Шерхан (СИ) - Кострова Валентина (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
— Почему ты подрался? — Полина ласково погладила Ярослава по спине. Он упрямо вздернул подбородок, но молчал. Гордый, независимый, упрямый пятилетний ребенок.
— Он меня назвал мудилой! И сказал, что таких, как я никогда не берут в семьи! — шепотом признается Ярослав. Он еще не умеет цедить сквозь зубы, у него еще щель между зубами впереди, по этому поводу тоже дразнили его дети, за что получали в ответ оплеуху. Но каким бы звереныш он не был, он все равно оставался ребенком, поэтому не справившись с эмоциями, уткнулся в плечо Полины и заплакал.
— Послушай, Яр, давай ты перед ним извинишься, извинишь перед Тамарой Григорьевной, тебе завтра дадут булочку и в кашу масло положат… — сколько раз Полина украдкой докладывала вкусного сливочного масла в кашу Ярослава, на свой страх и риск, не сосчитать. И булочку его брала, когда его наказывали, лишали сладости, потом тайком скармливала. Он улыбался, довольно давился всухомятку. Милый мальчишка, который просто хотел чуть больше тепла и внимания, чем все остальные.
— Меня правда никто не возьмет? — поднимает темную голову, шмыгает носом, в больших светлых глазах надежда, у Полины язык не повернулся сказать правду: да, его с таким характером никто не хочет брать. Всем нужен спокойный ребенок, а не звереныш, который сам решат, когда ластиться, когда кусаться. Ведь были попытки пристроить Ярослава в младенческом возрасте, приходили пары, очаровывались его улыбкой, необычным рычанием, забирали. А потом через неделю возвращали, возмущенно обвиняя сотрудников Дома малютки в том, что они чем-то накачивают детей, ибо маленький Ярослав, оказавшись в незнакомой обстановке, устраивал круглосуточные концерты и кусался при попытки его успокоить. Сначала без зубов, потом с зубами. Три провальных попытки пристроить мальчика, заведующая решила больше не испытывать судьбу, не портить заведению репутацию. Кроме Ярослава были и другие дети.
— Знаешь, — девушка немного отодвинула Тигренка, улыбнулась ему, — если будешь хорошо себя вести, я сама тебя заберу! — решение было спонтанным, но, произнеся его, Полина поняла, что это нужно было сделать раньше, как только вышла два года назад замуж, жизнь наладилась.
— Правда? — малыш с сомнением смотрел ей в глаза, и его можно было понять.
— Конечно. И ты можешь называть меня мамой, если тебя хочется, Ярослав… — услышать «мама» от этого дикого ребенка для Полины было важным. Если Ярослав пойдет ей навстречу, значит она сможет смягчить его детскую агрессивную душу. Он ей поверил, позволил надежде поселиться в своем сердечке, старался не вызывать недовольство у взрослых и детей. Почти был идеальным. Даже встреча с мужем Полины, который не сразу поддержал идею жены усыновить ребенка, прошла гладко, большой и маленький мужчина нашли понимания друг у друга. И Андрей, муж Полины, загорелся сам побыстрее забрать Ярослава домой.
Казалось заведующая должна была радоваться, что один из «трудных» детей нашел семью, но ей не нравилось, что эта семья ее сотрудника, поэтому она всячески препятствовала процессу усыновлению. Но молодые люди были настойчивые, они не опустили руки после первого отказа, продолжали покорять бюрократию.
Ярослав старался для Полины, он теперь делал самую лучшую поделку, прям раздувался от гордости, когда видел, как его подарок радует девушку. Теперь он с нетерпение ждал выходных, потому что приходили Андрей и Полина играли с ним на площадке на территории Дома малютки. И у него аж дыхание перехватывалось, когда Андрей его хватал в охапку и подкидывал вверх. Если сильно зажмурить глаза, то можно было подумать, что они уже семья, просто гуляют вместе в парке.
У него теперь были чистые новые вещи, у него теперь всегда в карманах водились конфеты, его за это дежурные воспитатели ругали, а дети крутились рядом в надежде получить лакомство. Каждую ночь Ярослав смотрел в окно, мысленно проговаривал слово «мама». Для него теперь «мама» имело вкус конфет и ожидание выходных.
