Родиться надо богиней - Фирсанова Юлия Алексеевна (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
— А теперь, раз уж мой отдых столь бесцеремонно прервали, — (Элиндрэль стыдливо вздохнул), — стоит продолжить нашу беседу, ваше величество. — Принцесса переключилась на другую тему, поднимаясь с колен и стряхивая с рук кровь простейшим очищающим заклинанием. Не вести же дипломатические переговоры с владыкой, имея на руках кровь его сына. Раз уж эти эльфы такие чувствительные, не стоит рисковать, но воспользоваться тем, что Илоридэль выбит из колеи серьезным нервным потрясением и благодарен за спасение ребенка, очень даже стоит!
— Да, конечно. Пойдемте в мой кабинет, рианна, — тут же согласился мужчина, все равно не способный сейчас от волнения ни есть (какой уж тут ужин!), ни тем более спать. Лучше говорить о делах с чужестранкой, чем метаться без сна, снова и снова переживая горе, тревоги и радость, всколыхнувшие всю его душу.
Прежде чем выйти, владыка подошел к сыну и крепко обнял его. Паренек виновато ткнулся острым носом в отцовское плечо и счастливо вздохнул.
Глава 7
У каждого свои страхи
Кабинет Илоридэля оказался небольшим, но по-эльфийски изысканным. Сводчатый потолок, желтое дерево стен и большие окна зрительно добавляли простора комнате. Элия разглядела все это, когда, заботливо усадив гостью в кресло, владыка зажег на рабочем столе настольную лампу — причудливое сооружение из дерева и гроздьев светящихся шаров, дающее рассеянный свет.
— После яркого дня я люблю игру полутеней, скрадывающих резкие углы, — извиняясь, промолвил Илоридэль.
Мягкие полутени танцевали по стенам кабинета, мебели, прятались в складках гардин, гладили лицо владыки невидимыми ладошками.
— Я и сама предпочитаю тень, из нее яснее видна и совершенная яркость света, и манящая, полная очарования тайна тьмы, — задумчиво прищурив глаза, сказала принцесса.
— Но сложно, должно быть, пребывать на границе все время, поддерживая баланс, — осторожно заметил эльф, чувствуя, что загадочная колдунья слегка приоткрывает свою истинную суть.
— Баланс — понятие искусственное, я предпочитаю врожденное чувство равновесия. А сложно, нет ли… Не знаю, наверное, да, зато куда интереснее, — откидываясь в кресле, отозвалась Элия, давая понять, что тема закрыта.
Илоридэль сдержанно кивнул, понимая желание гостьи, и сказал, возвращаясь к делам:
— Теперь на мне Долг Крови. Безопасность Меллитэля и жизнь сына для меня священны.
Это были далеко не пустые слова, ибо долг для эльфов понятие столь же высокое, как честь. Именно поэтому с такой неохотой Дивный Народ всегда просит кого-нибудь об услуге или дает слово. За все они считают себя обязанными платить сполна и, не доверяя чужакам, опасаются того, что плата может оказаться неприемлемой, противоречащей кодексу чести.
— Нет, ваше величество, между нами нет Долга Крови, — печально усмехнувшись, возразила богиня. — В том, что произошло, я виновата сама. Ваше Зеркало Леса предупреждало меня о грядущей трагедии, являя в Зеркале Вод смерть Элиндрэля. Я ошиблась, сочтя его возможную гибель результатом происков ваших врагов, самоуверенно решила, что, пока я во дворце, ситуация под контролем и юноше ничто не грозит. А нужно было бы не упускать мальчика из виду, возможно даже рассказать о своих видениях вам. За этот промах я должна была заплатить, исправив ошибку. Я не вправе взимать Долг Крови.
— Ты смотрела в Зеркало Вод? — удивленно спросил Илоридэль, даже приподнимаясь в кресле. — Кто проводил тебя к священному водоему?
— Сам Лес. Я собиралась лишь искупаться, а тропа привела меня к Зеркалу Леса и настойчиво не отпускала до тех пор, пока я не заглянула туда, — ответила Элия, не считая нужным скрывать происшедшее от владыки. — Не думаю, что это было великой наградой или знаком тайного посвящения, как это происходит у ваших магов. Я не питаю восторженной, граничащей с поклонением любви к вашей расе, да и вы не пришли в восторг от моего появления. Лес выбрал чужестранку только потому, что лишь моя сила способна была помочь предотвратить то, что он явил мне.
— Поведаешь ли ты о своих видениях, рианна? — попросил владыка, начиная с еще большим почтением, чем прежде, относиться к девушке. Что бы Элия ни говорила, но эльфийский Лес никогда не открыл бы своих сокровенных тайн тому, кто не заслуживал его полного доверия.
