Невеста оборотня - Билл Альфред (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Вы действительно думаете, что мисс Фелиция будет разочарована, Уэшти, или вы только стараетесь приободрить меня? — улыбаясь, спросил я.
— Несомненно будет, мистер Фарриер, сэр. Она будет рассержена также, что причиной, из-за которой она разминулась с вами, была ее прогулка с французским джентльменом.
— Это правда?! — с восхищением и восторгом влюбленного воскликнул я.
— Конечно, это правда. Неужели вы думаете, что у нее в самом деле появилось желание пойти погулять с маленьким жирным французом, когда она могла бы разговаривать с молодым джентльменом своего возраста и положения?
— Уэшти, — засмеялся я, — вот вам доллар. Но к моему удивлению она категорически отказалась взять предложенную мной монету. Я бы не поверил ее словам, если бы Уэшти твердо и настойчиво не подтвердила их.
— Но я хочу, чтобы вы позволили мне задать вам один вопрос, м-р Фарриер, сэр, — продолжала она с серьезностью. — Я хочу спросить вас, не знаете ли вы, бывал ли когда-либо на Гаити французский джентльмен?
— Поэтому ты так сурово уставилась на него на дороге в тот первый день вашего приезда? — спросил я.
— Совершенно верно, сэр, я удивилась и подумала о том, не это ли было причиной, почему он так безжалостно смотрел на меня: быть может, он бывал на Гаити и я ему кого-то напомнила.
— Не знаю, Уэшти, — сказал я и вновь предложил ей вознаграждение за то счастье, каким она одарила меня, но опять последовал отказ. Я повернулся в седле и натянул поводья; но Уэшти продолжала стоять на месте, глядя на меня большими темными глазами, наполненными таким задумчивым дружелюбием, что я вдруг порывисто добавил:
— Я хотел бы, чтобы ты передала своей хозяйке несколько слов от меня. Скажи ей, что перед отъездом я зашел сюда, чтобы попросить у нее прощения.
— Да, сэр, м-р Фарриер, я непременно передам мисс Фелиции ваши слова, сэр. Но вы получили от нее свое прощение еще до того, как попросили его.
— Получил прощение? — недоверчиво воскликнул я.
— Да, сэр. Мисс говорила со мной прошлой ночью, когда я укладывала ее в постель. Она сказала, что вы были сильно напуганы. А потом она засмеялась и сказала, что она совсем не чувствовала страха.
Уэшти говорила так серьезно, а в линиях ее словно высеченного рта и в выражении темных задумчивых глаз было такое полное отсутствие лакейского кокетства, что я не смог бы не поверить ей, даже если бы и захотел сделать это.
— Да благославит вас Господь, Уэшти, — воскликнул я и, прежде чем вновь задуматься о делах моего дяди или о странной истории, поведанной мне эсквайром Киллианом, унесся в золотую дымку радости, чем-то напоминающую сверкающий шпиль церкви Лесгоу, которая светилась на той стороне реки прямо напротив меня. Затем я начал пристально разглядывать каждого встреченного мной путника и бездельников под деревьями и у дверей деревенских таверн, ища среди них человека, одетого в поношенное зеленое пальто. В каждом городе я прежде всего отправлялся на склады, в пакгаузы, в магазины, где вел дядины дела, а затем ходил по ломбардам и лавкам торговцев старой одеждой, но, увы, безуспешно. И везде я слышал одни и те же истории о плачевном состоянии дел.
На перекрестке примерно в пяти милях от города меня остановил плакат, прибитый к дереву, надпись на котором гласила: «Волк — 100 долларов — Вознаграждение», а ниже среди имен подписавших я увидел и дядино. Надпись сообщала, что городской муниципалитет Нью-Дортрехта предлагает эту сумму за голову лесного волка, совершившего за последнее время несколько нападений на людей и животных. Затем следовало краткое сообщение об убийстве Пита Армиджа и дога Неро м-ра Сэквила, нападении на священника и о зверстве, совершенном уже после моего отъезда. Старый Сэмми Роджерс, клерк эсквайра Киллиана, был найден мертвым, с растерзанным горлом почти на том же самом месте, где двумя неделями раньше был убит старик Армидж.
