Перемирия не будет (СИ) - Горенко Галина (читать книги без сокращений txt) 📗
Ши был не только моим любимым братом, но и другом, партнёром по играм и защитником. Младший, он взялся всячески оберегать меня, а когда выяснилось, что мой дар нестабилен, скрывал непроизвольные вспышки моей силы даже от родителей. Тем более от родителей.
Клеймо, запечатавшее мою магию, сгорело в один из таких всплесков и Такеши, ненавидящий каллиграфию до зубовного скрежета, каждое утро рисовал его чернилами каракатицы, пробираясь в мою комнату утром, пока весь дом ещё спал.
Отец всегда с восторгом отзывался о Вседержителе, был почтителен к власти и строго соблюдал букву закона, уже позднее я поняла, что всё это было игрой, показухой, принятой убедить всех вокруг в идейности и преданности Империи.
— Ты здесь… — цеплялась я за лацканы его пиджака, когда он отпрянул. — Но как…как Жнец тебя дери…
Вглядываясь в его лицо, я нехотя отмечала изменения, произошедшие с братом за восемь лет.
За восемь лет без меня.
Острые, тяжёлые скулы, высокий лоб, нос с едва видимой горбинкой, белый, почти незаметный шрам, рассекающий правую бровь или треугольный, ещё не успевший побледнеть, меняющий форму верхней губы, потемневшие как и у меня с взрослением брови и ресницы, пробивающуюся щетину и (вот это да) проколотое ухо с тонким стальным колечком, матово посверкивающем в холодном свете луминос.
— Налюбовалась? — хохотнул он, как обычно заражая своей белозубой улыбкой. Уголки моих губ сами собой растянулись в ответной улыбке, и я радостно закивала, как болванчик, что стоял на туалетном столике бабули. Блестящее, гладко отполированное пузцо сложившего крест-накрест ноги толстячка отражало его согласие на любой вопрос и будучи детьми мы ссылались на него в каждом споре. Вроде как Пузан разрешил.
— Ваше Высочество, Ваша Светлость, Акира… — начал было Такеши, которого тут же бесцеремонно прервали.
— Александр, — поправил брата Рейдж.
— Что?
— К родственникам принято обращаться по имени, пусть и будущим…
— Эээ… — брат был сбит с толку, а вот Себастьян, будущий правитель и непревзойденный манипулятор (куда там остальным) поднял глаза к небу и зашептал благодарную халлу Небу.
— Нечего смотреть на меня с укором, Дина? Я знал, что это случится…вам просто нужно было побыть наедине…а, не важно сейчас, — махнул он рукой, принуждая нас сесть, — ну и чего ждёшь, ночь не будет длиться вечно? — подтолкнул он брата к откровенности и величественно опустившись в кресло рядом с диваном, настоятельно похлопал по жесткой коже, требуя чтобы мы сели.
Поколебавшись всего мгновение я расположилась подле Алекса, а когда он переплел свои пальцы с моими, в благодарности за поддержку сжала его руку.
Такеши, рассеяно потёр ладонями лицо и вдруг сконцентрировал свой внимательный взгляд на мне.
— Ты в большой опасности, сестра. — Начал он. — Под ширмой налаживания отношений меж государствами Империя хочет вернуть свое.
— О чем ты, — не понимала я его иносказательности.
— Они пришли за осколками силы. За бежавшими одаренными.
— Но зачем? Империя отрицает магию как таковую, запечатывает дар, сжигает на кострах…
— Именно здесь и начинается величайшее враньё, на котором зиждется мощь Содружества Круга — без магии мы ничто.
Рассказ Ши поверг нас в шок, то, что веками скрывалось оказалось грязным секретом, преступной мерзостью, очень постыдной тайной.
Все это началось в ту пору, когда пять веков назад на Твердыню пришли Великие. Каждое из государств по-своему приняло всесильных полубогов. И если образовавшееся Содружество Кватры пользовалось их дарами и знаниями на полную катушку, шагая к прогрессу и всеобщему благоденствию, то три объединившиеся в Империю государства Востока, наоборот, отринули, отторгли, все то, что безвозмездно предлагали пришельцы.
