Страж зверя (СИ) - Вольная Мира (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Маркиз же бился в своей клетке, словно обезумевшее животное, не замечая, что прутья прорезали кожу ладоней и практически черная кровь заляпала пол.
— Ты же обещал… Обещал, — голос парня — словно ржавым гвоздем скребли о каменную кладку.
Белый схватил мальчишку за подбородок и громко, смачно поцеловал в полуоткрытые губы.
— Вот так, котеночек. Пищи, пищи, такой маленький, сладкий мальчик, — новенький будто мурлыкал.
Утробные, тягучие звуки, они поднимались из его сути, шли из самого нутра, осыпаясь, оседая серой пылью, укутывая разум, успокаивая, расслабляя. Меня — расслабляя, а вот мальчишка попытался вырваться, Аремар же просто бросился на решетку, чем привлек внимание стража и вызвал у того легкую улыбку.
— Смотри-ка, а твой хозяин оживился. Давай попищим для него еще немного. Ты же должен удовлетворять любое желание маркиза? И, честно говоря, я давно заглядываюсь на твои уши. Аккуратненькие розовые ушки, как у поросеночка, — Лист закинул в рот еще один леденец, схватил пленника за волосы, нагибая его голову. Росчерк кинжала, громкий визг — действительно, как у поросенка — и стойкий запах молодой крови.
— Ар, — парень был готов потерять сознание, — Ар, пожалуйста, — он хныкал и скулил.
— Послушный котеночек, — Белый потрепал своего пленника по голове.
Этот жест — так чешут собаку. Мимоходом, не вкладывая ни любви, ни нежности, ни признательности, ни похвалы. Просто чтобы отвязалась.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал с ним еще, Аремар? Сломать ему ручку, выколоть глазик, может, отрезать его крантик? — страж наворачивал вокруг пацана круги, рассеяно оглядывая беспомощную фигурку. — Точно, а ну-ка, показывай свое хозяйство, котеночек. Хочу понять, благодаря чему ты удостоился столь сомнительной чести.
Резкое движение, и вампир полностью обнажен, а по худым, еще по-мальчишески костлявым ногам течет желтая струйка.
— Я ненавижу тебя, Ар, слышишь! — это не крик — это надрывный шепот.
Его трясет, буквально колотит, сжимаются в кулаки руки, кривится от боли рот, впалая грудь ходит ходуном, натягивая серую от потери крови кожу, и все еще стекает по ногам моча.
— Мика, — стонет в ответ опальный маркиз, — Мика.
— Ну прямо семейная идиллия, — хищная улыбка на губах Белого. — Так что, Ар? Мне оторвать ему яйца? — рука в синей сюрреалистичной перчатке скользит вниз, вдоль плеча на грудь и дальше, едва касаясь ребер, на живот, ниже, уже практически сжимает плоть.
— Стой! — ревет Аремар.
— И что мне за это будет?
— Расскажу, все расскажу, — маркиз не отрывает взгляда от пола. Не может поднять голову: вина гнилыми зубами прочно вцепилась в его шею.
А я… Я не был доволен. Я был зол. Тьма мне в свидетельницы, я не хотел, чтобы все случилось именно так. Не хотел заставлять Листа пытать кого-то. И сейчас, как никогда, не хотел смотреть в его глаза и видеть его улыбку.
— Позову дознавателей — и можешь начинать, — Белый открыл камеру и вышел, будто хотел убраться быстрее, а, увидев меня на лестнице, замер.
— Нужны дознаватели и лекарь, — зачем-то шепнул мне страж.
— Слышал.
Я всматривался в его лицо. Но разве можно было понять хоть что-то из-за маски? Что я хотел там увидеть? Или чего — не увидеть? Слава тьме, новенький не улыбался. Улыбка стекла с неподвижного лица, как стекает в городскую канализацию лошадиное дерьмо с улиц Бирры во время дождя. Глаза застыли, а руки в ярко-синих, гротескных и неуместных перчатках Белый вытянул вдоль тела. Напряжение, невероятное напряжение, как нестабильный раствор: моргни — и рванет.
Лист драно поклонился и взбежал по лестнице.
Это изначально было плохим решением, задуманный опыт провалился по всем пунктам…
Провалился по всем пунктам? Плохое решение? Да я облажался! Просто. Феерически, мать его. Облажался.
Дознаватели и лекарь явились меньше чем через пол-луча и молча занялись своим делом.
