Обрученная с розой - Вилар Симона (бесплатные полные книги TXT) 📗
Филип задумался. В словах трактирщика была правда. Они могут до ночи бродить по городу, но так и не снять жилье. Филип поглядел на сидевшую за столом девушку. Везти ее дальше, когда она так голодна и устала… К тому же эта гостиница, как ни посмотри, лучшая в городе.
– Хорошо, мы остаемся.
Он выложил щедрый задаток. Хозяин расплылся в улыбке, принял заказ, тотчас прибежала служанка и поставила перед ними два оловянных кубка и запотевший кувшин. Филип налил и себе, и Анне. Девушка не стала возражать. Отведав вина, она нашла его восхитительным. При каждом глотке по телу разливалось приятное тепло, и, когда подали еду, девушка набросилась на нее с жадностью. Приправленные пряностями цыплята таяли во рту, жареные пирожки аппетитно хрустели. Всевозможная зелень, гарнир из яблок и тыквы – что говорить, кухня в «Белом олене» была выше всяких похвал.
В зале было много важных господ, несколько офицеров, богатые горожане и торговцы. Вблизи от наших путников расположилась группа изрядно подвыпивших купцов в плоских бархатных шапочках и долгополых камзолах. На их поясах, по моде того времени, покачивались богато расшитые кошели. Недолго думая, они предложили Филипу и Анне выпить с ними за здоровье герцога. Девушка тут же подставила бокал, стараясь не замечать укоризненного взгляда Майсгрейва. Ей нравился этот напиток, и она не видела ничего плохого в том, чтобы поддержать веселый тост за здоровье Карла Валуа, герцога Гиеньского.
Анна ела, слушая возбужденную беседу соседей по столу, которая от перипетий заканчивающегося праздника обратилась к персоне самого герцога.
– Я представлял его себе едва ли не великаном из баллад! – воскликнул крепкий молодой купец с лицом скорее воина, нежели торговца. – А он оказался щуплым и малорослым. Да и красавцем его не назовешь. Глаза слезятся, щеки одрябли, а нос висит, словно подгнившая груша.
– Такой нос да при малом росте – вернейший признак, что как мужчине ему цены нет, – хихикнул краснолицый малый в синем камзоле.
– Что верно, то верно, – согласился толстяк с сочными алыми губами. – Говорят, что, несмотря на то что наш герцог вовсе не красавец, баб у него без счету, а его братец – король Людовик – вовсю поощряет слабости брата.
– Зато это выводит из себя Карла Бургундского, – вмешался четвертый, черноглазый молодец, типичный южанин с оливково-смуглой кожей. – Он давно бы переманил на свою сторону Валуа-младшего, женив его на своей наследнице Марии, да боится, что прелестной бургундской принцессе придется постоянно воевать с бесчисленными любовницами Карла.
– А поговаривают, что герцог Карл уже неоднократно к ней сватался.
Черноглазый южанин подался вперед.
– Клянусь распятием, это правда! Я возил свой товар в Дижон, когда он в очередной раз прибыл туда, чтобы просить руки Марии Бургундской. Однако в его свите повсюду следует за ним некая красавица монахиня, по слухам – потрясающе темпераментная особа…
Понизив голос, он сообщил такие немыслимые подробности, что глаза мужчин разгорелись, а щеки сидевшей среди них Анны стали алее розы. Впрочем, они принимали ее за пажа, зато в сторону Филипа девушка боялась даже глянуть.
– Ее прозвали Неистовой Матильдой, – играя глазами, продолжал рассказчик. – Она слыла красавицей, однако стоило на нее глянуть и, клянусь святым Андре, любому становилось ясно, чего ей надобно. Видели бы вы этот не пропускающий ни одного существа мужского пола испытующий пламенный взгляд, эти дрожащие словно от долго сдерживаемой страсти губы, эти пышные бедра! Неудивительно, что герцог Бургундский поклялся, что не видать нашему Карлу его дочери, пока подле него эта блудница. И что б вы думали? Карл Валуа настолько увлекся этой расстриженной монахиней, что отложил свое сватовство до лучших времен и уехал восвояси.
– Да, бывают же такие женщины! – мечтательно протянул торговец в синем камзоле. – Вот когда я ездил на ярмарку в Шампани, довелось мне провести ночь на постоялом дворе в Провене. И там мне попалась красотка, горячая как печка. За ночь она меня измотала вчистую. А когда я уставал, то знаете, как она меня ободрила?..
