Доллары для герцога - Картленд Барбара (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Герцог вновь помрачнел.
Сэлдон хорошо понимал, что, даже если продать эту землю честным помещикам, не говоря уж о спекулянтах, дома сразу же будут сданы в аренду более платежеспособным жильцам, а прежних просто-напросто выгонят.
Он вновь посмотрел на лежащие перед ним бумаги, словно желая еще раз удостовериться, что мистер Фоссилвейт ничего не выдумал, а затем проговорил:
— Я думаю, мне следует получше ознакомиться с документами, которые вы принесли, и, кроме того, изучить опись имущества, которую, как я понимаю, составила ваша фирма после смерти отца.
— Одна копия находится в замке, ваша светлость, но другая у меня с собой, и, если хотите, я вам ее оставлю.
— Благодарю вас.
Мистер Фоссилвейт протянул герцогу бумаги и сочувственно произнес:
— Я искренне хотел бы принести вашей светлости лучшие новости, но…
— Вы сказали мне правду, — возразил герцог. — И согласитесь, что, зная, как обстоят дела в действительности, намного легче найти выход из этого столь запутанного положения.
Голос его дрогнул на последних словах: несомненно, герцогу было отвратительно положение, в котором он волею судьбы очутился.
Он прекрасно понимал, что долги, выражаемые поистине астрономической цифрой, прежде всего отразятся на репутации всей фамилии Оттербернов.
— Вашей светлости, конечно, известно, — тихо проговорил мистер Фоссилвейт, — что наша фирма сделает все от нее зависящее, чтобы помочь вам.
Герцог поднялся из-за стола и протянул стряпчему руку:
— Я в этом не сомневаюсь, и мне лишь хочется поблагодарить вас за всю проделанную вами работу, а также за ту деликатность, с которой вы ввели меня в курс этого довольно щекотливого дела.
— Благодарю вас, ваша светлость.
Пожав руку герцога, мистер Фоссилвейт направился к двери. Как только он покинул комнату, герцог обессиленно опустился на стул.
В его мозгу, словно барабанная дробь, с новой и новой силой билось:
— Проклятие, что же мне теперь делать?
В некоторой степени он был даже рад, что с этой проблемой пришлось столкнуться ему, а не Лайонелу. Тот всегда был излишне мягок и скорее всего не смог бы решиться на отчаянные меры, которые требовалось предпринять в такой ситуации.
Во-первых, необходимо закрыть замок.
Сэлдон понимал, что все многочисленное семейство Вернов, считавших замок родовым гнездом, придет в ужас от этого решения. Родственники герцога стекались в замок по малейшему поводу, называя это «собранием рода». Они съезжались сюда на венчания и на похороны, на юбилеи и на крестины, на Пасху и Рождество. Приезжали, чтобы обсудить трудности, с которыми не могли справиться самостоятельно, — и оседали в замке до тех пор, пока с помощью других родственников не находили выход. Герцог знал, что, закрыв замок, он в буквальном смысле выбьет почву у них из-под ног.
«Но что я могу поделать? — спрашивал он себя. — На содержание этой громадины уходит целое состояние».
Приехав в Англию, он сразу направился в замок и обнаружил, что самые лучшие комнаты блистают великолепной отделкой — за последние пять лет на это были потрачены огромные суммы, — в то время как кухни или, к примеру, буфетные пребывают в полнейшем запустении; помещения для прислуги напоминали трущобы. Никаких современных приспособлений в замке не было, и его отца нисколько не беспокоило, что воду для ванны приходится вручную таскать по двум лестничным пролетам и по бесконечным коридорам; он даже не помышлял о том, чтобы уменьшить неудобства, которые приходилось терпеть слугам из-за его любви к чистоте.
Золотые и серебряные приборы в столовой были бесценны, растрескавшаяся же глиняная посуда, которой пользовалась прислуга, годилась разве что только на свалку.
Оранжереи с персиковыми деревьями и орхидеями поражали воображение, но в то же время садовники бесконечно жаловались на нехватку инвентаря и на то, что крыши их домов совсем прохудились.
Герцогу страшно было даже подумать о предстоящей работе: казалось, стоит тронуть один камень, как сразу повалится все сооружение.
