Зоя. Том первый (СИ) - Приходько Анна (онлайн книга без TXT, FB2) 📗
Евдокия прервала мужа:
– Похлёбка тебе не нравится? Так экономить надо, Гришенька, растратим всё и останемся с голым задом на причале. Наговорил нам твой сынок, что тут рай на земле. Поверили… Теперь спим как беспризорники.
– Так это ты нас сюда притащила, – возмущался Григорий. – Вот и помалкивай теперь. Вернуться всегда можно, было бы куда. Здесь, понимаешь, опыта набраться хочется. Заграница может быть заинтересуется. Я вот в немецком силён, а сегодня французскую речь услышал, так теперь хочу и её понимать. Остальные молчат, языков не знают. Заметят меня, Дуся, и глазом не успеешь моргнуть.
– Да я уж моргаю как могу, наморгалась уже, Гришенька. Полгода хлопаю глазами как курица. Уже хочется не моргать, а глаза закрыть и лежать. Меня от этой качки и на ровной земле кренит. Что люди подумают? А коли пьяницей меня прозовут? Стыдно, Гриша.
– Что удумала, здесь все такие ходят. Кому ты тут нужна? Меньше шастай.
Потом подошёл к жене и прошептал, чтобы дети не слышали:
– Следи за Зойкой в оба глаза. Тут охочих много до бабской красоты. Как бы ни испортили девку. Годов-то уже шестнадцать. Посмотрел я на неё вчера и понял, что замуж пора выдавать. Иначе от портовых баб наслушается сказок и увяжется за каким-нибудь прынцем заморским. И ищи её потом по трюмам. Смотри мне, Евдокия, попустишь девку, будешь отвечать по полной.
– Ой, Гриша! Вижу я, как она ходит. Как пава. Как будто специально. Грудь навыкат. Не слушает же, девчонка. Только глазом моргну, так она сбега́ет. И попробуй найди её. Заблудишься и не найдёшь.
– Шаль ей купи, пусть кутается посильнее. И не выпускай никуда, – скомандовал Григорий Филиппович.
Зоя днём выбиралась из трюма и гуляла по причалу. Евдокия Степановна не очень-то и смотрела за ней. Думала про себя:
«Вот буду я её сторожить, больно надо. Быстрее отвалится от кастрюли, на один рот меньше. Поживу и посмотрю, какую дочь распутную Мария родила. Сама-то красовалась всегда, и дочке пример подала. А такие быстро схватывают, в 8 лет уже была как мать. Грише дети не нужны, а мне и подавно. Быстрее вдвоём с ним останемся и заживём».
А Зоя была рада такому попустительству со стороны мачехи. Вела себя прилично. Гуляла, смотрела на приезжих, говорящих на разных языках, угадывала среди них немецкий, слушала и запоминала новые слова и обороты. Отец научил языку, говорил, что неплохо иметь знания.
«Правда, доченька, умных баб боятся, но ты учись, учись, пригодится в жизни», – твердил он дочери. Поначалу Зоя всех сторонилась, боялась знакомиться с людьми, а потом вошла во вкус. Весь порт уже знал красивую девушку. Каждый матрос и капитан кивали при встрече.
А торговки приловчились. Подзывали к себе Зою. И пока она стояла около них, продажи повышались. Некоторые торговцы даже благодарили копеечкой за такую рекламу. А Зоя была рада стараться. Деньги прятала от мачехи. Та однажды увидела, как девушка пересчитывает монеты, накинулась на неё. Обвинила в воровстве. Замахнулась на неё скалкой, Зоя выбежала на улицу и до возвращения отца не спускалась в трюм.
Когда отец вернулся, Зоя не пожаловалась ему. Знала, что это бесполезно. Да ещё и побоялась, что совсем не разрешит на улицу выходить. Про деньги молчала. Только брату сказала.
Макару она доверяла. Он знал, что сестра, вопреки наказам отца ходит на прогулки. Но молчал. Ни разу не проболтался. Иногда Макар говорил:
– Зоя, наступят такие времена, когда не будет царя, и все заживут свободно! Понимаешь, каждый сможет выбирать, где ему дышать и чем заниматься. У помещиков заберут землю и отдадут крестьянам. Можно будет свободно получить любое образование. У нас оно хоть какое-то есть, спасибо отцу. Но вот среди матросов образованных мало. Даже те, кто из училища приходят и двух слов прочесть не могут. Я пытаюсь научить, но сложно даётся.