Далее рассказчик уже и вовсе не стеснялся в выражениях, подкрепляя свои слова жестами.
Филип коснулся плеча Анны:
– Не пора ли вам отдохнуть?
Девушка даже не оглянулась. Пользуясь тем, что ее принимают за паренька, она беспрепятственно слушала то, что не предназначалось для девичьих ушей и достигало их в редких случаях.
Филип с досады залпом осушил кружку. Не мог же он увести ее силой! Затем он вновь тронул Анну за локоть. На этот раз девушка обратила к нему лицо. Слова застыли на губах рыцаря. Он увидел ее глаза, мерцавшие странным туманным светом. Лицо Анны выражало страсть и вместе с тем негодование, губы были плотно сжаты, а ресницы не моргали. Даже на расстоянии чувствовалось, как бурлит ее кровь и напряжена каждая мышца. Филип оторопело усмехнулся и отхлебнул большой глоток.
«Клянусь преисподней, я давал слово епископу Йоркскому, что доставлю Алана Деббича в целости и сохранности во Францию. Но я вовсе не брал обязательства щадить его целомудрие монастырского воспитанника… Бог с ней! Пусть знает!»
За стол подсели двое офицеров. Бравые вояки, узнав, о чем речь, не замедлили принять участие в беседе. По мере того как пустели кувшины и кубки, рассказы становились все непристойнее, а рассказчики все красноречивее.
Внезапно черноглазый южанин, смеясь, указал на Анну:
– Черт возьми, взгляните только, как слушает вас мальчик! Пусть возьмет меня дьявол, но он сейчас вспыхнет огнем!
– Ему не повредит, – заметил один из офицеров. – Если, конечно, он не решил сделаться монахом. Тебе уже ведома эта потеха, малыш? Мессир рыцарь, ваш оруженосец успел-таки, наверно, поваляться на сеновале с пастушкой?
– Могу поручиться, что ничего подобного с ним не случалось, – с лукавой усмешкой отвечал Майсгрейв.
Анна боялась поднять глаза.
– А он у вас красавчик! – посмеиваясь, сказал другой, облаченный в серебристую кольчугу. – Смотрите, мессир, как бы какой-нибудь любитель мальчиков не похитил его у вас. Или вы и сами из тех, кто не прочь позабавиться с зеленоглазым ангелочком?
Грянул смех. Филип не отвечал, Анна же украдкой бросила на него быстрый взгляд. Майсгрейв сидел неподвижно, улыбаясь, подперев щеку рукой и неотрывно глядя на нее. Анна никогда ранее не видела у него такого взгляда. Филип слегка закусил губу, ноздри его вздрагивали. Ей вдруг безумно захотелось сбежать, но в этот миг его рука мягко легла на ее плечо.
– Алан у меня славный парень, – сказал он. – Я к нему крепко привязался и, клянусь честью, никому не позволю его обидеть.
В этот миг молодой торговец поднялся.
– Видит Бог, не вижу я причины и далее торчать здесь. Все притоны Бордо к нашим услугам, и за несколько су мы сможем позволить себе все, что только что здесь живописали.
Толстый торговец засуетился:
– Нет-нет, судари, меня ждет супруга.
Взрыв хохота потряс своды. Толстяк сначала опешил, а потом махнул рукой и тоже засмеялся.
– Провалиться мне на этом месте, если я не отправлюсь с вами. Праздник сегодня или нет?
Анна растерялась. Филип склонился к ней и негромко сказал по-английски:
– Ступайте в комнату, миледи. Или же вы настолько безрассудны, что последуете за нами в притон?
Анна покорно встала. Но, едва ступив на лестницу, словно о чем-то вспомнила и резко повернулась к нему:
– А вы?.. И вы пойдете туда?
Филип лишь усмехнулся в ответ. Лицо девушки исказилось. Казалось, еще миг, и она расплачется. Губы ее дрогнули.
– Не ходите, сэр… Я вас умоляю.
Филип покачал головой. Он видел, как взгляд Анны сверкнул презрением. Она отвернулась и стремглав взбежала по лестнице.
Когда за нею захлопнулась дверь, Филип поднялся и вышел во двор гостиницы. Вся остальная компания уже ушла вперед. Его окликнули. Какое-то время он шел следом, но затем незаметно отстал и, свернув в какой-то переулок, отправился бродить по городу.
