Eden (ЛП) - "obsessmuch" (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Но мои слова — что о стенку горох. Люциус не слышит меня. Он пристально смотрит мне в глаза и хмурится.
— Оказывается, мы не такие уж и разные. Мы оба готовы действовать с особой жестокостью, чтобы достичь своих целей. Единственная разница в том, что я готов это признать.
Боюсь, что с меня хватит. Слезы текут из глаз, когда я, наконец, сдаюсь.
— Я не такая как вы! Я не такая!
Я кричу сквозь рыдания. Я ненавижу себя за это, пытаюсь остановиться, но просто не могу.
— Да, ты права, — он отпускает меня, и я падаю на пол. — Мы абсолютно разные. Я бы никогда не ударил в грязь лицом перед своим врагом. Это позор. Я, возможно, смог бы тебя уважать, если бы ты не была такой слабой.
Он разворачивается и покидает комнату, осторожно закрывая за собой дверь. Он оставляет меня одну рыдать, скрючившись на полу в луже крови моего самого лучшего друга, и дрожать от боли и жалости к самой себе.
Глава 7. Месть
Раздавлена я мукой…
На что дерзаю, вижу…
Только гнев
Сильней меня, и нет для рода смертных
Свирепей и усердней палача…
Эврипид. Медея. (пер. Иннокентий Анненский)
Страданья подавили мою волю, и я отныне знаю хорошо,
На что могу я быть способна. Спасибо гневу! Все из-за него. — Эврипид. Медея. (вольный перевод — kama155)
Наша труппа актеров рада представить вам трагедию в четырех действиях. Наслаждайтесь!
С тех пор, как меня последний раз водили в туалет, я не вставала со своего… кхм, ложа.
Я считала камни на потолке. Ровно сто пятьдесят два черных камня, слегка различных по форме и текстуре.
Сто пятьдесят два камня.
А, может, я неправильно посчитала? Надо попробовать еще раз, просто чтобы убедиться…
Я чуть шевелюсь и чувствую, как солома царапает кожу сквозь грубую ткань мантии.
Хочу в ванную. Хочу еще раз вымыть руки, хоть и большой пользы это не принесет. Последний раз, когда я была в уборной, мои руки были в крови, и я смывала ее до тех пор, пока вода не стала кристально чистой, но ничто не могло смыть запах. Он буквально въелся в пальцы.
Не думаю, что когда-нибудь смогу избавиться от запаха крови Рона.
Нужно встать. Лучше уж нарезать круги по камере, чем лежать бревном. Но голова гудит, и стоит мне приподняться, как перед глазами все плывет.
Может, мне лучше не двигаться?
Я смотрю в потолок, погруженная в свои мысли, и здесь так жарко. Пот пропитал мантию, и она прилипла к коже, а по лицу струятся маленькие капельки, и я даже могу поймать некоторые из них языком.
Я бы хотела принять горячую ванну. Погрузиться в воду с ароматной пеной, почувствовать, как она окутывает мое тело, а потом нырнуть с головой и забыть о существовании внешнего мира. Лежать в абсолютной тишине.
Кажется, прошла вечность с тех пор, как Беллатрикс и Долохов увели Рона, а Люциус вылетел из камеры, обозвав меня жалкой. Наверное, больше суток. Вероятно, двое или трое.
Я, правда, не знаю.
Я бы решила, что они оставили меня здесь умирать, если бы не тот факт, что мне по-прежнему приносили еду и водили в туалет.
Может, это очередная игра, в которую они играют со мной. Дать мне время на размышления: очень много времени на то, чтобы раз за разом прокручивать в голове последние события.
Бьюсь об заклад, что это Люциус придумал.
Он очень умен, и знает, что физическая боль — не единственный способ заставить человека страдать.
— Я уверен, это разобьет тебе сердце, но если бы ты только видела это выражение предательства на его лице, пока ты, улыбаясь, вонзала нож в его руку. —
Я закрываю лицо руками, с силой прижимая пальцы к глазам, словно это может помочь мне выбросить из головы его слова.
Хочется кричать. Страдать, истекать кровью и плакать. Хочу сполна получить за то, что я сделала.
Он был прав. Я слабая и жалкая.
