Сложности любви - Картленд Барбара (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
Некоторое время леди Имоджин боролась с искушением сказать, что ей вовсе не нужен этот несчастный браслет. Но врожденная жадность, а так же практичность и расчетливость одержали верх. Она поняла, что все дальнейшие уговоры принесут только вред, и тогда уж ей точно не добиться желаемого.
– Благодарю вас, – едва слышно прошептала она, и любой другой мужчина понял бы, что он есть отвратительное и грубое животное.
Леди Харлоу взглянула на маркиза из-под полуопущенных ресниц и по его недоброй улыбке, искривившей губы, поняла, что он разгадал все ее маневры и каждую сцену этого спектакля.
Не было никакого сомнения, что это всего лишь повтор представления, единственным зрителем которого он уже много раз бывал.
У леди Харлоу, однако, не было желания ссориться с мужчиной, которого она считала не просто неотразимым, но и самым значительным и ценным своим приобретением. Потому она обвила его шею руками и притянула к себе.
– Ну почему мы все время спорим и ссоримся? – почти искренне недоумевая, спросила Имоджин. – Ведь есть множество приятных тем для разговора.
Маркиз поцеловал ее, впрочем, довольно равнодушно. Пока длился этот бессмысленный и ненужный разговор, он вдруг ощутил себя абсолютно свободным.
– Вам пора идти, Имоджин, – сказал маркиз, – через полчаса у меня назначена встреча, а прежде я еще должен подписать несколько писем.
– Я увижу вас сегодня вечером?
– Я ужинаю у принца, – ответил маркиз, – но если мое общество понадобится его высочеству не слишком долго, я заеду к вам по дороге домой.
– Я буду ждать. Вы ведь знаете, как мне дороги наши встречи.
Маркиз почти не слушал ее болтовню – других слов он и не ожидал и потому повернулся и направился к двери, так что и леди Харлоу не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
Он провел даму через великолепный мраморный холл, стены которого были увешаны великолепными картинами работы Джорджа Стаббса (когда-то отец Хилтона Осминтона заказал изобразить на них любимых скакунов). Затем маркиз с галантным поклоном поцеловал своей спутнице руку. В это время лакей, один из многих дюжих молодцев в ливреях, бросился открывать дверцу экипажа, ожидавшего на улице под портиком.
Маркиз славился своими прекрасными манерами, поэтому он дождался, пока карета тронется с места. Потом вернулся в дом, миновал холл, но направился не в гостиную, где был с леди Харлоу, а в свой кабинет.
Это была, пожалуй, самая интересная комната во всем доме. Вдоль стен высились роскошные шкафы с книгами, а между ними висели прекрасные картины в золоченых рамах, тоже с лошадьми, – предмет зависти принца.
Маркиз прошел к большому письменному столу, стоявшему у окна, и сел за него. Тут его ожидала стопка бумаг. Он взял одну из них, раскрыл и позвонил в колокольчик, что был под рукой. Дверь тотчас же распахнулась, и в комнате появился его управляющий и личный секретарь мистер Дадждейл.
Это был мужчина среднего возраста с умным лицом и солдатской выправкой. Впрочем, он действительно был военным до того, как поступил на службу к маркизу.
Не отрывая взгляда от письма, которое он читал, маркиз произнес:
– Отправьте букет цветов леди Харлоу и передайте, что, к сожалению, я не смогу заехать к ней сегодня вечером.
Мистер Дадждейл принялся старательно записывать все указания в блокнот, который держал в руках.
– И пошлите кого-нибудь купить бриллиантовый браслет, который я рассматривал вчера в магазине Ханта и Роскелла на Бонд-стрит, – продолжал маркиз, – они знают какой.
– Хорошо, милорд.
Мистер Дадждейл больше ничего не сказал, но маркиз слишком хорошо его знал: он без лишних слов понял, что неловкая, напряженная поза секретаря означает крайнее неодобрение.
Управляющий Дадждейл был не просто служащим, он скорее был другом Осминтона, и маркизу было отлично известно о той неприязни, которую секретарь питал к каждой из его многочисленных женщин. Вряд ли он сделал исключение для леди Харлоу.
– А я знаю, что вы думаете по этому поводу, Дадждейл, – весело начал маркиз, – и, хотя считаю, что с вашей стороны это неслыханная дерзость, все же прихожу к выводу, что вы, пожалуй, правы.
