Его птичка (СИ) - Попова Любовь (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
Он склонился к моему уху, обдав его свежим. ментоловым дыханием и зашептал подобно искусителю:
— Любовь, секс, отношения. Забудь все это. Везде требуется притворяться, подстраиваться, ложиться под кого-то. Здесь же мы можем быть настоящими, здесь Анют, ты можешь не скрывать своих чувств, боясь показаться дурочкой. Здесь тебя никто не унизит, потому что ты лучшая. Ты балерина.
И это действовало, мне становилось легче, спокойнее, несмотря на то что рука Андрея, на моем колене явно была лишней.
— Здесь я могу страдать, не боясь осуждения.
— Да, детка.
Мы улыбнулись другу другу, словно зная какую-то тайну, непостижимую для смертных, правда руку я его все же убрала. Просто так. Не потому что мне было противно, а потому что Артур был скорее братом. Давать ему надежду на большее не стоило.
Когда заиграла музыка все остальное стало неважным. Все потеряло смысл, кроме выверенных движений тела, взмахов рук и ударов в пол ног.
Ритм кружил, пьянил, возбуждал. А я старалась не думать о Роме, но и он был сродни балету для меня.
От него тоже кружилась голова и сбивалось дыхание. Оставалось надеяться, что влага между ног не из-за воспоминаний о его члене, а из-за того, как быстро заиграла музыка, какими четкими стали ударные, как резво я стала порхать по сцене.
К моему удовольствию репетировали страстную Кармен. Мой любимый спектакль.
Жесткий ритм ударных, словно хлыст, обжигал сердце, заставляя вновь и вновь возвращаться к мыслям о Роме. Он тоже был, таким же разным, как музыка.
То нежным, то жёстким, то… пустым.
И сейчас, двигаясь в такт, такой будоражащей сознание музыке, повторяя синхронные па, вместе с двадцатью однокурсниками, я снова ощущала его в себе. Рому.
Словно он был рядом, со мной и владел моим телом, а потом причинял боль всем своим существом.
— Достаточно! — прогремел голос Валентины Марковны и музыка стихла.
Все студенты, как один замерли на своих позициях. Чтобы мы отмерли и могли сойти со сцены, она властно взмахнула рукой, которую почти полностью закрывал рукав черной разлетайки.
В ней, она еще больше напоминала, сильно располневшего лебедя. Но, тем не менее, могла дать фору любому из присутствующих и не раз это демонстрировала, вызывая уважение и где-то даже благоговейный ужас.
Мы сходили в зрительный зал медленным ручейком, обсуждая последний спектакль, на который нас водили в эту субботу, когда взгляд куратора внезапно остановился на мне.
Я ощутила это кожей, перестала улыбаться Артуру и повернула голову.
Валентина Марковна подозвала меня к себе, и я вытекла из общего потока, но замерла на приличном расстоянии от грозной женщины.
Она взирала на меня с высоты своего немаленького роста, от чего поджилки неосознанно затрястись.
— Я сделала что-то не так? — сразу стала я оправдываться. — В пятом заходе плохо выполнила батман. И потом не вытянула ногу, когда прыгала…
Лепетать перестала, в тот же миг, как на губах куратора мелькнула снисходительная улыбка.
— Ты, значит помнишь все места, где ошиблась?
— Стараюсь, — плечами пожимать я не стала, просто кивнула.
Из-за сквозящей во всем виде суровости этой женщины, вообще хотелось замереть глыбой льда и не двигаться, но все равно в страхе ожидать, когда в тебя врежется «Титаник» полный упреков.
— У тебя появился мужчина, — без предисловий заявила она, заставив меня отпрянуть в удивлении.
Этот вопрос не был похож на гром среди ясного неба, скорее напоминал машину, обрызгавшую тебя из ближайшей лужицы.
Я мельком взглянула на Артура.
Рядом с ним уже отиралась Губанова, вытянувшая любопытное лицо, как утка. Они и многие другие, смотрели на нас с куратором, а я гадала, кто из них мог насплетничать ей о Роме?
Не то, чтобы я скрывала, но напрямую знал, только Артур, а от него меньше всего ожидаешь такого подвоха.
