Маленькая Птичка большого полета (СИ) - Тулина Светлана (читать книги полностью .txt, .fb2) 📗
Все равно удовольствие — слышать, как не-друг тебя нахваливает, в беспримерной глупости своей полагая, что оскорбляет. Что может быть приятнее глупого недруга? И безопаснее.
Кстати, о безопасности…
Завернув за угол (все тем же размеренно-стремительным шагом, характерным для истинной Кёсем), Кюджюкбиркус тут же скинула высокие банные сандалии, подхватила их вместе с полами слишком длинного халата и бросилась бежать со всех босых ног. Теперь ее безопасность напрямую зависела от скорости. От того, кто успеет первым: опомнившаяся Фатима наябедничать одной из наставниц-калфу на непозволительную наглость Кюджюкбиркус, или же сама Кюджюкбиркус — положить на место драгоценный халат хасеки, позаимствованный ею на время безо всяких на то прав.
Случайно попавшийся навстречу ученик евнуха — совсем мальчишка! — дернулся было наперерез (бежит — значит виновна, задержать, а в чем вина и как наказать, старшие потом разберутся), но тут же шарахнулся к стене, разглядев халат бегущей. Халат хасеки — знак высшей милости султана. Вот и замер несчастный евнух, не знает, что делать, таращит глаза в ужасе. Хорошо, что молоденький и не очень-то пока еще уверенный в собственных правах и обязанностях. Повезло. Пока. И лучше не думать о том, что если ее поймают в столь неподобающем одеянии — наказание вряд ли ограничится поркой.
Впрочем, это если поймают.
А для того, чтобы не поймали, нужно как можно скорее покинуть этот участок дворца — здесь слишком близко от Розового павильона и слишком велик риск наткнуться на кого-нибудь из тех, кто вправе не только задать ненужный вопрос, но и ответа потребовать. И пусть большинство обитателей Дома Удовольствий заняты подготовкой к вечернему празднику, но ведь всегда может найтись какая-нибудь лентяйка, от забот отлынивающая — вот как та же Фатима и ее подружки, к примеру.
Сердце колотится в ушах храмовым барабаном, или это топочут преследовательницы? Вот же злобные глупые твари! Ну догонят — и что? Молча и безропотно побить себя Кюджюкбиркус не даст, будет драка, будут вопли. Сбегутся старшие. Всех же потом и накажут! В том числе и за то, что своими детскими выходками отвлекли от важных дел. Кому от этого будет лучше? Фатиме, что ли? Да и царапины от ногтей заживают долго. Особенно на лице. А уж Кюджюкбиркус постарается, чтобы там было чему заживать. Ногти у нее хорошие, острые, покрытые прочным лаком, как раз вчерашнее занятие пригодилось.
Поворот. Еще один, пыльная портьера, восемь ступенек вверх и сразу направо, там еще одна занавесь отделяет маленькую нишу с узким оконцем — не оконцем даже, а просто вертикальной щелью для доступа воздуха. На первый взгляд кажется, что в такую не пролезет даже хорек. Вот и прекрасно, что так кажется.
— Она не могла далеко убежать! Ищите!
Отделенная тонкой занавеской ниша — слабое укрытие, ненадежное. Голоса и топот совсем близко, скоро и сюда доберутся. Как следует выдохнув и вывернув голову набок чуть ли не до хруста в шее, Кюджюкбиркус протиснулась в узкую щель. Иногда быть маленькой и тощей не так уж и плохо.
Воздушное окошко выходило во внутренний дворик — крохотный, словно тандыр в небогатой семье, и такой же раскаленный. И — хвала Аллаху! — совершенно пустой.
Впрочем, как всегда в это время дня — кому же охота заживо и по собственной воле превратиться в хорошо прожаренную лепешку-чапати? Кюджюбиркус давно держала этот дворик на примете как лучший из возможных путей отхода. Аллах — он, конечно же, всемилостивый и всемогущий, и без его участия ни единый волос не упадет с головы правоверного, но хорошая перчатка богини никогда не доверит заботу о своей безопасности кому-то постороннему — пусть даже и самому Аллаху. Впрочем, он и сам отлично это знает — иначе зачем прописал Небесным Каламом в священной Книге судеб именно такую судьбу и такой характер маленькой калькуттской циркачке? А уж богиня знает тем более — богиня все и всегда знает про свои перчатки, даже недоделанные. Так что Кюджюкбиркус просто послушна их воле, вот и все.