Скаковых лошадей, несомненно, придется продать: последние три года конюшня приносила только убытки. И хотя лошади старого герцога были действительно великолепны, деньги, вырученные за них, будут лишь каплей в море отцовских долгов.
Чувствуя, что больше не может сидеть за столом уставясь в бумаги, герцог убрал их в ящик стола и прошел из библиотеки, полной старинных книг в кожаных переплетах, в гостиную, окна которой выходили в сад.
Отец нанял одного из лучших декораторов в Лондоне, который покрыл стены гостиной парчой, а углы и фризы украсил золотыми листьями. Все это стоило уйму денег, а кроме того, старый герцог выписал из Италии известного и весьма дорогого художника, чтобы тот расписал потолок, — и теперь на входящих сверху томно глядела Венера в окружении купидонов.
Гостиная, несомненно, была подлинным произведением искусства, но ни один предмет обстановки не подлежал продаже — не говоря уже о картинах, тоже упомянутых в завещании в связи с их исключительной художественной ценностью.
Герцог окинул гостиную удрученным взглядом и направился в угол, где стоял столик с бутылками — по прихоти отца такой столик имелся в каждой комнате. Он завел в поместье этот обычай не потому, что любил выпить, а потому, что слуги, когда приносили бокалы, прерывали его задушевную беседу с какой-нибудь прекрасной дамой, в которых он не испытывал недостатка; поэтому герцог предпочитал разливать напитки собственноручно.
На столике стояла бутылка шампанского в украшенном фамильным гербом золотом ведерке со льдом, графины с бренди, виски и шерри, а еще тарелочка с pate sandwiches, крошечными бутербродами с паштетом. За всю свою жизнь Сэлдон ни разу не видел, чтобы кто-нибудь ел эти бутерброды, но отец требовал менять их на свежие утром и вечером.
Герцог налил себе немного бренди и только начал добавлять в бокал содовой, как открылась дверь и дворецкий провозгласил:
— Леди Эдит Берн, ваша светлость!
Герцог повернулся и увидел свою кузину — женщину средних лет, которая тем не менее выглядела великолепно и, кроме того, всегда необыкновенно элегантно одевалась.
— Эдит! — изумленно воскликнул он, ставя бокал на столик. — Вот так сюрприз! Я думал, ты за границей.
— Я вернулась специально, чтобы увидеться с тобой, Сэлдон. Только вчера я приплыла в Саутгемптон, и вот я здесь.
— Так ты была в Америке!
Леди Эдит кивнула и, усевшись на софу, отделанную синей парчой, принялась внимательно разглядывать кузена из-под полей дорогой шляпки, украшенной страусовыми перьями.
Слегка улыбаясь, герцог посмотрел на нее:
— И каков же вердикт? Леди Эдит рассмеялась.
— Ты не настолько скромен, Сэлдон, чтобы не знать, что ты привлекателен и красив. На самом деле ты настолько красив, что сердца англичанок будут трепетать от твоего мимолетного взгляда.
— Я в этом сомневаюсь, — сухо ответил герцог. Леди Эдит подняла брови:
— Что это значит?
— То, что герцог с одним честным именем, без пенни в кармане и с кучей долгов, которые еще долго не дадут ему войти в столь обожаемое тобой высшее общество, не представляет собой никакой ценности.
В голосе леди Эдит неожиданно прозвучало сочувствие:
— Увы, дорогой Сэлдон, я боялась, что именно это ты и обнаружишь, возвратившись домой.
— Я знал, что дела обстоят плохо, мы с Лайонелом этого ожидали, но никак не предполагал, что все настолько катастрофично.
Леди Эдит вздохнула:
— Твой отец мне нравился. Он был одним из самых обаятельных мужчин, которых я встречала за всю свою жизнь, но слабость его заключалась в том, что он никогда себе ни в чем не отказывал и чем дороже была вещь, тем сильнее он стремился ее получить.
— Рад за него, — кисло улыбнулся герцог. — Но ведь теперь я каким-то образом должен расплачиваться с его кредиторами, на что, как я понимаю, уйдет остаток моей жизни; одновременно с этим мне необходимо найти работу, чтобы самому не умереть с голоду.
