Серебряные фонтаны - Хьюздон Биверли (серия книг txt) 📗

— Лео, ты уже поступил правильно. Ты поступил правильно, когда отправил меня в Кью, а затем женился на мне, чтобы дать ребенку имя, вместо того, чтобы выгнать меня из своего дома, — я обернулась и взглянула ему в лицо. — Ты ведь женился на мне не потому, что разговаривал со мной в парке, правда? Ты сделал это из-за нее — ради нее. Потому что я была в таком же положении, как она, и даже хуже. У меня не было никого, кроме тебя, — глядя в лицо Лео, я поняла, что угадала правду.

Лео покачал головой:

— Но прошлое искупить невозможно, не так ли? — его глаза вернулись к статуе. — Это было слишком поздно для Жанетты.

— Но не было слишком поздно для меня. А она надеялась, что это не слишком поздно и для тебя, поэтому послала мне дневник — и сообщение.

— Ах да, ее последняя просьба. Которую, ты не выполнишь, потому что я тебе не позволю. Идем домой, Эми, — он повернулся и оставил статую в покое. Глотая слезы, я пошла за ним в лес сквозь внутренний дворик и разрушенный дом. Когда мы вышли из леса, Лео задержался на мгновение и повернулся ко мне.

— Ты очень бледна, ты еще не оправилась от вчерашнего, — он потянулся ко мне, наши руки встретились и пожали друг дружку, а затем пальцы Лео ослабили пожатие. — Нелегко смотреть в лицо прошлому, правда? Спасибо, Эми, за то, что ты помогла мне успокоить призраков первой женитьбы. Но ты не можешь помочь мне успокоить призраков второй женитьбы — я должен сделать это сам, но пока не справился с этим, — ничего не ответив, я пошла рядом с ним.

— Наверное, Жанетта хотела бы, чтобы теперь ты уничтожила ее дневник, — сказал он у двери библиотеки.

— Мне следовало сделать это раньше.

— Нет, я рад, что смог перечитать его. Я похоронил воспоминания о нем, но они оставались скрытыми в глубине души. Теперь, когда они вышли наружу, мне стало гораздо легче.

Я в точности знала, что он чувствует сейчас.

— Вчера со мной было то же самое. Нехорошо скрываться и притворяться перед собой — яд остается внутри и отравляет. Его нужно вскрыть как нарыв. Только после этого начнется исцеление.

Тело Лео напряглось. Когда он заговорил со мной, его голос был таким тихим, что я едва слышала его.

— Я снова повел себя эгоистично, я даже не подумал о тебе, — он с отчаянием взглянул на меня. — Дай, мне побольше времени, Эми, — не успела я ответить, как дверь библиотеки захлопнулась за ним.

Лео, не разговаривал со мной за ужином, едва обращая внимание на мои осторожные пробные замечания. Сразу же после ужина он ушел на прогулку с Неллой.

— Не жди меня, Эми, я вернусь поздно.

Однако, вскоре после одиннадцати вечера, когда я уже была в постели, его шаги проследовали мимо моей двери. Мне было одиноко сидеть в своей гостиной, но в постели я не смогла заснуть, поэтому сидела и читала. Я услышала, как Лео прошел в гардеробную, затем дверь в мою комнату открылась.

— Можно к тебе, Эми?

— Да, конечно, — я отложила книгу.

— Я решил зайти к тебе и поговорить, раз у тебя еще горит свет.

— Присаживайся.

— Спасибо, — Лео тщательно поставил свой стул так, чтобы с него можно было видеть мое лицо. Он заикался, я видела, что он сделал глубокий вдох перед тем, как заговорить. — Эми, в нас обоих еще осталось достаточно яда, тебе не кажется? Теперь тебя уже не мучает вина за то, что ты предала свою свинку, но ты упоминала и о другом предательстве?

— Я... я... — я испугалась, мне не хотелось признавать его правоту.

Однако Лео, не останавливался.

— Ты почти призналась мне в этом вчера, в Пеннингсе. Ты сказала: «Но я не была ребенком, когда пришла телеграмма». Ты ведь имела в виду еще одно предательство, верно? Когда пришла телеграмма, в которой говорилось о смерти Фрэнка.

У меня закружилась голова. Мое сердце забилось так часто, что мне стало трудно дышать, но Лео, не уступал:

— Эми, ты должна все рассказать мне. Скажи мне, что случилось, когда пришла телеграмма?