Была зима. Новогодние праздники уже прошли, подарки уже давно были съедены, воспитатели все еще были хмуры. Ярослав сидел на подоконнике, это был его пункт наблюдения за улицей. Отсюда он видел, как мимо проходили просто прохожие, как проезжали машины. Отсюда можно было видеть всех, кто идет к Дому малютки. И он сегодня ждал Полину и Андрея, потому что сегодня был выходной. На Новый год Андрей ему подарил железную машинку, у которой открывались все дверки и капот, все ему завидовали и хотели поиграть с этой машинкой, но Яр никому ее не давал, боясь, что поломают. Полина подарила брелок-фонарик. Правда, Ярослав его тут же сломал, признать было стыдно, поэтому обломки он спрятал под подушку, а колечко носил с собою. Вчера от скуки он его разогнул.
Увидев Андрея и Полину, Ярослав вскочил на ноги и приник к стеклу окна, чуть не расплющив себе нос. Улыбка моментально озарила его хмурое выражение лица, он замахал им руками. Они увидели его и в ответ помахали.
— Тигр! — одернула его дежурная воспитательница, когда заметила, что он ногами стоит на подоконнике, но Яр даже не отреагировал на резкий окрик, наблюдал, как мужчина и женщина стояли на тротуаре, смотря по сторонам, убедившись, что машин нет, поспешили перейти дорогу. Пешеходника в этом месте не было, он располагался дальше, нужно было пройти несколько метров, когда остановка автобуса была прям напротив Дома малютки.
Полина торопилась, Андрей ее удерживал за руку, что-то говорил, но девушка отмахивалась от мужа, улыбалась Ярославу. Кажется, она была возбуждена и радостна, поэтому, выдернув руку, поторопилась поскорее перейти дорогу.
Ярослав смотрит на девушку и не зажмуривает глаза, даже не кричит. Его мозг еще до конца не осмыслил то, что произошло у него перед глазами. Черный джип, как танк без тормозов, налетает на Полину. Она, как тряпичная кукла, взмахнула руками, сумка и пакет, из которого рассыпались конфеты и апельсины, отлетели в одну сторона, сама в другую.
— Неттттттттттттт! — спрыгивает мальчишка с подоконника, пока все взрослые пребывали в шоке от увиденного, летит к большой входной двери, выскакивает на улицу. На секунду от морозного воздуха он теряет дыхание, но потом бежит к дороге. Вокруг Полины образовалась толпа, кто-то кричал, звал на помощь, просил вызвать «скорую». Какая бесполезная суета, по мнению мальчика, была вокруг. Ярослав, как маленький уж, проскользнул межу взрослыми и замер.
Посреди дороги лежала Полина. Она как-то странно лежала, верхняя часть туловища была повернута в одну сторону, нижняя — в другую. И вокруг нее на асфальте расползалось кровавое пятно. Мальчик было рванул к ней, но кто-то схватил его на плечо.
— Иди в приют, Ярослав! На улице холод, а ты раздетый! — раздался глухой голос Андрея, Яр обернулся, взглянул на бледного мужчину и выкрутился из рук, кинувшись прямо к лежачей Полине.
Его не покидала надежда, что все это кино, которого он никогда не видел, что это просто спектакль для взрослых людей, чтобы пощекотать нервы. Яр еще не понимал, кровь под девушкой — это уже конец. Он гладил ее по лицу, прижимался щекой к ее щеке, целовал холодную кожу. Слегка теребил воротник, думая, что так откроются глаза и губы растянутся в улыбку. Все это он проделывал молча. Последнее что у него было из арсенала «чуду быть» — это слово «мама». Казалось, что, произноси это слово, Полина откроет глаза.
— Мама! — позвал ее. Взрослые внезапно затихли, перестали разговаривать, только гул проезжающих машин и звуки самого города вмешивались в речь мальчика. — Мама, открой глаза! Мама, я хорошо сегодня себя вел!!! Я ждал тебя! Мама!!! — шмыгает носом, вытирает рукавом влажные щеки. — Мама, я обещаю больше не драться! И буду буквы учить! Я не буду больше раскидывать вещи и оставлять посуду после себя… — укладывается рядом, теребит пуговицу на пальто, жмется к ней, скручиваясь в калачик, как котенок возле мамы.
Кто-то пытался его поднять с земли, но Яр вцепился руками в рукав Полининого пальто, шипел, впивался зубами в протянутые ладони, рычал на каждую попытку подойти к ним. Вел себя как дикий звереныш, защищающий свою мать. Он испачкался в крови, грязи подтаявшего снега. Ему было холодно, зубы стучали, не попадая друг на друга. Кожа рук давно посинела, как и губы.
