Ночь Безумия - Уотт-Эванс Лоуренс (бесплатные полные книги TXT) 📗
Ханнер улыбнулся. Он этого ждал. Он шевельнул пальцем – и лампа повисла над столом.
– По праву, – произнес он. – Я не поминал этого, потому что дела вел мой дядя, но теперь его не стало, а значит, время таиться прошло.
– Я знала, что он чародей! – гордо заявила Шелла.
– Да, – признал Ханнер, – ты знала. Начнем мы с правил о вступлении и выходе, потом обсудим, что такое кошмары и зов и как они влияют на нас. Мне хотелось бы побыстрее покончить с этим.
– Почему? – спросила Шелла.
– Потому что нам предстоит многое сделать, и никто не знает, сколько у нас на это времени. Стражники могут снова пойти в атаку, Гильдия магов может принять решение и попытаться выполнить его... Я хочу выработать несколько основных установлений и точно знать, что тут происходит: к примеру, что с телом Манрина?
– Все еще наверху, – сказал Берн.
– Что ж, в свое время придется сделать, что положено. Как бы там ни было, когда здесь все будет завершено, я отправлюсь на переговоры с Гильдией магов.
– О Манрине? – спросил Ульпен.
Ханнер улыбнулся:
– И о нем тоже. А кроме того, я собираюсь объяснить им кое-что про чародеев.
Глава 41
Демонологи носят черные мантии, окаймленные алым. Потому, чтобы избежать путаницы, чародеи не станут носить мантий – только черные туники, и будут избегать алой каймы, довольствуясь золотистой либо белой, чтобы сделать свою внешность менее мрачной.
На людях ворлоки должны держаться вежливо, но отстранено, как подобает уважаемым магам.
Самые могущественные чародеи наиболее чувствительны к зову. А потому они обязаны использовать свою силу как можно реже. В каждом отдельном случае дело поручается слабейшему из тех чародеев, кто мог бы с ним справиться.
Ворлоки станут слушаться законов, чтобы не давать оснований правителям высылать или казнить их. Любой член Совета чародеев, буде он увидит другого чародея, творящего беззаконие, должен остановить его немедленно и любым способом, вплоть до остановки сердца. Если преступник сильнее члена Совета, тот должен позвать на помощь: те, кто был в отряде Ханнера в Ночь Безумия, показали, что, объединившись, чародеи могут справиться с противником более сильным, чем каждый из них по отдельности.
Если кто-либо из них обнаружит разрушения, сотворенные чародеем, он обязан предложить помощь в восстановлении разрушенного, но не должен навязывать свою помощь тем, кто от нее отказывается.
Такие правила предложил для обсуждения Ханнер. Он собрал всех в столовой; Ульпен пристроился в оконной нише, готовый отразить любой брошенный в дом предмет, а остальные расселись кругом стола.
Кроме того, Ханнер рассказал чародеям все, что знал о зове, включая свою теорию, что именно зов повинен в исчезновениях в Ночь Безумия.
Когда же обсуждение закончилось, он сказал:
– Теперь мне надо поговорить с магами. Ульпен, как мне связаться с Гильдией?
– Гм... – Ульпен не ожидал вопроса; с минуту он тупо смотрел через стол на Ханнера.
– Не знаю, – признался он наконец.
Ханнер помрачнел.
– И не можешь ничего придумать?
– Боюсь, нет.
– Тогда придется импровизировать. – Ханнер на мгновение задумался, потом оглядел чародеев.
Дессет выглядела рассеянной – и смотрела на север. Ее просить нельзя, решил Ханнер. Интересно, не поможет ли ей переезд куда-нибудь на юг, подальше от источника зова? Впрочем, полуостров, что отделял Восточный залив от океана, был южнее города всего на несколько лиг. Возможно, если уехать в Малые Королевства...
Но это покуда может подождать, а поговорить с магами прежде, чем они примут свое решение, жизненно необходимо. Илвин и Йорн недостаточно сильны... В отношении остальных Ханнер не был уверен. Ульпен? Возможно... хотя на самом деле выбор очевиден.
– Кирша, – сказал он, – можешь ли ты подмять меня над городом?
Она поморгала и кивнула:
– Думаю, да. Куда тебя нести? Далеко?
