Божественный свет любви - Картленд Барбара (полная версия книги .TXT) 📗

Авила слышала, как он спустился по холму вниз и затем звук его смеха стих совсем.

Принц поставил фонарь на пол и попытался толкнуть дверь плечом.

Несмотря на его силу, дверь нисколько не поддалась.

Вдруг Авиле стало страшно. Очень страшно!

Не осознавая, что она делает, Авила бросилась принцу на шею и, прижимаясь к нему, спросила дрожащим голосом:

— Мы действительно останемся здесь и умрем?

Принц обнял ее и молча стал покрывать поцелуями ее лицо. Он целовал ее горячо и страстно.

На мгновение Авила напряглась, но через секунду страсть захватила ее, и она почувствовала, как тело тает в его объятиях.

Ей показалось, что это было частью волшебства и таинственности этого острова.

Авиле снова показалось, что она слышит шелест серебряных крыльев и стук колес серебряной колесницы.

Эмоции так захватили ее, что на мгновение ей показалось, что она лишится чувств.

— Моя дорогая, моя любимая, — воскликнул принц, — я так долго ждал этого! Теперь я знаю, что ты моя, как и миллионы лет назад.

Авила прочла в его глазах неподдельное восхищение.

— Я люблю тебя, — сказал он нежно. — Скажи и ты о своих чувствах.

— Я… тоже люблю тебя, — еле слышно прошептала она и уткнулась лицом ему в плечо.

Принц сжал ее крепче в своих объятиях.

— Я дал клятву, — сказал он, — что никогда не женюсь, если не найду девушку, похожую на Афину, которая будет чувствовать на Делосе то же, что и я: присутствие божественного света Аполлона.

Когда мы впервые встретились, я уже знал, что встретил свою судьбу, счастье, которое так долго искал. Но мне необходимо было еще раз подтвердить себе, что я не ошибся.

Он остановился на миг и продолжил:

— Когда мы пришли сюда сегодня и я понял твои чувства, я осознал, что наконец-то я обрел ту волшебную любовь, которую столь многие ищут, но лишь немногие находят.

Принц поднял ее лицо за подбородок.

— Мы будем очень счастливы, дорогая. Разве может быть по-другому, раз сам Аполлон благословил нас. Мы стали частью его и Афины.

Он снова поцеловал Авилу и сказал:

— А теперь, моя драгоценная, нам надо найти выход отсюда.

От его поцелуев Авила пребывала в каком-то волшебном забытьи, но этот вопрос вдруг вернул ее к реальности.

Они были заперты в пещере, и вряд ли кто-нибудь мог бы их обнаружить.

Принц прочел ее мысли.

— Рано или поздно мои люди начнут искать нас, — успокоил он Авилу. — Но будет намного надежнее, если мы сами начнем искать выход из этой тюрьмы.

Принц поднял фонарь и вернулся туда, где их застало происшествие с дверью, а именно ко входу в третью пещеру.

По мере того как они продвигались вглубь, высота потолка пещеры росла.

Авила подумала, что причиной этому могло послужить лишь то, что они двигались к центру холма.

Мысль эта ее совсем не обрадовала: ведь никаких инструментов у них, естественно, не было, а прокопать ход наружу голыми руками не представлялось возможным.

Дарий огляделся вокруг.

В дальнем углу он увидел огромную кучу земли, достигавшую половины высоты пещеры.

Выло похоже, что осыпавшаяся земля скрывала под собой алтарь.

После краткого раздумья принц сказал:

— Я считаю, нам все-таки надо попробовать пробиться через дверь, а точнее, сбоку от нее.

Авила не отвечала: в этот момент она молилась. Молилась Богу, которому молилась всегда, и, конечно же, Аполлону.

— Спаси и сохрани, — бормотала она, — ведь если нас быстро не найдут, то мы умрем… от холода и голода.

В этой ситуации Авила уповала лишь на Божественное вмешательство: Человек здесь был бессилен.

Принц уже направился обратно, фонарь он взял с собой. Только тогда Авила поняла, что осталась одна, в темноте. Она уже собиралась пойти за Дарием, но вдруг заметила на потолке слабый проблеск света.

