Шерхан (СИ) - Кострова Валентина (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Наконец-то, они отлипают друг от друга, Яр еще пытается удержать девушку, не отпускает ее руку, она смеется, вновь прильнула к нему, быстро поцеловала в губы легким поцелуем, хватает сумочку, которую я ранее не заметила, и убегает.
Возвращается ко мне задумчивый, не обращает некоторое время внимания на мою скромную персону, просто убирает со стола посуду с едой. Достает чистые кружки, взгляд цепляется за полоску обнаженной кожи между резинкой штанов и низом футболки. Я знаю, что черные линии — это его татуировка. Тигр. Такой же загадочный, как и сам обладатель этого тату. С таким же переменчивым взглядом.
Рука дергается в желании провести по этой линии, хочется прижаться к его спине и просто обнять спереди, не отпускать. Слушать его сердцебиение, подстраивая свой ритм под его, чтобы наши сердца бились в унисон. Вместе и навсегда.
— Ты после смены? — ставит передо мной чашку с чаем, без сахара. Сам садится напротив с кружкой кофе с молоком. Я стараюсь украдкой его рассматривать, не пялиться в открытую. Небритый, лохматый, я столько раз ему напоминала о необходимости подстричься, а он со смехом отмахивался, говорил, что лохматость нынче в моде. Белая футболка, будто вторая кожа, обтягивала его плечи, грудь. Глаза смотрели на меня без каких-либо эмоций, удовлетворенно, лениво. А еще от него пахло сексом. Да, именно тем самым сногсшибательным сексом, когда не просто совершаются механические телодвижения для удовлетворения физиологических потребностей. От него пахло тем сексом, который возникает на почве дикой страсти, взаимного возбуждения. И этот запах дразнит, действует как афродизиак. Я чувствую, как низ живота заныл, как стала влажной между ног. Схватила кружку, сделала первый глоток в надежде усмирить свое влечение.
— Что случилось? — Яр смотрит в ожидании, я усилием воли заставляю себя вспоминить, зачем пришла к нему утром. Вспомнила. Достаю из сумки, что висела на спинке стула, медицинскую карточку. Кладу ее ближе к Яру, он вопросительно приподнимает бровь, в руки не берет.
— Я не силен в медицинских терминах, поэтому доступным языком объясни, что происходит!
— Это карточка Гриши. Мне сегодня коллеги принесли. Ты же в курсе, что в последнее время он ведет себя странно, это началось где-то полгода назад. Я списывала на нервозность, на работе у него начались проблемы. Но проблемы ушли, а Гриша стал все больше раздражаться, замыкаться в себе, ни с кем не делился, что его тревожит…
— Лен, — перебивает меня Ярослав, а я от досады прикусила губу. — Меньше воды, больше конкретики.
— У него рак!
— Что? — трясет своей темноволосой головой, сводит брови к переносице. Я смотрю ему в глаза, он ставит чашку, берет в руки карточку, открывает на последней записи. Там наш онколог четким почерком написал диагноз: рак головного мозга.
Ярослав прикрывает ладонью рот, потом сжимает пальцы в кулак, кажется прикусил кожу зубами. Несколько минут мы сидим в молчании.
— Чем я могу помочь? — ему трудно говорить, голос садится, глаза увлажнились. — Лен, чем? Что надо? Израиль? Германия? Америка? Что???? — последнее слово чуть ли не кричит, одергивает себя, сжимает губы в тонкую линию. Резко встает, подходит к окну, запускает руки в волосы, потом обхватывает шею, сцепляет пальцы в замок.
— Где он? — поворачивается, я вздрагиваю. Его зеленые глаза полны решимости, я пожалела, что пришла к нему. Если Гриша по натуре не боец, то Яр заставит его им стать.
— На работе.
— Я сейчас переоденусь, поедем к нему!
Оставшись одна, растерла ладонями лицо. В голове проносились мысли, которые уже не первый день меня посещают. Я любила Яра. Любила с первой встречи, когда Гриша нас познакомил. Тогда его улыбка свела меня с ума, ради нее я и согласилась встречаться с Гришей, испытывая к тому всего лишь симпатию. Интуитивно чувствовала, что Яр тоже ко мне испытывает интерес, я ждала от него решительных шагов. Но…не дождалась. Он отстранился от нас, с усмешкой наблюдал за нашими отношениями. Случайно выяснилось, чем Яр занимается, откуда у него деньги. Гриша заявил, что не хочет с ним общаться, пачкаться. Я тогда хотела накричать на своего парня, который уже подумывал о семье. И деньги он брал у братков, чтобы пустить мне пыль в глаза своей щедростью. Когда все раскрылось, потребовала вернуть деньги Яру, которые он отдал вместо Гриши. Пусть частями мой парень отдавал бы долг, тогда любимый мог у нас появляться хоть изредка. Гриша уперся, не согласился. В надежде, что однажды все же увижу свою любовь, вышла замуж за Каренина. Он был нормальным мужем. Ни плохим, ни хорошим. Только ночью, когда Гриша судорожно дергался на мне, я закрывала глаза и представляла совершенно другого мужчину.
