Нечаянный поцелуй - Беннет Сара (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
Алфрик приблизился к ней вплотную. В его движениях было что-то пугающее, почти хищное, и это насторожило Дженову. Она попятилась, стараясь установить между ними дистанцию, но он прижал ее к стене.
– Так да или нет, миледи? – спросил он тихо. – Вы тоже вышли на ночную прогулку? Или же имели определенную цель?
«Он знает! – подумала Дженова. – Или догадался…» Чтобы удержать Алфрика на расстоянии, ей пришлось положить ладонь ему на грудь. Оцарапавшись об острый край броши, украшавшей его наряд, она ощутила под пальцами тонкий бархат туники.
– Вы меня пугаете, Алфрик, – промолвила Дженова, стараясь унять дрожь в голосе. – Вас не касается, где и когда я гуляю по собственному замку…
– Не к-касается? – усмехнулся он, кривя губы. – Я ваш супруг! Будущий… Как это м-может меня не к-касаться, с кем вы проводите ночи, леди Дженова?
Усилием воли Дженова взяла себя в руки. Он не должен видеть, что она в смятении. А то еще сильнее распалится. Только этого ей не хватало.
– Нет, Алфрик, это вас не касается. И замуж за вас я не пойду. Жаль, что приходится говорить это в столь резкой форме, но лучше, чтобы вы узнали об этом сейчас и не надеялись понапрасну.
Бравада вмиг слетела с Алфрика, и он уставился на нее с разинутым ртом. Глаза стали большими, как плошки.
– Все, я устала, – продолжала она ровным тоном, – и хочу вернуться к себе.
– Нет! – воскликнул он надтреснутым от волнения голосом. – Нет, леди, прошу вас! О, пожалуйста, не говорите так! Я… я буду хорошим. Клянусь, я никогда… никогда… Умоляю вас! Леди Дженова, пожалуйста!
Он словно свихнулся, и это вызвало у нее отвращение. Дженова попыталась его оттолкнуть, но он мертвой хваткой вцепился ей в плечи.
– Вы можете х-ходить куда угодно, спать с кем угодно, мне все равно, только не г-говорите, что не выйдете за меня, Дженова…
– Алфрик!
Дженова резко оттолкнула его. Его выступающий кадык дернулся. Часто заморгав, он отступил на шаг. Его лицо в свете факела казалось мертвенно-бледным.
– Простите меня, – прошептал он, и в его темных глазах блеснули слезы.
О Господи, только бы он не расплакался! Она не вынесет вида его слез.
– Только… не принимайте пока решения. Не сейчас. Дождитесь утра. Я сделаю все, о чем бы вы ни попросили, только выйдите за меня. Умоляю!
Дженова немного успокоилась и смотрела на него, гадая, надолго ли ему хватит самообладания. Но он, похоже, полностью овладел собой.
– Очень хорошо, Алфрик. Я приму решение утром.
Он кивнул, и на его губах задрожала улыбка.
– Спасибо, – произнес он. При этом губы его дрожали. – Благодарю вас, миледи…
– А теперь позвольте мне пройти.
Алфрик пропустил ее, и Дженова направилась к себе. Войдя в комнату, задвинула щеколду.
Нет, она не выйдет за него замуж. Если бы она любила его, то, возможно, закрыла бы на произошедшее глаза. Но Дженова не питала к нему нежных чувств. Она сознавала, что отчасти сама виновата в случившемся, и ей искренне было жаль Алфрика. Но она не позволит жалости взять верх над здравым смыслом и не совершит роковую ошибку.
Если бы не Генри, она, вероятно, привязалась бы к этому мальчику. Как могла она заблуждаться до такой степени, чтобы убедить себя, что из Алфрика получится хороший муж? Что союз с Болдессарами – это то, что ей нужно? Свадьбы не будет, хотя эту кашу еще придется расхлебывать. И чем скорее она это сделает, тем лучше. Утром она встретится с Болдессаром и его сыном и объяснит им ситуацию.
Она просто передумала. Такое нередко случается. Особенно с женщинами. Возможно, Болдессар предвидел подобный исход и мысленно проклянет ее, но в глаза вряд ли посмеет.
Она пользовалась благосклонностью короля, а это, как полагала Дженова, залог ее безопасности.
Взобравшись на кровать, она закрыла глаза. Решение принято, и она не изменит его, чем бы это ей ни грозило. Но какой бы практичной ни была Дженова, она не могла не испытать боли разочарования при мысли, что никогда не наденет белый бархат.
