нужно отбиваться от упырей, я не брошу тебя, просто объясни, как так вышло? Скажи, в какие еще коридоры лучше не заглядывать? Нужно ли мне срочно бежать и спасать Фылека от призрака взбесившейся лошади, который совершенно случайно, ты понятия не имеешь как, поселился у тебя в конюшне, или я, все-таки, могу выдохнуть в родном замке?
Отобрал, наконец, Эху у Кови, передал ее Кирочке, а то было совсем неудобно. Васка ожидал, что Эха завопит, как вопила каждый раз, оказываясь у Кирочки на руках, но та вдруг наоборот замолчала. И это тоже пугало.
Но весь его страх каким-то непостижимым образом превращался в злость, а злость, наверное, под гипнотическим действием всхлипываний Кови - в безграничное спокойствие, которое в любой момент могло вернуться обратно и дальше - в ярость.
- Спроси про кольцо. - Вдруг хрипло сказала Ковь в Васкино плечо.
- Что?
- Он взял у него кольцо! Железное кольцо! - Почти взвизгнула она, и засопела совсем как Эха.
Кажется, слезы у нее кончились.
- Ну и про кольцо тоже можешь рассказать.
Ложка отрицательно покачал головой.
"Больше в замке трупов нет, ничего никому не угрожает. Можешь быть спокоен".
- Не смогу.
"Твои проблемы", - немного подумал, добавил, - "А твоя женщина не так уж и беззащитна, я видел, как она... горела".
- Гы-ы-ы, - рассмеялась Кирочка некстати, - Ковь, он тебя Васкиной женщиной назвал!
- Я своя собственная! - Рявкнула Ковь, от Васки, впрочем, не отстраняясь, - Так что пошел бы он... Васка, он мне здесь кладовку указал! Вот здесь, рядом с той дверью, которая выбита, упырь там сидел!
Васка поискал глазами выбитую дверь: не так уж и близко, конечно, но... Если это... Может ли это быть правдой?
"Думай что хочешь", - ответил Ложка на так и не высказанный вопрос, - "Я не имею к упырю касательства".
- А убил его кто? В первый раз? Да еще и комнату запер, на это-то ума хватило. - Снова встряла Кирочка, - Что же вы дураки такие? Убил - похорони, не жди, пока встанет.
"Твои существа зачастили с советами", - раздраженно огрызнулся Ложка, - "Заткни их".
- Не раньше, чем ты докажешь, что они не правы, - спокойно сказал Васка. - Пока я вижу обгорелый труп и Ковь в истерике. А Кира сказала, что запах смерти кто-то скрывал.
- Упыри скрывают свой запах. - Снова встряла Кирочка, и снова не вовремя, - Так что тут Ложка чист. И мы не слышали борьбы, потому что звуки они тоже скрывают, вот. И возни его...
"Ложка?"
- Не переводи тему.
"Ты ничего не добьешься, лучше успокой..." - Он начал было выплетать "свою", но исправился, - "Ковь".
- Кит... - Угрожающе начал Васка.
"Я не готов делать тебя соучастником: если я тебе объясню, ты будешь обязан донести", - Ложка поморщился, - "Но ты не донесешь, потому как Диерлих Диерлиха всегда прикроет, верно? Подумай сам, оно тебе надо? У тебя женщина, двое детей и почти ребенок, это не тот груз, с которым стоит соваться в мои дела". - Он цокнул языком, добавил, - "и, в любом случае, я не готов обсуждать это при не твоей - посторонней - женщине и..." - Презрительный взгляд на Кирочку, - "Почти ребенке, слишком уж смышленом для своей шкурки".
- Она не посторонняя. И девочка не посторонняя.
"Я правильно понял, что ты хочешь ввести ее в семью?" - Ложка поднял бровь, - "Прости, я не понимаю. Ты, Васкилерох Диерлих, хочешь ввести в семью Прасковию Тыпку? И младенца? Может, ты еще русалку удочеришь? Брат, я право на свое имя потерял; не мне говорить, что то, что ты делаешь - неправильно. Но я скажу".