— Новости в газетах были такие дурные, а вы оба были там, — прошептала я. — Я все время читала газеты и представляла эти пушки. Я так переживала... — я не могла продолжать.

Но Лео был настойчив, слишком настойчив, чтобы я могла сопротивляться.

— Эми, скажи мне. Скажи мне правду.

— Я не хотела его смерти! — в отчаянии сказала я.

— Да — потому что ты любила его.

— Да, я любила его, — по моим щекам потекли слезы. — Но когда мистер Селби принес телеграмму, я подумала — а вдруг это ты, — я сглотнула и зачастила: — Я думала об этом раньше, представляла, как я гляжу на мистера Селби и не знаю — о ком из вас эта телеграмма. Этот кошмар постоянно мучил меня. И вот он наступил, и мистер Селби сказал: «Боюсь, что новости очень плохие», — мне нужно было быть готовой к этому, думать, что это мог быть любой из вас. Но когда это случилось, я подумала только одно — что это, наверное, ты, — лицо Лео застыло, словно высеченное из гранита, и я в отчаянии продолжила: — Я была так уверена, что там твое имя, что когда начала читать, и увидела имя Фрэнка... то почувствовала... — я запнулась, я не могла высказать постыдную правду. Я тихо заплакала.

— Скажи мне, Эми, что ты почувствовала? Я взглянула в косящие глаза Лео и сказала:

— Я почувствовала облегчение.

— Облегчение! — вскричал он.

Я поспешно начала оправдываться:

— Только на мгновение. Потом я огорчилась, очень огорчилась. Но, видишь ли, пока я не прочитала телеграмму... — мой голос вздрогнул от воспоминания, — я была уверена, что там твое имя. А потом мне стало так стыдно, потому что он любил меня, — я дрожала, но мне стало легче, потому, что я наконец взглянула правде в лицо.

Я почти успокоилась, когда заговорил Лео — однако его голос звучал странно и напряженно:

— Эми, все это время я думал по-другому.

— Как по-другому? — недоуменно спросила я.

— Во Франции, прочитав письмо Фрэнка и узнав, что он влюбился в тебя и собирался забрать тебя...

— Но, Лео, я никогда бы не оставила тебя.

— Эми, тебе не потребовалось бы оставлять меня, если бы имя на телеграмме было моим.

Калейдоскоп снова завертелся, все быстрее и быстрее.

— Я представлял твои мысли в момент, когда ты получаешь телеграмму, понимая, что один из нас убит, — продолжал Лео. — И я представлял, что ты в этот момент молишься, чтобы там оказалось мое имя.

Я протянула к нему руку:

— Ох, Лео, я никогда бы так не подумала, никогда. Даже если...

— Если что?

— Даже если мне хотелось бы уйти к нему. Но я не хотела этого, я хотела быть с тобой. Я хотела, чтобы ты вернулся ко мне. Вот почему я это почувствовала — пусть только на мгновение.

Я заплакала. Я почувствовала, что Лео обнял меня и посадил себе на колени, и ухватилась за него, плача и плача. Когда я подняла взгляд, на его щеках тоже были слезы. Я уставилась на него — на Лео, который все это время думал, что я желала ему смерти, но все-таки любил меня. А я тоже была слепой, — я поняла наконец, что недостаточно люблю Фрэнка, но погрузилась в чувство вины и стыда вместо того, чтобы признаться себе в этом. Калейдоскоп сложился в окончательный узор.

Я откинула голову и сказала:

— Я люблю тебя, Лео.

— Да, я знаю.

— Только по-другому. Я была всего лишь девчонкой, когда встретила Фрэнка, и он тоже был слишком молод. Но теперь я повзрослела и стала женщиной, теперь я люблю тебя, — я притянула к себе голову Лео и нежно поцеловала его в губы. А затем мы обнялись покрепче.

Глава шестьдесят вторая

— Ты простудишься, Эми, — пробормотал, наконец Лео. — Я лучше уложу тебя в постель.

Мои руки вцепились в его шею.

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

— Я и сам не хочу расставаться с тобой, — нежно сказал он.

— Тогда сними костюм, чтобы он не измялся, и ложись ко мне под одеяло, — заметив его неуверенность, я быстро добавила: — Конечно, может быть, тебе этого не хочется, ведь у меня месячные...

Лео ободрил меня легким поцелуем.