– Пока не знаю. – Ханнер наморщил лоб и поинтересовался: – После той первой ночи у тебя были кошмары?
Она поколебалась, потом сказала:
– Нет.
Ее колебание Ханнеру не поправилось, по выбирать кого-то другого он не собирался: вдруг Кирша сочтет, что он ей не доверяет? Она вполне могла так решить – из-за проступка в Ночь Безумия.
– Отлично, – сказал он и взглянул в окно. Солнце клонилось к западу; было уже далеко за полдень. Они просидели за обсуждением правил и всего остального почти весь день.
Больше времени терять было нельзя. Ханнер отодвинул кресло и встал.
– Пошли, – сказал он. – Остальные останутся здесь. Можете пока обсудить преемственность председательства.
Едва эти слова сорвались с его губ, как он понял, что сказалась его прежняя привычка и он снова ляпнул не то. Не стоило напоминать чародеям, что он намеревается совершить нечто опасное, возможно, гибельное. Впрочем, брать сказанное назад поздно, да и некогда: его ждут дела.
Ханнер понадеялся, что в беседе с магами подобных промахов не допустит.
Вместе с Киршей он вышел через заднюю дверь в обнесенный стеной сад. Там Ханнер указал вверх.
– Взлетай, – сказал он. – И захвати с собой меня. Они взлетели вместе. Над крышей особняка Кирша притормозила.
– Куда? – спросила она.
– Еще выше, – отозвался Ханнер. – Пока нам не станет виден весь город.
Кирша посмотрела на него с сомнением, потом пожала плечами.
– Как скажешь. – И они снова начали подниматься. Ханнер смотрел вниз: из-под его ног убегал мир. Окружающие здания менялись: сначала стали видны их крыши, потом они сделались похожи на плитки пола. Люди на улицах казались насекомыми. Солнечный свет стал таким ярким, что Ханнер не мог смотреть на юго-запад.
Воздух похолодал, несмотря на летнюю жару; пронзительный ветер раздувал рукава туники. Ханнера охватил внезапный страх.
– Хватит, – сказал он. – Уже достаточно высоко.
Он взглянул на север – там был залив; на юге вздымались башни Западных Врат и маяка. На юго-востоке город по-прежнему простирался до горизонта; пожалуй, и правда теперь достаточно.
Они больше не поднимались; Кирша дрожала.
– Что мы тут делаем? – спросила она.
– Взываем к Гильдии магов, – отвечал Ханнер. Он прочистил горло, позволил своему чародейству пронизать воздух и крикнул: – Слушайте меня!
Он ощутил, как звук понесся сквозь воздух и еще усилил его чародейством.
– Помочь? – предложила Кирша.
– Просто держи нас на месте, – обычным голосом ответил Ханнер. Потом снова закричал, пользуясь чародейской силой: – Слушайте меня, маги Этшара! Я должен поговорить с вашими вождями – немедля!
Город внизу хранил молчание.
– Отнеси нас вон туда. – Ханнер указал на Волшебный квартал. – И спустись пониже.
– Слушаюсь, – отозвалась Кирша.
Они неспешно плыли над городом. Солнечные блики играли на черепице крыш. Ханнер на лету набрал полную грудь воздуха и прокричал опять:
– Слушайте меня, маги Этшара! Я должен говорить с нами!
Полет продолжался; Кирша медленно снижалась туда, куда указал Ханнер. Он повторил призыв.
Солнце спускалось все ниже; прошел час – они все еще летели; Ханнер время от времени кричал, но не получал ответа.
– Ты не устала? – спросил он у Кирши.
– Нет, – отозвалась она. – Наоборот, я чувствую себя все более сильной.
– Вряд ли это к добру, – заметил Ханнер.
– Мне вернуться?
– Нет. Дадим им время подготовиться. С тобой все будет нормально.
Они миновали Арену, и Ханнер закричал снова. И почти сразу его окликнула Кирша.
– Гляди! – указала она на юг.
Что-то взлетало им навстречу – нечто яркое и куда больше человека.
– Остановись, – велел Ханнер, и Кирша застыла на месте.
Силуэт приблизился, и Ханнер увидел человека: тот, скрестив ноги, сидел на ковре – ковре-самолете примерно восемь на двенадцать футов. Человек был в красно-золотой мантии, а ковер – синий и расшит золотом.