— Кровь, бойня, ужас и смерть. Лик войны был явлен мне первым, — ответила принцесса. — Я могу вызвать для вас это видение, владыка, но зачем? Пренеприятнейшее зрелище, а пользы от этого не будет. Вы не воин, преимущества врага и так очевидны. Полагаю, что я призвана в Меллитэль для того, чтобы не дать видению стать реальностью. Мне поручено приложить для этого все усилия. Потом я видела еще одну картину — смерть вашего сына. Но видение не сбылось. Мы успели обхитрить судьбу!
— Надеюсь, рианна, что и первое твое видение никогда не станет явью, — промолвил эльф. — Какой же силой ты обладаешь, что можешь идти против предначертания, свивая узор Мироздания по собственной воле, меняя участь целых миров? Кому ты служишь?
— Позвольте мне, владыка, оставить ответы на эти вопросы при себе, — ушла от ответа богиня, давая себе несколько секунд понежиться, наслаждаясь ощущением всемогущества. — Но можете считать, что, помогая вам, я оплачиваю свой личный долг третьему лицу. А ему, я уверена, не нужно ничего, кроме процветания Меллитэля.
Обдумав сказанное девушкой, Илоридэль торжественно произнес:
— Мой народ и я сам безмерно благодарны за то, что ты, рианна, пытаешься предотвратить войну. Ты спасла моего сына. Отныне и впредь Меллитэль будет всегда открыт для тебя, твоих друзей и родных!
В ответ на речь Илоридэля принцесса сдержанно кивнула, подумав о том, с какими почестями эльфы примут ее любимого брата Энтиора, вздумай она пошутить и привести его в мир Дивных. Брату такая забава пришлась бы по душе, тем более что для бога-вампира кровь эльфов вовсе не являлась смертельным ядом, как для заурядных кровососов. Принцесса не раз видела, как он забавлялся с эльфийками, дрожащими от страха, но покорными его воле, соблазненными холодной красотой бога, не знающими, что сильнее — их влечение или ужас.
— Могу я задать тебе несколько вопросов, рианна? — обратился король к девушке.
— Да, — согласилась Элия, добавляя мысленно: «Но если мне не захочется отвечать, я не отвечу».
Богиня уже начала скучать в Меллитэле. Так всегда случалось с ней в благостных мирах Дивного Народа. Когда они дичились ее и выкидывали странные фокусы, следуя своим дурацким обычаям, богиня еще могла позлиться и поразвлечься, но эльфийский пиетет нагонял на нее настоящую тоску. Принцесса начинала «линять от скуки». Это милое выражение изобрел кузен Ноут лет пять назад, характеризуя свое состояние после трех дней проливных дождей в Лоуленде — ошибки погодных магов. При этом кузен меланхолично поигрывал стилетом, что не сулило вышеназванным магам радужных перспектив карьерного роста.
— Я хотел бы знать, где сейчас находится моя племянница. Тебе это известно?
— Конечно, — небрежно бросила принцесса, косясь на сумерки за окном. В такое время хотелось волнующих кровь приключений, а не занудной беседы под ночником с эльфийским владыкой о его блудной племяннице. — Хотите ее увидеть? — явив великодушие, снизошла до вопроса богиня.
— Да. И, если можно, поговорить. Я слышал, по-настоящему могущественные маги могут и это, — осторожно вставил Илоридэль.
— Могут, — зевнула в ладошку принцесса. — Но тогда придется увидеть и ее избранника. Вряд ли они сейчас расстаются надолго. Первые восторги любви, замешенные на еще не отступивших страхах разлуки…
Вздрогнув, эльф согласно кивнул.
Дождавшись этого жеста, Элия села прямо и деловито заявила:
— Мне нужно что-нибудь из вещей Вириэль.
Король снял с мизинца левой руки небольшое серебряное колечко и протянул девушке, задумчиво пояснив:
— Я надел его в тот день, когда пропала Вириэль, думая, что она убита. В память о племяннице и в напоминание о мести. Больше у малышки не было близких родственников. Ее мать — мою сестру — и отца унесла та же проклятая болезнь, что и Салиль, мою жену… Если б мы не пустили того чужестранца в город, все могло бы быть иначе. Он принес Черную Смерть. Талерин, не знакомый с болезнями людей, не смог распознать угрозы, ибо этот несчастный не ведал, что натворил. Салиль — моя нежная супруга, дивный, хрупкий цветок, лучшая целительница Меллитэля, пыталась вылечить его и заразилась сама. Пока искали средство для исцеления, умерли сто девяносто три эльфа. Не помог даже сок Талерина. Они все погибли в страшных мучениях. Я держал Салиль на руках, а она молча терпела боль, улыбалась мне, желая утешить. Лишь слезы капали из прекрасных глаз… они были единственное, что не тронула болезнь на ее лице. А я ничего не мог сделать. Тот, кто принес гибель, сам умер первым, но разве это утешение? Тех, кто ушел следом, оно не вернет. Не знаю, почему я говорю все это тебе, чужестранка. Зачем? Я молчал столько лет… — Король качнул головой и замолчал.