- Она мне отказала. - Широко улыбнулся Васка. - А брата Эхи я действительно планировал ввести в семью. Ха-свидетель, Кит, что осталось от нашей семьи, кроме имени? Что я и ты должны хранить? За что ты так цепляешься? Я - безумец, ты калека. Калека не побьет карту безумца, и не рассчитывай. Мы - равны. И я не хочу меряться с тобой несчастьями, и мне совершенно безразлично мое имя... с некоторых пор. Если уж на то пошло, и мы тут разбрасываемся пафосными фразами, то я тоже его потерял и не особо жалею. Пока оно принесло мне лишь проблемы. Я хотел бы помириться, насколько это вообще возможно сделать над обгорелым трупом. Но откровенность - часть примирения, брат.
"Ты не дождешься от меня откровенности. Для твоего же блага".
- Тогда ты не дождешься от меня примирения, - Васка все так же улыбался, но у него отчаянно ныли уголки губ - так сложно было удерживать эту улыбку, - Думаю, мы друг друга поняли.
"Вполне".
- Пошли, Ковь, тебе нужно прилечь. - Потянул Васка Ковь за руку, и та пошла, уткнувшись взглядом в пол.
Перед тем, как спуститься по лестнице, он оглянулся: Ложка замер около упыря на коленях, молитвенно сложив ладони.
Как будто... молился за ушедшего?
Нет, он не уйдет от ответа. Васка слишком долго ждал этого примирения, чтобы все развалилось из-за какого-то упрямства. Кем бы этот труп брату не приходился, как бы брат это не скрывал - узнает.
Он не думал, что все так обернется. Он подозревал, конечно, что все будет не так просто... Васка не хотел возвращаться в замок, потому что понимал: раз вернулся, то придется мириться. А это обещало стать сложным делом. И неприятным - в том числе и для Васкиной гордости. Но не настолько же!
Брат, похоже, не понимал этого вовсе, так же, как не желал понимать того, что Васку уже не нужно опекать, поздно; и это усложняло дело еще больше.
Васка довел Ковь до ее комнаты, шуганул вертлявую Кирочку. Вернулся к себе, надел забытые в спешке сапоги, и пошел к Фылеку, в конюшни, где мальчишка обосновался.
Васка об этом, конечно, знал, но решил не вмешиваться. Этот парень потерял дом. А еще он полжизни провел в конюшнях, так что, может, хоть там он сможет чувствовать себя уютно?
Фылек сидел на перевернутом ведре. Второе ведро стояло в отдалении, и мальчишка кидал туда камешки, видимо, специально набранные для этой цели. Васка остановился в дверях, наблюдая.
Недолет. Перелет. Недолет. Снова мимо... Упавшие камешки выстраивали на полу конюшни почти прямую линию.
Фылек нахмурился, чуть высунул язык. Повязка, скрывавшая пустую глазницу, сбилась на лоб.
Недолет. Перелет... Фылек вскочил и размахнулся: камешек глухо ударился о деревянную стенку, отскочил и с гулким звоном упал на дно ведра.
Тут Васка понял, что стоять дальше смысла не имеет, потому что Фылек вот-вот расплачется, а ни один мальчишка не захочет предстать перед старшим заплаканным. Подошел, заглянул в ведро: камень лежал там в совершеннейшем, вопиющем одиночестве.
И то случайно попал.
Фылек деловито стал подбирать камешки и упихивать в карман. Если он и утерся пару раз рукавом, то Васка этого совершенно не заметил, он ведь тоже занялся важным делом: помогал собирать камешки. Набрал штук десять и ссыпал в протянутые руки.
- Нужно фураж закупать?
Фылек кивнул.
- Справишься, если денег дам? Помнишь, где деревня?
Во всем, что касалось лошадей, Васка знал, на Фылека можно полностью положиться. И выказывал это доверие каждый раз, когда только мог, чтобы немного ему польстить.
Все-таки Васка чувствовал себя виноватым, иначе бы не решил бы то, что решил. А подсмотренная сцена только укрепила его в этом решении: одноглазость, немота, все это, в какой-то степени, его, Васкина вина.
Фылек снова кивнул.
- Ковь сегодня... положила... - Васка прокашлялся, - Кхем... упыря, кхем. Ничего подозрительного не случалось?
