Любовь Химеры 2 (СИ) - Истомина Елена (читать полную версию книги TXT) 📗
— Хорошо, мамочка, как скажешь, — Коляда поцеловал руку матери и обнял еще раз.
— Все, довольна, засыпаю, — выдохнула счастливая Майя.
Я, Доротея, все это время была где-то на задворках сознания и наблюдала за диалогом матери и сына как бы со стороны. Наблюдала и офигевала просто. Оказывается, она мне многим помогала всю мою жизнь. Но если уйдет она, что же останется? Кто же я без нее? Об этом я тут же спросила своего кармического сына. Как только пришла в себя.
— Если она вошла в тебя еще в утробе, значит, она выбрала тебя своим воплощением и останется уже навсегда, — парень чуть смутился.
— Но я ее слышу отдельно от себя, словно есть еще другая я, которая не твоя мама. И папа твой говорил, что я уже была женой своего нынешнего мужа.
— Ты, главное, не воспринимай ее как себя полностью. Ты — это ты, у тебя своя жизнь, свои знания, привычки, вкусы, опыт. Она — это как старший родственник внутри тебя, который дает знания, советы и поддержку, если нужно. Она — твоя родовая память, твой жизненный опыт. А ты — это ты, сознание у тебя свое. Нам многие тысячи лет, Дора. Мы иногда умираем и не всегда возрождаемся с полной родовой памятью. Иногда ради интереса или большего развития души, или накопления нового опыта мы выбираем себе новых родителей и новые судьбы. Она не все время за отцом бегает. Иногда ей это надоедает.
— Мне все говорят, что мой муж нынешний — моя пара.
— Да, действительно, папа — не ее пара. Его пара — Джива. А мама — первая любовь и страсть, которые, как известно, не забываются, — улыбнулся парень. — И вот почему она инициировалась в тебе, чтоб быть с любимыми навсегда. Так ты и есть химера? Дитя четырех миров?
— Да.
Я перешла из ардонийской в урайскую.
— Круть! — восхитился парень! — Ой, не могу так, и хочется мама сказать.
— Ну, скажи уж, полегчает.
— Мамочка-а! — парень крепко обнял меня, впитывая мое тепло.
Я потянулась к прошлому и поделилась видением, как я когда-то давным-давно сижу и вышиваю одеяльце для колыбельки, мурлыкая колыбельную под нос. Входит муж, целует меня в макушку:
— Как чувствуешь себя, ладушка моя?
— Хорошо. Угомонились, наконец, уснули, а то с утра прям бои великие были.
— Воины мои, пресветлые сварожичи, — улыбнулся мужчина и, встав на колени, поцеловал пока еще едва заметный живот супруги.
— Спасибо! — улыбнулся Коляда, посмотрев видение со мной вместе. — А Илюша ведь не папин сын? Вы вместе не живете?
— Сейчас нет. Но у нас есть дочь. Ей 6 с половиной.
— А можно с ней познакомиться?
— Конечно. Приходи к деду, наш дом рядом. По соседству.
— Давай, телефонами обменяемся. Созвонимся потом.
От встречи с кармическим сыном и осознанием того, кем я была, чувства были смешанные. С одной стороны, я ей была благодарна за то, что она мне все это время давала сил. Помогала. Вернулась во мне к своему любимому Тарху и мужу, выходит, тоже любимому? Чтоб и рыбку съесть и на …й сесть, коза рыжая! Хитра, ой, хитра.
— Вся в тебя, — усмехнулась хитрованка во мне.
— Спасибо, что помогала мне выживать.
— Прорвемся и впредь, малышка, не боись, — весело ответил мне внутренний голос.
— Мама, Лизя де? — спросил восьмимесячный сын, жуя конфету, — ей кафету дать надо тозе.
— Лизу сегодня деда Дима заберет, она у него ночевать будет. Ты ее потом угостишь, как придет, хорошо, моя радость?
— Хаясе, мамуя.
Лепет сына медом разлился по моему сердцу. Ему сегодня 8 месяцев ровно, но развит он на все полтора или даже два. Наша радость, наше счастье.
Глава 33
Приехав домой, усадила Илюшу за магнитный конструктор, он его просто обожал! Мог играться с ним час-полтора, выделывая самые невероятные конструкции. Сама наделала за это время вареников с земляникой про запас, котлет с грибами на ужин. И закатала 4 банки со сливами на зиму, как же хорошо уметь ускорятся, как это все обычные женщины успевают делать, не представляю.
— Мам, я пипи! Мам! — пришел виниться сын с мокрыми штанами, горестно хныча и краснея.
— Аяй! Опять забыли, где горшок! Эх, ты!