Она радостно вскрикнула. Принц обернулся:

— Что случилось, дорогая?

— Посмотри! Посмотри! Я молилась, а когда открыла глаза, то увидела свет.

Принц вернулся в большую пещеру и посмотрел на то место, куда указывала Авила.

Он увидел слабый проблеск света.

Дарий снял плащ и положил его вместе с фонарем на землю.

Затем он вскарабкался на кучу осыпающейся под ним земли в дальнем конце пещеры.

Он принялся пробивать в потолке отверстие, откуда шел свет.

Он не переставал работать, отверстие становилось все больше и больше, пока наконец солнечный свет не озарил их лица.

Вдруг Авила вскрикнула.

Куча земли под которой, как они думали, мог скрываться алтарь, начала неожиданно осыпаться.

Их взору открылось что-то белое и сверкающее.

Авила бросилась вперед и принялась освобождать от земли этот предмет.

Неожиданно они поняли, что этим предметом была статуя великолепной работы.

Она была вся в трещинах и одна рука отсутствовала, но даже в таком виде ее невозможно было ни с чем спутать: это была статуя бога Аполлона.

Принц опустился на колени рядом с Авилой.

— Он явился к нам, когда мы больше всего в нем нуждались, — сказал он. — Я очень ему благодарен, дорогая, но больше всего я ценю то, что он подарил мне тебя.

Он страстно поцеловал ее. В этом поцелуе была не только любовь, но и освобождение от дикого страха, сковавшего их, когда над ними нависла опасность.

Ближе к вечеру яхта уже несла их по глади моря в направлении материка.

Авила думала о том, что с ними произошло: это потрясало воображение. Из трудной ситуации их спас сам бог Делоса.

Недаром греки верят, что остров окутан какими-то чарами: они оба не избежали их воздействия.

Когда они наконец выбрались из пещеры и освободили статую Аполлона, принц отнес ее к яхте, чтобы увезти с собой.

Они установили статую в гостиной, чтобы с ней ничего не случилось.

— Я установлю ее, — сказал Дарий, — в самом красивом алтаре, когда-либо возводимом Аполлону. Он будет охранять наше счастье, чтобы оно длилось вечно.

Авила очнулась от оцепенения, только когда яхта была уже в открытом море.

Очарование Делоса, волшебное чувство от поцелуев принца и мысль, что он любит ее, совершенно околдовали Авилу.

Лишь теперь она начала осознавать, что принц сделал предложение не дочери сельского викария Авиле Грандел, а принцессе Мэриголд.

И что она вовсе не Афина, в которую верит принц и которая предназначена ему в жены самим Аполлоном.

Берег показался уже ближе к вечеру, когда лучи заходящего солнца окрасили волны в багровый цвет.

На мгновение Авиле показалось, что причиной этому ее разбитое сердце, кровоточашее от предчувствия потери, — потери всего, что было ему так дорого.

— Ты, должно быть, устала, моя маленькая богиня, — сказал принц. — Но нам необходимо ехать в Афины. Я обещал послу, что привезу тебя к вечеру, чтобы ты смогла подготовиться к раннему отъезду.

— На который час назначен отъезд? — спросила Авила изменившимся голосом.

— На полдень, — ответил принц. — Но обещаю приехать к тебе пораньше, чтобы мы могли обсудить наши планы относительно моей поездки в Англию. Думаю, мы должны попросить у королевы Виктории разрешение на то, чтобы пожениться.

Авила ничего не ответила. Ей было невыносимо слышать это.

— Ты устала, — нежно сказал он. — Мы поговорим об этом завтра по пути в Англию.

Он сделал паузу и продолжил:

— Хотя, наверное, это будет ошибкой, если я поеду вместе с тобой, на одном корабле. Ее величество может подумать, что я злоупотребляю ее гостеприимством. Я знаю, что с ней очень трудно договориться, но не думаю, что она станет возражать против нашей женитьбы.

По дороге к дому принца Авила почти ничего не говорила.

Она остро ощущала близость принца и его любовь, волнами окутывающую ее.

Она не могла думать ни о чем, кроме того, что он был необыкновенно красив и что она будет страстно любить его до конца своих дней.

«Я никогда не встречу мужчину, похожего на него», — думала Авила.