– Рона! – Голос Алфрика звучал хрипло.
Рона со вздохом оглянулась на служанку, спавшую на полу возле кровати, и, откинув одеяла, поеживаясь, зашлепала босиком к двери.
– Алфрик, это ты?
– Да, это я, Рона. Я сделал, как ты с-сказала. Подождал у нее п-под д-дверью… и… и… мне нужно поговорить с тобой!
«Господи милостивый, что еще стряслось?» – подумала Рона. Тихо, чтобы не разбудить служанку, она приоткрыла дверь и увидела бледное, заплаканное лицо брата.
Внутри у нее все оборвалось.
– Она с-сказала, что не намерена выходить за меня замуж т-теперь, – сообщил Алфрик. – Что делать? Отец меня убьет.
Рона попыталась его успокоить и погладила по щеке, но от страха у нее сжалось сердце. Уже много лет лорд Болдессар с жадностью смотрел на Ганлингорн. И если теперь его столь близкие к осуществлению планы рухнут, ей, не говоря уже об Алфрике, придется заплатить за это дорогую цену.
– Может, у леди появились сомнения, Алфрик, но это не значит…
– Я упросил ее п-повременить с решением до утра, но я н-не лелею надежд. Она пообещала, лишь бы от меня отвязаться. Она н-ненавидит меня, Рона. Я-я прочел это в ее глазах.
Ему не следовало устанавливать ей срок для принятия решения, подумала Рона. Пусть все идет своим чередом. Может, Дженова снова изменит свое мнение, но загнать ее в угол… Рона вздохнула. Ей следовало предвидеть, что Алфрик все испортит. Зачем она доверилась ему? Но теперь уже ничего не изменишь. Остается лишь приготовиться к отцовскому гневу и хоть немного смягчить его.
А если не выйдет? Тогда их ждут наказания и угрозы. Но на этот раз отец может не ограничиться одними угрозами. Подумав об этом, Рона содрогнулась. И все же нашла в себе силы успокоить перепуганного брата.
– Иди спать. Утро вечера мудренее. Попытаюсь что-нибудь придумать.
– Может, пустить в ход зелье?
Зелье было их секретным оружием. Как-то в момент напускной храбрости Рона купила сонный порошок у одной старухи на базаре. С тех пор она тайно хранила его у себя в комнате. Они с Алфриком поклялись, если им станет невмоготу, использовать средство против отца, чтобы бежать, пока он спит. Только Рона сомневалась, что отец их хватится прежде, чем они успеют далеко уйти.
– Нет, Алфрик. Я придумаю что-нибудь еще. Ступай спать.
Алфрик слепо верил в способность сестры находить выход из самых страшных, безвыходных ситуаций. После секундного колебания он кивнул и отвернулся. Рона затворила за ним дверь и, прислонившись к ней лбом, закрыла глаза. Будь она мужчиной, то не подкачала бы! Никуда бы Дженова от нее не делась! Однако Рона подозревала и другое: будь она мужчиной, то половина того, что она говорила или делала, не сошла бы ей с рук. К тому же ей нравилось быть женщиной, нравилась власть, которой она пользовалась, нравилось восхищение, которое она видела в глазах мужчин.
В лице того мужчины, того великана, который предпринял попытку подслушать ее разговор с Алфриком, тоже читалось восхищение. Рона нахмурилась. Должно быть, это по его вине Дженова отвергла Алфрика. Он рассказал ей, что услышал. Впрочем, причина была не в этом. Кто-то другой повлиял на решение Дженовы. Конечно же, Генрих Монтевой. Рона должна соблазнить его и отвлечь от Дженовы.
И Рона решила действовать. Прежде чем гнев отца падет на их головы, она сделает все, что в ее силах. Окажет ли ей в этом поддержку Жан-Поль? Он помогал ей раньше, однако Рона подозревала, что это случалось, лишь когда ее цель совпадала с его собственными интересами. Их священник был для нее тайной за семью печатями. Он появился в их доме год назад и незаметно взял на себя роль близкого доверенного их отца. Это дало ему неограниченную власть как над Болдессаром, так и над его домочадцами.
Рона ему не доверяла.
Она вообще не доверяла мужчинам.
Мужчины слабые, корыстные используют свою силу для подавления. Рона предполагала, что есть среди них и другие, честные, порядочные, но не тешила себя надеждой, что в один прекрасный день явится благородный рыцарь и спасет ее.