Я переодела сына, и мы вышли на улицу — чего сидеть в такой чудесный день дома? Сын копался в песочнице, а я вышивала бисером пейзаж за столиком рядом. Люцифер исправно, каждое 16 число каждого месяца, присылал мне штук 5 разных наборов для рукоделия, чтобы не забывала про него и дату, и будет делать так ближайшие 30 лет. Как сказал Ярик, выбирает все секретарша, отправляет с курьером, поэтому ничего на этих наборах нет, и можно пользоваться. Мы с Лизой и пользовались. Дом большой, украшать нужно. Да и родственников много. Есть кому подарки ручной работы делать.
Двойня в моем животе устроила мышиную возню. Но скоро это будут настоящие кулачные и пяточные бои. Я блаженно улыбнулась, для счастья много не надо.
За ужином рассказала мужу последние новости в подробностях, не утаив из беседы с кармическим сыном ни слова. Отнеся он спокойно, сказав, что понимает Тарха и Колю. Сам с удовольствием общается по интернету со своей кармической внучкой и чувствует, что она ему не чужая.
— Спроси у нее, кем мы были раньше, когда были вместе, интересно же.
— Всему свое время, — подсказал внутренний голос. И умолк на сегодня.
Мы вместе приняли ванну. Подарили друг другу удовольствие, и я, как всегда, уснула неожиданно и стремительно.
Я подошла к блестящему, красивому, белого цвета гробу, висевшему на цепях в скале, надпись на крышке гласила: «Тот в гроб ляжет, кому в нем лежать суждено».
— А кому суждено-то здесь?
Я открыла гроб, он был обит красным мягким бархатом с удобной белой подушечкой.
— Прилечь, что ли?
— Златка, прекрати, не смешно, — поморщился Тарх, — пойдем.
— Ну, погоди! Интересно же!
Меня реально потянуло прилечь отдохнуть, и я, сама, не понимая толком, зачем, сначала встала в гроб, а затем и легла, и было так хорошо — безмятежно, спокойно. Я скрестила руки на груди, прикрыв глаза.
— Будешь по мне тосковать, о вышний бог Сварожич?
— Не смешно, Майя, вставай!
Тарх злился все больше, а мне было все забавнее.
— Прикрой его, хочу проверить, страшно ли?
— С ума ты, шалая, сошла ль? Не к добру такие шутки.
И тогда мои руки сами потянулись к крышке и захлопнули ее.
— Безумная ты, Род свидетель, — выдохнул муж.
Я полежала там с минуту, потом мне стало не хватать воздуха, я попыталась открыть крышку и не смогла, она была тяжелой, как скала.
— Ой, мне не открыть, помоги!
— Ну, вот, долюбопытствовала, — Даждьбог попытался поднять крышку, но не смог, — не поднимается.
— Не смешно! — возмутилась я.
— Мне тоже! — в голосе Тарха слышалась тревога.
И как он ни старался, что он там ни делал, мне казалось, что крышка лишь крепче прижималась.
— Помоги мне, Тарх! Помоги! Мне страшно, любимый! — заистерила я, холодея от ужаса. — Не оставляй меня здесь одну! Не оставляй, слышишь! Та-а-арх!!!
Я проснулась вся, мокрая от пота и в слезах, как же страшно ей было! Как же страшно, Господи!
Я разрыдалась горько и отчаянно, и за ее, и за свою боль.
Муж, подскочив, включил свет, тут же в спальне появился бывший и, наверное, немало смутился.
— Чего орешь, дурная? — спросил он оглядевшись.
— Какого ее по гробам шариться понесло! — всхлипывая, спросила я.
— Выражение «бес попутал» слышала когда-нибудь?
Бывший подошел и сел рядом, взял за руку.
— Вот оно и случилось в самом прямом смысле.
— Ну, а ты-то куда смотрел? — всхлипнула я, плотнее прижимаясь к Олегу, который обнимал меня за плечи. Тарх моей руки тоже не выпускал.
— …ять! — выругался он, опустив голову. — 25 тысяч лет я этого вопроса ждал. Я ж тебя предупреждал, говорил же!
В глазах Тарха стояли слезы.
— Не послушала ты меня, Майюшка. Знать, в книге Рода записано твоей так было. Убежать мы оттуда все равно не смогли б, я думаю.
— Что дальше было?
— Пришел и говорит: спасу, если за меня выйдешь потом. Ну, а что нам оставалось делать, она на третьем месяце уже была. Задохнулась бы там просто на просто. Дал время выносить, пытался договориться — ни в какую, усмехаются нагло в глаза, и все. Как только роды начались, он тут как тут. Повздорили мы с ним, конечно, сильнее оказался он. Дальше ты знаешь, Ты Колю просто очаровала.
