Воин - Джордан Николь (чтение книг .txt) 📗
Взгляд Ранульфа медленно вернулся к кровати, на которой лежало богатое парчовое одеяло и несколько покрывал из меха куницы. Это зрелище напомнило ему о его затруднительном положении. Он находился наедине с красивой женщиной, своей пленницей, и понятия не имел, что с ней делать.
Ранульф вполголоса пробормотал проклятие. Образ Арианы, лежавшей под ним, ее изящного шелковистого тела, открытого для наслаждения, заставил его чресла сильно сжаться, а все его тело напряглось, как тетива. Но ведь она не невежественная девка, которую можно взять для собственного удовольствия. А наличие контракта о помолвке сдерживало его еще сильнее. Он не мог даже прикоснуться к Ариане, не мог вступить с ней в интимные отношения, поскольку существовали юридические документы и, таким образом, он бы все равно, что женился на ней. Нет, к величайшему сожалению, придется искать другой способ, чтобы ее наказать.
Проверив ладонью, гладко ли он побрился, Ранульф снова повернулся к Ариане, оценивающе глядя на нее.
– Уже поздно. Пора отдыхать.
Она довольно долго смотрела на него, а потом, не сказав ни слова, осторожно повернулась к двери.
– Куда это ты собралась? – вкрадчиво спросил Ранульф. – Я не позволял тебе уходить.
– Но вы сказали… вы хотите отдохнуть…
– Верно. И предлагаю тебе приготовиться ко сну.
Ариана застыла на месте, глядя на него так, словно он вдруг сошел с ума.
– Ты останешься здесь на ночь, – небрежно бросил Ранульф. – Я решил держать тебя при себе, поскольку не доверяю тебе и не могу выпустить из виду. Наверняка ты предпочтешь это, а не подземелье замка.
– Я, вне всякого сомнения, предпочту подземелье, – сказала Ариана с большим пылом, чем следовало бы.
– Я не предлагал тебе выбора. Ты останешься здесь, где я смогу за тобой приглядывать. И спать будешь в этой комнате, в этой кровати, хочешь ты этого или нет.
– Я не допущу, чтобы меня обесчестили, – ответила, наконец, Ариана дрожащим голосом.
– Обесчестили? То есть может случиться именно это, демуазель?
– Да, если вы возьмете меня без благословения церкви.
– Так ты еще непорочна, милочка? Или и в этот раз пытаешься обвести меня вокруг пальца?
– Разумеется, я непорочна… – задыхаясь, огрызнулась она.
– А вассал твоего отца, тот, которому ты помогла бежать? Хочешь сказать, что вы с ним не были любовниками?
– Любовниками? С Саймоном? Разумеется, мы никогда не были любовниками…
– И ты думаешь, я поверю, что ты никогда не была близка с мужчиной?
– Да… потому что заверяю вас – так и есть.
– Прости мой скептицизм, но я сомневаюсь в твоем целомудрии. Мой прежний опыт с дамами благородного происхождения научил меня не верить их утверждениям о невинности.
«Что же такое произошло, если его голос исполнен такой горечи», – вдруг подумала Ариана, тем не менее, презрительно отвечая на взгляд Ранульфа.
– Мне все равно, верите вы или нет. Я девственница.
– Есть только один способ проверить, правду ли ты говоришь.
Он нежно обхватил ее ладонью за шею и услышал, как она ахнула. Ариана подняла руки, пытаясь оттолкнуть Ранульфа, но это было ошибкой, и она поняла это сразу же, как только ее ладони уперлись в твердую, как гранит, голую грудь. Она испытала настоящее потрясение, ощутив под ладонями теплое, покрытое густыми волосами, еще влажное после ванны тело. В отчаянии Ариана попыталась уговорить его:
– Вы не посмеете… взять меня без святых брачных обетов.
– У меня есть на это право, – негромко ответил Ранульф, твердо решив заставить ее понять, сколь велика его власть над ней, чтобы она как следует оценила его снисходительность. – Я могу приковать тебя цепями к постели и заставить обслуживать меня. Я могу объявить, что ты – военный трофей, и никто не осмелится сказать мне ни слова против. Король все поймет. Я могу взять тебя прямо сейчас, и никто меня не остановит.
Яростное выражение его лица смягчилось, сменившись пылким напряжением в золотистых глазах.
– Чем быстрее ты признаешь меня своим сюзереном, тем лучше для тебя.