Яр вернулся в нашу жизнь через долгих десять лет, когда я уже родила Даню, когда уже отчаялась его увидеть. Гриша все-таки скучал по другу, это было видно, когда иногда с Верой Ивановной вспоминали Ярослава. Яр вошел в нашу жизнь, оберегал нас, незаметно помогал, делал подарки так, что невозможно было отказаться. А я с каждым днем все больше и больше в него влюблялась, не понимая, как можно любить еще сильнее, еще безответнее, еще горше. Яр видел во мне друга, видел во мне жену своего друга, прошлой симпатии и след простыл, оставив всего лишь дымку воспоминаний. У него были более красивые, более раскрепощенные и доступные девушки. И вот теперь эта…где же ее видела?
— Я готов! — Яр стоял в коридоре в черных рваных джинсах, в белой в толстую полоску рубашке. Красивый. Невозможный. Далекий. Любимый.
Мы едем к Гришиной работе в молчании. Ярослав сосредоточен, постоянно хмурится. Периодически кто-то ему звонит на телефон, он скупо отвечает всем, что перезвонит позже, занят.
— Звони ему, пусть выходит на улицу.
— Может дома поговорим, чего устраивать шоу на публике? — я не люблю скандалов, мне не особо нравится настрой Яра: вытрясти из Гриши душу. Он медленно поворачивается ко мне, прищуривается. Смотрит хищно, опасно.
— Какого хера ты тогда ко мне пришла? — в голосе ирония, издевка. Мне он таким не симпатичен, отталкивает. — Ты могла попросить прийти к вам домой! А,Лен? Чего ты добиваешься, объясни логику своих действий? — он закипал, в каждом слове сдерживаемая ярость, злость.
— Хорошо, — быстро соглашаюсь с мужчиной, понимая, что поступила импульсивно, придя к Ярославу. Нужно было успокоиться, но мне так хотелось его поддержки, его объятий, его обещаний, что он всегда будет рядом при любом раскладе. Не исчезнет после смерти Гриши. А то, что мой муж умрет, рано или поздно, как медик, я отлично понимала. Рак коварен, он может дать иллюзию улучшения, а потом, внезапно, прибрать к рукам.
Гриша недовольно бурчит, что зря приехала. Но я уже научилась не обращать внимания на его недовольство. Я и раньше не особо остро реагировала на его настроение, сейчас и подавно, только привычка, удобство и то, что Яр его друг, удерживало меня возле мужа.
Мы с Тигром выходим из машины, когда видим, как спускается Гриша по ступенькам бизнес-центра. Он хороший экономист, но звезд с неба не хватает. Увидев нас, муж замер, неторопливо подходит. Смотрит на Яра, на меня лишь мельком взглянул.
— Паршиво выглядишь, брат! — Ярослав опирается своим задом о капот, скрещивает руки на груди. — С каждым днем все хуже и хуже, однажды вместо знакомого Гриши найду мумию! Не так ли? — губы скривил в усмешке. Мне хочется убежать, волна агрессии, исходившая от Яра, пугала. Он злился. И его можно понять. Для него Гриша, Вера Ивановна, Даня и я — семья, люди, которыми он дорожит, за которых беспокоится.
— Все нормально, — Гриша улыбается, но глаза отводит в сторону. Ярослав резко оттолкнулся от машины, вплотную подошел к мужу и смотрит ему в глаза. А я…а я сравниваю их. Яр выше Гриши на полголовы. Они как инь и янь. Смуглый и светлый. Темноволосый — светловолосый. Опасный — безобидный.
— Гриша, не ври мне! Я ж не чужой тебе! — хватает Гришу за локоть, оттаскивает его в сторону, где меньше народу. Я не слышу их разговора. Яр что-то ему высказывает, судя по выражению его лица, в очень коротких и жестких репликах, Гриша под этим натиском все больше вжимает голову в плечи, смотрит куда угодно, но только не на друга. Они не обнимаются, как в фильмах, когда близкие люди узнают о болезни, нет, Яр что-то говорит, а потом резко направляется в сторону машины. Его лицо — застывшая маска.
