Таинственный пруд - Карр Филиппа (бесплатные книги полный формат .txt) 📗

Я пробыла дома всего лишь два дня, когда мать за завтраком вдруг сообщила, что получила письмо от Грейс.

— Она хочет приехать и погостить у нас недельку. Она напоминает, что мы постоянно приглашали ее. Я тут же ответила, что мы будем рады принять ее. Полагаю, ей сейчас нелегко, ведь она была близкой подругой Лиззи.

Я внутренне похолодела. Грейс приезжает в Корнуолл… Зачем?

Я сразу вспомнила о Джастине и о том, как искренне он предупредил меня об опасности. Тогда мне все это показалось очень невероятным… Грейс, желающая убить меня в надежде, что когда-нибудь Бен женится на ней! Как-то все это было притянуто за уши… Мне казалось, что я уже выбросила эту историю из головы, но теперь вновь задумалась.

Если бы Бен был виновен, он не мог бы прийти ко мне и так искренне говорить. Да, он был жесток, я знала это, но он не был убийцей. Он был откровенен, когда говорил со мной; его сила духа была сломлена ощущением ужасной вины, но не той вины, которая отягощает убийцу.

Но что можно сказать о Грейс, которая на самом деле была Вильгельминой? Когда-то она любила убийцу и наверняка помогла ему бежать. Я начала припоминать сообщения о побеге Мервина Данкарри. Он сумел бежать, заколов охранника ножом. Было непонятно, откуда у заключенного взялся этот нож? Кто-то должен был передать ему оружие, это постоянно утверждалось в газетах. Так кто мог сделать это? Грейс? И была ли теория Джастина такой уж безумной? Значит, теперь Грейс последовала за мной в Корнуолл…

Грейс прибыла в обещанное время. Каким-то образом она изменилась: в ней появилась некая целеустремленность.

Мать тепло приветствовала ее. Она всегда любила Грейс и давно считала ее членом семьи.

За обедом Грейс много рассказывала о миссии. Она уже была там пару раз, и на нее произвела большое впечатление деятельность этой организации.

— Ну, Анжелет прекрасно понимает, о чем я говорю. А как чудесно получилось с этой Фанни! Я попросила разрешения Тимоти Рэнсона съездить к ним и познакомиться с ней.

— И это удалось? — спросила я.

— Да, разумеется. Какая чудная семья! Фанни там вполне прижилась. У нее достаточно хорошие манеры, которым, как я понимаю, она обучилась там. Она расспрашивала о тебе, рассказывала, как вы с Тимоти забрали ее из дому. Похоже, она очень любит тебя и Тимоти и, конечно, его детей. Правда, все чудесно получилось? — обратилась она к моим родителям. — И это лишь один случай из многих!

Мать согласилась с тем, что это и в самом деле прекрасно.

— Насколько я понимаю, ты там занимаешься бухгалтерией? — спросила я.

Грейс рассмеялась.

— У них там был сплошной кавардак! Френсис великолепно со всем справляется, но вести бухгалтерию — это не ее стихия, а принимая во внимание, сколько пожертвований поступает и сколько счетов нужно оплачивать… Похоже, это как раз та работа, за которую никто не хотел браться!

— Полагаю, именно в этой области труднее всего прославиться, — заметил мой отец.

— Но это совершенно необходимо, — сказала мать. — На каких ты там правах, Грейс? Ты периодически ходишь помогать им?

— Я решила, что смогу оказаться им весьма полезной. Бухгалтерией не нужно заниматься постоянно, просто я привела в порядок бухгалтерские книги. Нет, я собираюсь заниматься и непосредственной работой с людьми. Думаю, что буду ходить к ним постоянно.

— Френсис, безусловно, нуждается в помощниках, — заметила я.

Грейс улыбнулась мне. В ее глазах был какой-то странный блеск. А может, мне это просто показалось? Я никак не могла избавиться от картины: она входит в комнату Лиззи, Лиззи в полудреме от лауданума… Мне казалось, что я слышу голос Грейс: «Ты так и не заснула, Лиззи? Это тебе необходимо. К завтрашнему дню тебе нужно выспаться, завтра у тебя много дел… Давай, выпей еще немножко, это не повредит».

Неужели Джастин был прав? Лиззи стояла на ее пути, а теперь… на этом пути стояла я.

Мне хотелось обдумать все случившееся.