Ариана задержала дыхание, заставив себя стоять совершенно неподвижно и пытаясь не показать, как сильно паникует, но она понимала, что Ранульф чувствует, как бешено, бьется под его ладонью пульс.
Какой-то бесконечный миг он просто стоял, глядя на нее сверху вниз… а потом резко отпустил руку, язвительно усмехаясь:
– Тебе повезло, что я слишком устал и не могу сегодня, ночью оказать тебе подобающего внимания, милочка. У меня есть твердое правило – никогда не овладевать женщиной, если не хватает сил позаботиться не только о своем, но и о ее наслаждении. Но я не спал два дня, и даже моя выносливость имеет свои пределы.
От желания влепить ему пощечину у Арианы начала зудеть ладонь, но она заметила, как его веселые глаза снова запылали чувственностью, и передумала.
– Мерзавец, – буркнула она себе под нос.
К сожалению, Ранульф это услышал.
– Какая оскорбленная гордость! Какое праведное негодование!
– Вы смеете насмехаться надо мной?
– Конечно, – ответил он с бесившей ее улыбкой. – Мне очень нравится видеть, как ты выходишь из себя.
– Это жестоко.
– Жестоко? – Его бровь стремительно взлетела вверх. – Любой другой лорд уже велел бы выпороть тебя до бесчувствия или раскинул бы пошире твои ноги и употребил тебя, невзирая на положение в обществе и девственность. А я не причинил тебе никакого вреда – и не причиню, если ты не дашь мне больше повода.
Ариана молчала, но в ее осуждающем взгляде смешались отчаяние, крушение всех надежд и бессильная ярость, и эта реакция тревожила сознание Ранульфа куда сильнее, чем бесконечный спор.
– Можешь спокойно отдыхать, милочка. Хоть я и хотел бы насладиться твоим телом, придется отказать себе в этом удовольствии. Если я тобой овладею, это скрепит нашу помолвку и придаст законную силу браку, сохрани Господи, чтобы его аннулировать, придется обращаться за разрешением к папе, а мне не хочется устраивать себе такие хлопоты.
Ее глаза с недоверием распахнулись. Ранульф буквально ощущал на себе ее взгляд, проходя по комнате и гася свечи в настенных канделябрах.
Он оставил гореть на ночь единственную большую свечу, откинул одеяло и обернулся к Ариане:
– Почему ты мешкаешь?
Она снова насторожилась и настроилась на гордое сопротивление, одновременно и бесившее Ранульфа, и вызывавшее его невольное восхищение.
– Я все уже сказала, – с напускной храбростью заявила Ариана.
Никогда еще не встречала она столь быстрой реакции. В два шага Ранульф покрыл расстояние между ними и подхватил ее на руки. Сделав три шага в обратную сторону, он бросил Ариану на мягкую перину, опустился сверху, частично прижав ее своим телом, безжалостно схватил за руки и поднял их ей за голову, лишив возможности отбиваться.
Потрясенная Ариана, тяжело дыша, могла только смотреть на него.
– Вы ляжете на кровать, миледи, – произнес Ранульф с убийственной мягкостью в голосе. – Если я велю, вы будете греть мою постель. И клянусь Девой Марией, вы будете сдерживать свой дерзкий язык в моем присутствии. Вы меня поняли?
Ариана стиснула зубы и посмотрела на Ранульфа с трепетом и едва сдерживаемой яростью.
– Да, я поняла.
– Да – что?
– Да, милорд.
Он впился в нее взглядом, прищурив свои сверкающие глаза. Внезапно ощутив под собой ее мягкое тело, Ранульф негромко выругался. То же самое сильное сексуальное ощущение, какое он испытал вчера вечером, когда Ариана лежала под ним, вновь ударило его, как тараном, жарко взорвавшись в чреслах.
Кровь Господня, ему нужна женщина! Он уже несколько недель ведет целомудренную жизнь, да и в течение пяти месяцев военной кампании зачастую отказывал себе во всем. А сейчас рядом с ним такая привлекательная пленница, а он не может и пальцем к ней прикоснуться – серьезное испытание для его стойкости.
Закрыв глаза, Ранульф медленно выдохнул. Господи Иисусе, как он устал! Каждая косточка ноет, тело сковано изнеможением. Резко скатившись с Арианы, он натянул на них обоих простыню и меховое одеяло, повернулся лицом к стене, закрыл глаза и заставил себя расслабиться, мечтая, чтобы напряжение и усталость покинули мышцы и сухожилия.