Иногда мне казалось, что он знает обо мне все, даже продолжительность моих оргазмов, потому что, как раз после встреч со Ромой стабильно пишет: «Как потрахалась?»
— Не понимаю, — все-таки помедлила я с ответом, повернувшись к Валентине Марковне, на что получила уже вторую улыбку за учебный день. Просто нонсенс.
— Когда ты пришла на вступительные, — поведала она. — Я видела девочку. Хрупкую, нежную, при это невероятно сильную. Роль в умирающем лебеде была, как раз для тебя. Сегодня, я увидела в тебе огонь, ты пылала, ты излучала страсть.
Мои глаза распахнулись, грозясь выпасть из орбит.
— Правда?! — на уровне ультразвука спросила я.
— Естественно. Движения стали более живыми, ушла механичность, если хочешь, Ты детка, научилась ненавидеть. Танцевала так, словно в твоей голове сидел мужчина. Я только надеюсь, что это не отвлечет тебя от основного занятия?
Она приподняла брови, ожидая от меня немедленной реакции на свой последний вопрос, но я сглупила.
— Какого…? — спросила и тут же прикусила губу, сразу исправившись: — Ни в коем случае. Балет всегда на первом месте. Я благодарю вас за похвалу.
Я увидела лишь вежливый кивок, хотя в лице она не на секунду не изменилась.
— Да будет так. Думаю, что мы поставим тебя в основной состав спектакля.
— Ка-рмен? — слова не слова, а слоги вырвались из моего рта. Первый состав.
Считай успех в кармане. На этом спектакле меня увидят все. Это было невероятно. Просто… Вау!
Меня словно подкинули высоко вверх, а потом подхватили и закружили.
На душе стало хорошо и спокойно, а на лице непроизвольно возникла широкая, блаженная улыбка.
— Ты не обольщайся, — слова куратора вернули меня в реальность. — Тебе еще работать и работать.
— Понимаю.
Но ее предупреждение и наставление уже не имели значения. Словно после куска торта вам подали зубчик чеснока. Невкусно, но не смертельно.
— Спасибо большое. Огромное!
— Да, — кивнула она спокойно и уже сделала шаг в сторону, как зацепила взглядом, ждущего меня Артура.
Остальные, всё выяснив, разошлись.
— А что, Веселов?
— А что с ним? — я взглянула на друга, который стоял, небрежно облокотившись на стену и разговаривал с Таней, но я знала, что все мышцы его тела напряжены, а сам он впитывает каждое слово.
Разве могла я подвести лучшего друга. Единственного, если говорить честно.
— Справится? Главная роль, в которой нужно сыграть разрушающегося изнутри героя.
— Мне кажется, он справится с любой ролью.
Сказала вроде бы правду, но мне не понравилось, как это прозвучало. А смогу ли я сама распознать эти роли?
— В таком случае приступаем к вечерним репетициям, чтобы не красть время у учебного процесса, — решила она, и наконец, двинулась в сторону выхода.
Как только дверь в актовый зал закрылась, меня тут же подхватили сильные руки и закружили в бесконечном радостном вихре.
— Кармен! Анька, ты слышала. Мы в первом составе! — воскликнул Артур, уже опустив меня на пол. — Ты представляешь?
— Да, Артур, отпусти уже, пока Губанова меня не зажевала губой.
Таня порой так выпячивала губы, то ли чтобы оправдать свою фамилию, то ли просто, потому что хочет выглядеть уткой.
Она мило улыбнулась, если этот оскал можно назвать милым и прошествовала к нам, сразу же подхватив Артура под локоть.
Тут она стала протягивать мне телефон.
Я зачем-то оглянулась на свою сумку. Она все также лежала на втором ряду, где я ее и оставила.
— Спасибо Губанова, но мой телефон в сумке, а твой мне не нужен.
— Это твой, — закатила она глаза, чем вызвала еще большее недоумение.
— Как мой телефон оказался у тебя?
— Выпал из сумки разумеется, не думаешь же ты, что я полезла в нее сама?
— Разумеется, — повторила я, как чревовещатель, пытаясь сообразить то ли Губанова совсем страх потеряла, то ли планета начнет крутиться в обратном направлении, потому что проявление доброты от блондинки не видел еще никто.