Ты трусиха. Совсем как он.
У нас с ним нет ничего общего! Нет!
Слишком поздно. Его слова уже выжжены в памяти каленым железом.
Не такие уж мы и разные, ты и я… мы оба готовы действовать с особой жестокостью, чтобы достичь своих целей.
Я не готова! Домовые эльфы так же заслуживают свободы, как и любые другие существа. Я только хотела помочь им.
Но… мне ведь говорили, что это жестоко по отношению к ним. Даже Хагрид так считал.
А я не слушала, упорно продолжая делать то, что, как я полагала, было правильным, даже когда все утверждали, что я не права.
Но сейчас все по-другому…
Я прислоняюсь головой к холодному полу и убираю руки от лица. По щекам катятся слезы.
У нас с ним нет ничего общего.
Эхо шагов в коридоре нарушает мучительно медленный бег времени.
— Надо убрать их отсюда! — Я не узнаю этот женский голос. — Отвезти в другое место. Мы останемся здесь на ночь, а утром двинемся в путь. Темный Лорд сказал, что на севере есть укромное местечко, где мы сможем спрятаться.
Слышен скрип открываемой двери. Я перевожу взгляд на дверной проем, но моя камера по-прежнему закрыта.
Напряженно вслушиваюсь, и мои усилия вознаграждаются, когда я улавливаю громкий скользящий звук, будто кого-то тащат по коридору.
От этого звука по спине бегут мурашки — кожа царапается о камни.
Но разве это не должно сопровождаться криками протеста и мольбами?
Я бы подошла к окошку камеры, чтобы посмотреть, что происходит снаружи, но у меня просто нет сил подняться.
Звук постепенно становится все тише и тише, пока, наконец, не смолкает в конце коридора, и тишина вновь не вступает в свои права.
Я совершенно спокойно продолжаю лежать на соломе, но взгляд все еще прикован к двери.
Что это было?
А впрочем, мне все равно. Я слишком устала.
Мне нужно поспать.
Черт, мне сегодня несказанно везет. Слышу голоса в коридоре. Я не могу их разобрать, но они становятся громче, по мере приближения к моей камере.
Ни минуты покоя! Даже когда они решили бросить меня в одиночестве на несколько дней.
Но главное — я ни на миг не могу избавиться от чувства страха и вины.
Я начинаю различать слова в этом шепоте.
— … нашу ответственность. Мне это нравится не больше, чем тебе, но мы должны забрать их с собой.
Узнаю это голос. В последние несколько дней он был единственным моим собеседником.
Но он не один. С ним кто-то еще.
— Пленники доставят больше проблем, чем пользы. — И этот голос я тоже знаю. Оба человека остановились у моей двери, и женщина смиренно вздыхает. — Ты знаешь, куда вы едете?
— Я женат на твоей сестре уже много лет, конечно же, я знаю, куда еду. Я был там столько раз, что уже сбился со счета.
— Будь осторожен, — неужели это беспокойство в ее голосе? — Ее ищут, а ты их недооцениваешь. Они могут проследить за вами…
— Тем более пора распрощаться с этим местом, — оборвал он ее. — Мы должны как можно быстрее двинуться в путь. Я возьму девчонку — я знаю, к ней подход, успел изучить за то недолгое время, что она здесь. Ты и Антонин, позаботьтесь о мальчишке.
Нет. Я не хочу оставаться с ним наедине. Я даже не хочу его видеть.
— Мы разделимся, — продолжает Люциус. — И тогда, даже если они поймают одного из нас, у Темного Лорда все еще будет козырь в виде другого пленника.
— Отличная идея, — соглашается Беллатрикс. — Я найду Антонина до отправления, но я бы хотела вновь встретиться с тобой как можно быстрее. — После короткой паузы она продолжает уже более мягким голосом. — Удачи, братец.
Люциус усмехается.
— Братец, как же! — Еще одна короткая пауза. — Надеюсь, вскоре увидеть тебя.
Удаляющиеся шаги в коридоре, затем щелчок, и моя дверь открывается.
Почему он просто не может оставить меня в покое?
Едва он вошел в комнату, как его взгляд тут же обратился ко мне.