Они чурались магии, которую в последствии признали вне закона, они остановились в промышленном развитии, наращивая лишь военную мощь, они существовали в постоянном ожидании, колеблясь — наносить превентивный удар или все же отгородиться ото всех непреодолимой защитой.
И, как нам казалось, в итоге выбрали второе.
Эволюция странная штука, а замкнутый контур Твердыни…
Чем чаще Империя избавлялась от магов, тем больше их нарождалось в последующих поколениях. Освобожденная в никуда сила вопрошала об оковах, умоляла об условных границах человеческой плоти, грозя раздавить, уничтожить своей мощью, погрести под собой остатки незащищённой толпы природными катаклизмами и противоестественными происшествиями.
Правящий не придумал ничего лучше, чем защитный контур, опоясывающий неприветливое Содружество. Напитанным магией непроходимым стенам, скрытых от простых людей и слабых волшебников выполняющих функцию сотен пограничных гарнизонов и тысяч солдат был необходим мощный источник энергии, позволяющий держать круг замкнутым, а Круг закрытым.
Как и каким способом Имперские учёные додумались до того, что стало в итоге — Ши не знал, да и не было это важно, главное, что правитель содружества знал и попустительствовал бесчинствующим военным, а те в свою очередь с молчаливого согласия правящего, проводили свои бесчеловечные эксперименты, найдя-таки решение. Жестокое. Подлое. И временное, как уже триста лет повторял очередной генералиссимус.
Силу, что рождалась и росла вместе с носителем не запечатывали, а забирали, иссушая до донышка, а порой отнимая вместе с крохами магии и жизнь.
Кому-то как мне повезло: моя инициация была поздней и принудительной, а дар иным и мощным. Темные вообще хуже отдавали своё, чаще погибая при переносе энергии, а вот я, как и немногие — выжила, восстановив и приумножив способности.
Но в детстве, нарисованная старательным братом печать гарантировала отсутствии во мне изначальной силы, невосполнимую утрату, которую я пережила ещё в детстве.
И вдруг я вспомнила молчаливого, одетого во все серое "друга семьи", который раз в полгода забегал на тай к родителям. Вспомнила его замысловатые фокусы с водой, огнем и ветром, которые он, смеясь, просил меня повторить. Вспомнила тщание с коим мать учила меня контролировать силу в нестандартной ситуации, скрываться даже если семье грозит опасность, нудную ежеутреннюю медитацию, обязательное начало дня каждой благовоспитанной несси…
На тех чья сила восстанавливалась — охотились, забирая у родителей и использовали как поленья для очага, пока они не выгорали дотла, превращаясь в потемневшие головешки, в золу годную лишь удобрять стылую землю.
Магов стало катастрофически не хватать, вот уж сюрприз, и в стене то там, то тут стали появляться бреши, но не это волновало Императора…
— Никто этого не замечал… но так уж случилось…вспомни, сколько лет Правителю Империи?
— Точно? Что-то около сорока. Он взошел на трон, когда мне было девять…значит…сорок три.
— Нет.
— Нет? Сорок четыре?
— Пятьсот тринадцать, — огорошил нас новостью брат. — Император Акихико не менялся с тех самых пор, как Империю окружил магический контур. Он замкнул его на себе, питаясь жизненной энергией тысяч магов.
— Да лааааааднооооооо, — клацнул зубами Себастьян, а льдисто-голубые глаза налились расплавленным золотом.
Вот Вам красавчик — Ши.
— Не скажу, что сие не стало для меня шоком, — вдруг вклинился в беседу Алекс, слишком сильно до селя сжимавший от волнения мою ладонь. — Шесть поколений, а портреты вереницы наследников как под копирку.
— Я как-то не задумывался об этом, — хмыкнул Себастьян, — но ты прав, картины словно под копирку.
Они продолжили переговариваться, негромко, в пол голоса, строя разные предположения и гипотезы, а я всё глубже погружалась в свои мысли, пытаясь понять, что упустила.
— Ши, — вклинилась я в беседу, выныривая из омута памяти и событий прошлого, — а от меня-то что ему надо? Почему именно я? — последний вопрос я произнесла уже в звенящей тишине. — Да я могу навскидку назвать с полдюжины имперских беглецов, обладающих даром. Не нужно быть семи пядей во лбу и начальником разведки Империи, для того чтобы вычислить беженцев…