Я поехал вперед, но от всех этих новостей мои мысли наполнились новым беспокойством. Что мог делать старый Сэмми неподалеку от сада старого скряги? Он знал о завещании, более того, он имел возможность знать все, что имело значение для клиентов его нанимателя, он должен был быть осведомлен о номерах и суммах денежных переводов и о том, куда они поступают. Я припомнил все, что мог знать о нем: полный, важный маленький человек в опрятной одежде из плотной шерстяной ткани тускло-коричневого цвета, педантичный и пунктуальный, как часы на городской ратуше, не имеющий в жизни других интересов, кроме оформления юридических документов о передаче имущества. Возможно ли, что мысль о тех запрятанных десятках тысяч долларов соблазнила даже такого, как он, и привела к смерти?
Проезжая рысью по Хай-стрит, я был вынужден бороться с сильным желанием остановить коня у конторы адвоката и узнать у него детали этого убийства, вместо того чтобы спешить прямо к дому моего дяди, дабы успеть положить в сейф собранные мной деньги, прежде чем бухгалтерия будет закрыта на ночь. Но так получилось, что адвокат, случайно увидев меня из окна, выбежал с непокрытой головой на улицу и остановил меня.
— Вы, вероятно, уже видели объявление. Да, бедный Сэмми! — Он сразу остановил меня, стоило мне начать высказывать ему свои формальные сожаления о случившемся. — Кто бы мог подумать, что такая старая маленькая жирная ночная бабочка, как он, попадет и сгорит в огне свечи. Он намеревался оказать вам неплохую услугу. Вот над чем мы должны подумать. Несомненно, у него была какая-то идея. Когда его нашли, рядом с ним лежали молоток и стамеска, но я пока не могу найти следов их применения, хотя он, должно быть, провел там всю ночь. Ночью шел дождь, и он промок насквозь. Но остановил я вас вовсе не ради этого. Я хотел поговорить с вами о том зеленом рединготе.
— Вы хотите сказать, что нашли его?
— Я думаю, что знаю, где мы сможем получить его в свои руки. Вы готовы встретиться со мной здесь, в моей конторе, сегодня в десять вечера — вместе с вашими пистолетами? — И он звонко шлепнул своей рукой по моей кобуре, что заставило лошадь, несмотря на всю ее безмерную усталость, рвануть вперед.
— Жилище Армиджа, кажется, обитаемо, — продолжал он, поджав губы с выражением немыслимой важности. — По слухам, старый Пит бродит около своего дома, во всяком случае, в две последние ночи. Его, одетого в зеленое пальто, расхаживающего с зажженным фонарем в руке и источающим вокруг себя мистический мертвенно-бледный свет видели три заслуживающих доверия свидетеля. Готовы ли вы отправиться со мной и помочь мне уложить на лопатки этого несчастного бродячего призрака?
— Я буду здесь в десять вечера, — решительно ответил я, хотя с высоты пережитого я должен признаться, что не знаю, что именно бросило меня тогда в дрожь: близость исполнения моих надежд или суеверный трепет перед покойниками.
— Будьте начеку, когда пойдете сюда, — предостерег меня эсквайр.
— Вы имеете в виду, что волк вновь появился на улицах городка? — спросил я.
— О, будьте уверены, — иронично ответил Киллиан, — что на одного свидетеля, действительно видевшего зверя, приходится дюжина героев, за которыми волк гнался по пятам аж до порогов их домов. Муниципалитет даже был вынужден оказать моральную поддержку страже. — И эсквайр с мрачной веселостью кивнул в направлении городской ратуши, расположившейся через дорогу. На узкую улочку уже легли тени ранних сумерек, но я все же умудрился различить в тусклой вечерней мгле двух констеблей, вышагивающих на ночное дежурство, и заметил, что в дополнение к привычным алебардам и фонарям каждый нес еще и перекинутое через левое плечо короткоствольное ружье.
— Это их я имел в виду, когда предупреждал вас об осторожности, — пояснил адвокат. — Эти герои в волнении способны застрелить и мышь. Поэтому, если вас окликнут, отвечайте немедленно.
Глава 7
ПЕРЕЦ
То ли мое двухнедельное отсутствие дало мне возможность посмотреть по возвращении на дядю свежим взглядом, то ли накопившаяся за это время тревога о делах своего предприятия удивительным образом сказалась на нем, но я был просто поражен произошедшей с ним переменой в тот самый момент, как только переступил порог его кабинета. Бледное лицо дяди было изборождено глубокими морщинами, глаза, словно от длительного недосыпания, потускнели и опухли. Прежнее выражение величественного спокойствия, которое я с юношеским максимализмом считал не более чем напыщенностью сноба, исчезло совершенно. Он буквально вырвал у меня из рук лист с перечнем имен клиентов и заказчиков, который я положил перед ним вместе с кошелем денег, и его взгляд устремился прямо на итоговую цифру в конце списка.