Впервые от брата Зоя услышала слово «революционер». Макар просил сестру не говорить родителям об этом, даже не заикаться и не спрашивать. Зое было интересно. Она мечтала о светлом будущем, о возможности самой выбрать себе мужа, а не выходить замуж за того, кого предложит отец.
Иногда запретное слово она слышала и среди шушукающихся на улице людей. Замечала, что они передают друг другу газеты, листовки и сразу прячут в рукава. Содержание этих газет ей было неизвестно. Однажды она увидела подобную у брата. Чёрными печатными буквами сверху было написано «Искра». Макар быстро спрятал, на просьбы сестры взглянуть хоть глазочком резко ответил отказом.
– Не впутывайся в это, Зоя! А то мы вдвоём семью погубим. Не бабское это ремесло – революцию делать.
Окружённая вниманием мужчин, Зоя чувствовала себя на высоте. Ей льстило, что все восхищаются её красотой и молодостью. Но она знала, что ходит по лезвию. Много слышала о том, что и матросы прибывающих барж, и работники порта – жестокие люди. Им ничего не стоит надругаться над молоденькой девчонкой, которая будоражит всех вокруг. После одного события Зоя две недели сидела в трюме, не выходя на улицу.
Она, как обычно, прогуливалась по причалу. Подходила то к одним торговцам, то к другим. Останавливалась теперь только возле тех, кто платил. Подошла к полной торговке Катерине. Та была такая крупная, что за её спиной смело могли укрыться три здоровых мужика. Катерина была доброй, но ворчливой. Судя по тому, как все её приветствовали, Зоя предположила, что Катерина здесь давно работает.
К Зое она относилась хорошо. Рассказывала о своей нелёгкой жизни, о царе, которого видела в Новочеркасске. Он у неё кувшин купил для жены.
Катерина родилась в Петербурге, и основной темой разговоров, конечно, был её родной город. А в Ростов переехала с мужем. Тот не вернулся с Русско-японской, а Катерина осталась на Дону.
Казалось, Катерина всё знает о каждом ростовском жителе. Благодаря ей Зоя сторонилась нечистых на руку людей. Не вступала в разговоры с теми, которые по мнению Катерины были шпионами, бандитами, ворами. Зоя запоминала все лица, и это очень помогло ей в будущем.
К торговке подбежал мальчонка лет шести, что-то прошептал на ухо, кивнул в сторону собравшихся неподалёку четверых мужчин. Катерина сунула ему в карман монету, мальчик убежал.
– Прячься за меня, – сказала она строго Зое.
Зоя, смеясь, произнесла:
– Катерина, зачем прятаться-то? Коли не хочешь, чтобы я стояла, тогда к Матроне ещё подойду и домой. Скоро отец вернётся, надо успеть.
– Прячься, кому говорю, – шикнула Катерина.
Зоя послушно зашла за спину.
– Слушай меня, девонька, – прошептала торговка. – Тут охота на тебя намечается.
Зоя ахнула, взвизгнула, дёрнулась бежать, но Катерина схватила её за руку и сказала:
– Стой пока, я их отвлеку. А ты, как дам знак, беги со всех ног и не появляйся больше в порту. Всех денег не заработаешь. Сиди дома, нечего тебе шляться тут. Куда только отец твой смотрит да мать.
Из подошедших к товару Катерина знала лишь капитана одной из барж, стоявшей на ремонте уже года три. Остальные были ей незнакомы, видимо, прибыли на сегодняшнем судне.
Капитан рассматривал товар: горшки, кувшины, бусы всякие разные.
– Вот, Катерина, завтра домой отправляюсь, – начал он разговор. – Пять лет жену не видел, дочки уже подросли. Подарки хочу купить. У тебя тут девчонка была, пусть примерит бусы, я посмотрю, стоит ли покупать.
– Да я и на себе могу показать, – уклончиво ответила Катерина.
– На себе? – капитан и незнакомцы расхохотались. – Чай не девочка, бусики примерять. А на девке самое то! У меня ещё на барже есть шкатулка, вчера принёс из города один матрос. Выкупил для жены моей. Вот хочу их тоже на девчонке посмотреть, а то вдруг сидит не так. Сама понимаешь, обидятся мои бабы.
Зоя стояла за спиной Катерины, боялась пошевелиться.
– С чего это я свою племянницу буду с тобой отпускать? Я за неё в ответе. Покупай как есть и ступай отсюда.