Аремар сдержал слово и назвал все имена. Тихим, убитым голосом он сдавал одного за другим: и простых шавок, и эльфов, и другого маркиза, и пару стражников, и дознавателей. И не сводил взгляда с противоположной клетки, где лекарь занимался потерявшим сознание мальчишкой. Когда вопросов к заключенному не осталось, я оставил маркиза дознавателям и ушел.
Казнь была назначена через суман. Ненавижу казнить знать. Мерзко. Тошно. Грязно.
И хотя вопросов к Аремару у меня действительно больше не было, зато появилась парочка к стражу. Но Листа я решил оставить в покое. По крайней мере, на сегодня. В конце концов, впереди еще маячит светлый образ пифии.
Королева драмы, как и ожидалось, во дворец явилась вечером. Как и ожидалось, ее появление ознаменовалось шумом и световыми эффектами. Меня и Тивора, опять же как и ожидалось, это не впечатлило. Лист не проникся тоже. Хоть одна неожиданность за вечер.
Вампирша шла по проходу мимо пестрой толпы придворных. Маленькая, миленькая, в красном платьице и в тонком прозрачном платке на голове. Она ничуть не изменилась, не повзрослела, не подросла. Осталась такой же легкой, такой же торжественно-высокомерной, такой же приветливо-сухой и приторно-мягкой. И да, такой же сукой, как и пятьсот лет назад.
За ней семенили, низко склонив головы, десять девочек-прислужниц. Все, как одна, в пурпурных балахонах. Все, как одна, босиком. Все, как одна, с перевязанными белыми лентами шеями. И свет светляков делал их выбритые затылки еще более убогими.
Предсказательница остановилась напротив трона, девочки встали полукругом.
— Ну здравствуй, мой мальчик, — звонкий детский голосок, как всегда, заставил поморщиться. — Ты не изменился за прошедший год.
— Ты тоже ничуть не постарела, — грубая издевка, очень грубая, но сдержаться не вышло.
— Почему-то из твоих уст эти слова звучат как оскорбление. Так и быть, прощаю.
— Твое великодушие не знает границ, — я слегка поклонился.
Пифия тем временем развернулась к страждущей публике, так же едва склонив голову в ответ. Вот и обменялись любезностями.
— Дети Малеи, — приступила она, — сегодня начался исход!
— И великая мать Астрата… — Тивор закатил на вдох глаза и прочувственно зашептал вместе с ней, так чтобы слышали только я и Лист. Улыбка растянула губы.
— Ваша воля, ваши желания — священны, — закончили через пятнадцать лучей мы уже вместе.
— Какой же бред, — раздался слева голос Белого.
— Не-не-не, — шепнул ему Черный, — погоди, она тебе предсказывать начнет.
— Не начнет, — усмехнулся Лист. И после короткой паузы продолжил: — Это вся пыль в глаза или у мелкой еще несколько фокусов в запасе?
— Еще два, — проинформировал парня Тивор, — сейчас пифия сотворит священные знаки, а потом потянет кровь из толпы.
— И из нас?
— Нет. Из нас — нет. Пока, — ответил я.
Через вдох сотня кровавых лент взвилась в воздух и потянулась к открытому рту Нарины. Еще через десять лучей зал опустел. А вампирша противно хрустнула шеей, склонив голову набок. Вот сейчас ее понесет. Слишком много разной крови. Маленькая гадость никогда не знает меры.
— Надеюсь, угощение пришлось тебе по вкусу? — обратился я к предсказательнице, когда шаги последнего советника стихли за дверью.
— Не очень, — малявка скромно потупила взор.
Началось. Хотя Нарина всегда была слегка со сдвигом. Да и вообще на своем веку я еще не встречал послушницы в своем уме, тем более видящей.
— Слишком мало здесь свежей крови. Все те же лица. Скучно, — пифия топнула ножкой.
Да пошла ты!
— Сочувствую. Начнем сейчас?
— Нет, — вампирша капризно надула губки, — не хочу сейчас. И почему ты всегда так торопишься? Меня это, знаешь ли, обижает.
И снова да пошла ты.
— Хотя не важно. Лучше скажи, мои покои готовы? Я хочу посмотреть, а еще отдохнуть. Путь к Бирре неблизкий, и все мои ленточки расплелись.
Да плевать мне на твои ленточки, и на твою усталость, и на тебя саму, и на твои предсказания. При чем здесь вообще ленточки?