Мистер Дадждейл тихо вздохнул. Ясно было, что это – вздох облегчения и он рад слышать эти слова.
– Но ведь я ничего не сказал, милорд, – заметил он после небольшой паузы.
– Значит, вы слишком громко думаете, черт побери, я же просто слышу, какие мысли проносятся в вашей голове! – Он откинулся на спинку стула и развернул его так, чтобы было удобнее смотреть на собеседника. – Объясните мне, Дадждейл, что за странные существа эти женщины? Почему они так похожи друг на друга? Они что, сделаны все из одного и того же теста?
– Может быть, милорд, – отозвался Дадждейл, тщательно подбирая слова, – все дело в том, что те, о ком вы говорите, воспитывались в одном и том же духе, а потому живут и мыслят по одинаковым законам.
Маркиз, словно обдумав это высказывание, через некоторое время согласился со своим управляющим:
– Это, конечно, весьма правдоподобное объяснение. Ведь в самом деле все их поступки абсолютно предсказуемы, что вызывает жуткое раздражение. И сказать они ничего нового не могут, кроме удручающих своей ничтожной мелочностью и избитостью заготовок.
– Могу лишь согласиться с вами, милорд, – кивнул Дадждейл, – в отношении тех особ, о которых, насколько я понимаю, вы говорите.
Маркиз рассмеялся, а потом спросил:
– Вы и в самом деле считаете, что мне стоит поискать подругу где-нибудь подальше и на другом уровне?
– Почему бы и нет? – с готовностью отозвался Дадждейл. – Ведь мир так велик и разнообразен, а мы старательно ограничиваем себя и цепляемся за хорошо знакомый крошечный кусочек бесконечности.
– Вы, наверное, правы, – задумчиво произнес маркиз и добавил: – Как только эта проклятая война закончится, мы отправимся путешествовать. А пока мы отрезаны от всего света на этом острове, и с этим ничего не поделаешь.
– Верно, верно, милорд, – закивал секретарь, – а еще я был бы вам крайне признателен, если бы вы поставили вашу подпись на письмах. В некоторых из них речь идет о замке, и посыльный уже готов отвезти их мистеру Сандерсу. (Мистер Сандерс был управляющим в огромном поместье маркиза в Кенте.)
Маркиз придвинулся поближе к столу. Он не слишком внимательно просматривал бумаги, потому что знал, что может полностью положиться на Дадждейла, а сразу же принялся их подписывать одну за другой.
Когда он закончил, перед ним высилась целая кипа документов. Маркиз взглянул на часы.
– Полдень уже миновал, но я полагаю… – начал было он, но замолчал, потому что дворецкий открыл дверь. – В чем дело, Адаме?
– Вас спрашивает молодая леди, милорд. Она говорит, что не договаривалась с вами о встрече, но если ваша светлость сможет уделить ей несколько минут, то она будет вам крайне признательна.
– Что за молодая леди? – переспросил маркиз.
– Ее зовут, милорд, мисс Алексия Минтон. Брови маркиза взлетели вверх, он в недоумении посмотрел на Дадждейла.
– Минтон? – повторил он. – Она, верно, из моих родственников, только вот ума не приложу, кто такая. А вы не знаете?
Мистер Дадждейл задумался.
– Нет, никак не припомню, милорд.
– Так пойдите и узнайте, что это за особа! – распорядился маркиз. Секретарь Дадждейл повернулся и направился к двери, но маркиз вдруг передумал: – Нет, постойте, пусть она войдет. Если вы мне понадобитесь, я позвоню в колокольчик. Обычно мои родственнички надоедают мне уже через пять минут.
Мистер Дадждейл кивком головы отправил дворецкого выполнять распоряжение и, когда тот вышел из комнаты, прикрыв за собою дверь, предложил:
– Пока вы будете знакомиться с этой леди, милорд, я попробую отыскать ее в генеалогическом древе. Она скорее всего из каких-нибудь дальних родственников, если только не сменила имя.
– Хорошо, Дадждейл, – согласился маркиз, – откровенно говоря, я никогда особенно не интересовался своими родными, да и они, слава Богу, не надоедали мне своим присутствием без особой необходимости.