Я выехала верхом в одиночестве. Воспоминания о прошлом сменяли друг друга, и когда я припоминала что-нибудь, обязательно всплывал тот самый случай. Встреча возле пруда, убитый ребенок, Бен, еще совсем юный, несколько неуверенный в себе, совершивший поступок, который наложил отпечаток на всю нашу жизнь. Я ничего не могла поделать с собой и, не сознавая этого, направлялась к пруду. Вот он, домик, где безумная Дженни Стаббс не так давно прятала мою Ребекку. Я припоминала, как «прочесывали» пруд, как нашли часы и останки человека, которого мы с Беном когда-то сбросили туда… Жестокое насилие вошло в нашу спокойную жизнь и оказало на нее незабываемое воздействие.

Я спрыгнула с лошади и привязала ее к кусту, как всегда. Было тихо, никаких звуков, кроме тихого шелеста листьев на плакучих ивах, склоняющихся к воде.

Так все было и в тот день, определивший нашу судьбу. Вот это место, где убийца напал на меня: вот кусок стены, теперь отчетливо заметный, но до того дня, когда Джервис и Джонни начали раскопки, он едва торчал из травы. Теперь и Джонни, и Джервис были мертвы.

Здесь все вызывало воспоминания. Меня окружала колдовская атмосфера. Я не удивились бы, услышав колокола — не те колокольчики Дженни Стаббс, а настоящие или, может быть, фантастические, а возможно, даже пение монахов, старающихся замолить грехи в подземной церкви.

Я остановилась возле воды. Она поднялась довольно высоко. Недавно прошли сильные дожди, земля вокруг совсем размокла, и вода подступила ближе, пожалуй, на целый фут.

Никаких звуков, ничего, кроме воспоминаний и ощущения того, что в любой момент может произойти все что угодно.

Кто-то шел в моем направлении. Я узнала Грейс. Она шла решительной походкой.

— Привет, Анжелет! Я так и думала, что ты здесь, мы мыслим одинаково. Мне хотелось поговорить с тобой наедине. Собственно, ради этого я и приехала в Корнуолл.

Грейс подошла и остановилась. Земля была скользкой. Я чувствовала, что она стоит совсем рядом со мной.

— Этот пруд завораживает тебя? — спросила она. — Видимо, оттого, что здесь произошло?

— Да, — согласилась я.

— Ты так и не забыла об этом! Да и как можно забыть то, что вы сделали вместе с Беном.

Полагаю, ты очень много знаешь об этом человеке, — сказала я.

— Да, — в свою очередь согласилась она, — и я хочу поговорить с тобой об этом, потому что это касается тебя. Я знала Мервина Данкорри! Он служил наставником в том доме, где я была гувернанткой.

— Наверное, мне следовало признаться в том, что я знаю об этом.

— От Джастина? Я так и думала, что он расскажет тебе: теперь ведь он «перевоспитался».

Кто бы мог подумать! И он желает защитить тебя. Я знаю Джастина и знаю, в каком направлении работают его мысль и твои мысли, Анжелет!

— Меня больше интересуют твои мысли, — ответила я.

— Я полагаю, что ты боишься меня? Напрасно.

— А чего бы я могла бояться?

— Вот это я и хочу услышать от тебя. Я пришла сюда только для того, чтобы поговорить с тобой, ради этого я и приехала в Корнуолл! Я не знаю, что именно ты думаешь, но уверена, что в любом случае ты ошибаешься!

— Почему ты так считаешь?

— Потому что тебе следует кое-что знать, и я собираюсь рассказать тебе об этом. Я люблю тебя, Анжелет, люблю всю вашу семью. Я не забыла, что вы сделали для меня. Не знаю, что случилось бы со мной, если бы не вы. Позволь, я расскажу тебе обо всем. Представь себе напуганную молодую женщину, поставленную внезапно перед необходимостью зарабатывать себе на жизнь. В течение многих лет я была вынуждена ухаживать за своей матерью. Мой отец умер, и с тех пор я взяла на себя все заботы о ней.

Мои родители дали мне неплохое образование, и все говорили, что я умна, но, когда мать умерла, мне достался очень скромный доход, и я решила стать гувернанткой. Я приехала в дом, где было двое детей — девочка и мальчик. Мальчиком занимался наставник, а девочкой — я.

— Я это знаю…