Пробежать два десятка шагов по узкому карнизу до крохотного балкончика, а потом еще два раза по столько же по перилам внутренней галереи — сущий пустяк для бывшей воздушной плясуньи. Джутовая веревка намного тоньше, а натягивал ее папа-Рит порою на куда большей высоте. Галерея была не круговая, заканчивалась неприметной лесенкой и крохотным тупичком под самой крышей. То, что надо!
Оказавшись в тупичке, Кюджюкбиркус ловко скинула высокостатусный халат хасеки, оставшись в повседневном одеянии гедиклис, бережно разложила уличающую одежду прямо на чистых плитках пола, поверх деревянных банных сандалий — без них выдать себя за Кёсем ей было бы сложновато, слишком велика разница в росте, вот уж действительно Кюджюк-биркус, «маленькая птичка», очень маленькая, правы насмешницы из старшего гарема.
Не зря же ей и имя такое назначили, далеко не случайное имя, прекрасное, многозначительное и очень, очень подходящее! Ничуть не менее прекрасное, чем сам Дар-ас-Саадет, и столь же преисполненное тайными смыслами. Просто рахат-лукум с прослойками из нежнейшего миндаля, а не имя!
А ведь глупая Шветстри (тогда еще Шветстри!) чуть было даже не расстроилась поначалу, такое роскошнейшее имя получив. Кюджюкбиркус. Маленькая Птичка, подумать только… Птичка. Да еще и маленькая. Словно мало того обстоятельства, что она и так среди гедиклис младшего круга самая щуплая и низенькая! Словно еще и именем теперь унизить хотят, закрепляя позорный статус надолго…
Глупая, глупая Шветстри! Впрочем, что с нее взять, со Шветстри-то? Глупая она была, эта Шветстри, одно название, что драгоценный цветок лотоса.
То ли дело Кюджюкбиркус!
Вот Кюджюкбиркус сразу все поняла. Как только имя приняла и освоилась, так все и поняла сразу. И вообще про все, и про само имя в частности. Тут ведь не самое главное, что маленькая. Тут куда важнее, что птичка...
Разве могла Великая Богиня, у которой на каждого последнего червяка есть свои планы, не включить в эти планы Птичку, пусть даже и самую маленькую из всех своих птичек? Конечно же не могла! Иначе какая бы она была после этого Великая Богиня, спрашивается? И имя Кюджюкбиркус — о, до чего же прекрасно и говоряще это имя перед глазами тех, кто умеет видеть и понимать тайные знаки! Маленькая, да. Но ведь не мышка, не бабочка, не цветочек какой никчемный и бесполезный, годный разве что на мимолетное услаждение взора гуляющих по саду бездельниц и безжалостно срезаемый рукой бостанджи, как только на нем появится первый вялый листик.
Нет.
Птичка.
Это ли не знак? Не намек? Не божественная отметка, вписанная небесным каламом прямо на футляр свитка судьбы? Ибо судьбы избранных не пишут в общую книгу, даже и небесную, их вписывают на отдельные тайные свитки особыми перьями.
Что есть у каждой птички, даже и самой маленькой, кроме лапок, клюва и хвостика с крыльями? Перья у нее есть. Те самые перья.
А про “оперенных” в султанате не знает разве что слепоглухонемой от рождения, да и то только потому, что оперенные никогда не берут заказов на посвященных какому-нибудь храму калек. А непосвященный любому из богов и не живущий при храме из милости слепоглухонемой просто не смог бы выжить, и значит, в любом случае знать ему про оперенных необязательно.
А еще об оперенных молчат. Почти так же красноречиво, как и о перчатках Великой Богини молчат, разве что по причинам разным: ибо о перчатках молчат, потому что не знают почти ничего, о чем тогда и не молчать-то? А о пернатых молчат как раз потому. что знают, и знают слишком хорошо. Никому не охота получить острым перышком по горлу — не по контракту даже, а так, из-за случайно проявленного в разговоре недостаточного уважения. Оперенные ведь далеко не случайно так называются, , летают где вздумается, им законы не писаны, а клюнуть могут больно. И перья, опять же.
И если рассматривать с этой точки зрения и уповать на многомудрость Великой Богини, то имя Кюджюкбиркус перестает быть просто именем, одним из многих. Оно становится тем самым, чем наверняка и было изначально — тайным знаком, отметкой Богини, еще одним подтверждением избранности.
