Дикие розы (СИ) - "duchesse Durand" (книги .txt) 📗

— Значит, он однозначно встретит Моник. Она тоже уехала на прогулку, — засмеялась Жюли и добавила, — Я прикажу, чтобы принесли чай.

Ида кивнула и расположилась в кресле у камина, который уютно освещал комнату. Почему-то в присутствии брата ей совсем не хотелось ссориться с Жюли. Он, казалось, постоянно излучал умиротворение и спокойствие. Неудивительно, что ему удавалось подчас в короткий промежуток времени войти в доверие к самым замкнутым и нелюдимым членам общества. Взглянув на Клода, который как-то неуверенно ерзал на диване, она засмеялась и негромко произнесла:

— Я вижу, что ты здесь не просто так. Что-то нужно?

— Как хорошо иметь такую умную сестру, как ты, — воскликнул Клод и, смущенно опустив глаза, добавил: — Мне нужна твоя помощь. Правильнее сказать, конечно, совет, но суть от этого не изменится.

— Я, кажется, даже знаю, с чем, — протянула Ида, загадочно улыбаясь. — У этого чего-то очень милые кудряшки, карие глаза, плохие отношения с Жюли и зовут это маленькое чудо Жозефина. Я права?

— Как всегда, — Клод как-то печально улыбнулся и откинулся на спинку дивана. Ида некоторое время молчала, а затем негромко произнесла:

— Я уже давно заметила, как ты на неё смотришь. Честно говоря, у тебя нет шансов.

— Собственно, поэтому я и пришел к тебе, — ответил Клод.

— Поговорим об этом в другой раз, — негромко проговорила Ида, указывая глазами на холл, из которого доносился голос Жюли. В следующий миг на пороге появилась и она сама. Следом за ней шла Люси с подносом, на котором стоял горячий чайник и чашки из старинного фарфорового сервиза.

— Как там Жером? Я давно его не видела. Ведь я была занята, когда вы приезжали к нам тридцатого ноября, — спросила Жюли, усаживаясь в другое кресло с таким видом, словно это был королевский трон.

— Он сходит с ума в четырех стенах, — ответил Клод, осторожно беря с подноса чашку с горячим чаем. — Слишком уж он любит путешествовать. На мой взгляд — пустая трата денег, которых у нас и так мало. Лично мне хватило путешествия в Россию.

— Тебе там так не понравилось? — усмехнулась Жюли, осторожно помешивая чай.

— Нет, мне там понравилось до безумия. Даже несмотря на то, что нас тогда напоили какой-то непонятной адской смесью, после которой я не мог прийти в себя весь следующий день. И даже несмотря на то, что мне пришлось полдня ходить за Жеромом по ярмарке, потому что он непременно хотел привезти из России плетку и никак не мог выбрать, какую именно, хотя, по-моему, они все одинаковые, но, возможно, чтобы понимать в них толк, нужно действительно быть русским, — засмеялся Клод. — Но, как бы то ни было, там очень красиво и очень не похоже на Францию. После этой поездки я понял, что осматривать Европу просто бессмысленно — у нас здесь всё одинаковое и маленькое. Великолепная страна. И люди, там невероятные люди.

— Ты так расписываешь эту страну, что мне самой захотелось там побывать. Вам, мужчинам, куда легче путешествовать, — сказала Ида. — Если вы путешествуете в гордом одиночестве, то никто не скажет, что это неприлично. Я бы тоже хотела путешествовать одна.

— Дорогая кузина, с тебя хватит того, что ездишь на лошади по-мужски. Хотя, если ты ставишь себе целью бесконечно повергать в ужас наше общество… — Клод сделал осторожный глоток. — Как, кстати, ты выедешь завтра?

— Как обычно, — ледяным тоном заявила Ида. — Нужно напомнить обществу, что я главный предмет для сплетен.

— Кстати, говорят, ты стал неплохо общаться с нашим новым соседом? — спросила Жюли, многозначительно поднимая брови.

— Как же быстро здесь распространяются слухи, — засмеялся Лезьё. — И откуда они только берутся? Да, мы смогли найти несколько общих тем для разговоров. Он интересный собеседник, весьма образованный и имеет интересные взгляды на многие вещи. Вы же ведь знаете, что здесь дефицит людей, с которыми можно поговорить о чём бы то ни было серьёзном.

Общаясь с обществом, Ида вывела для себя простую формулу: если тебя обсуждают, значит, ты на высоте. Иногда ей даже становилось скучно, когда её никто не обсуждал за спиной. А теперь у неё появился вполне достойный конкурент в лице Дюрана, который вызывал, несомненно, больше интереса, чем её уже приевшаяся местным сплетникам личность.

Клод просидел в гостях у сестёр примерно часа два, наивно надеясь, что Жюли когда-нибудь оставит их с Идой наедине. Но у старшей Воле были другие планы. Поэтому в три часа дня вежливо отказавшись остаться на обед, он раскланялся и ушёл, сказав, что Жером, наверное, уже вернулся домой, и с его стороны будет невежливо бросать родного брата в одиночестве, хоть он и любит это самое одиночество.

В душе Ида завидовала своим братьям. Они невероятно хорошо ладили друг с другом. Наверное, она хотела бы, чтобы у неё были такие отношения с сёстрами. Тогда бы Жюли наверняка помогла ей избавиться от отцовских долгов. Едва допустив эту мысль, Ида тут же одёрнула и укорила себя за неё. Она прекрасно знала о своей репутации расчетливой и холодной девушки. Эти глупые сплетни всегда очень забавляли её. До тех пор, пока не стали казаться правдой. Ида вздохнула и отвернулась от окна, пытаясь думать о другом, как она всегда делала, когда хотела отмахнуться от навязчивых и неприятных мыслей. Прекрасно понимая, что это бегство ни к чему не приведет, она продолжала убегать, не в силах ничего с собой поделать. Клод с восхищением говорил о её сильном характере, и Ида молчала, не зная, как сказать, что у неё его нет.

Моник приехала к четырем часам. Она тяжело дышала и вся была раскрасневшаяся от быстрой езды — видимо, очень торопилась.

— Ты как раз к обеду, — сказала Ида, встречая сестру в холле. — Пока была на прогулке, не встретила Жерома?

-Нет, зато на опушке леса, ближе к реке, было около пяти белок. Им должно быть, совершенно нечего есть из-за ранних холодов, — быстро ответила Моник, откидывая в сторону шляпку и приглаживая волосы. — А почему я должна была его встретить?

— Ну, он просто тоже отправлялся на разминку перед завтрашней охотой, — ответила Ида, не глядя на сестру. — Всех преследует навязчивая мысль, что они разучились ездить верхом.

— Откуда ты знаешь? — с недоумением поинтересовалась Моник.

— Я разве не сказала? — Ида обернулась, замерев в дверях гостиной, — Сегодня около часа заходил Клод.

— Какая досада, что мы опять разминулись, — вздохнула младшая Воле. — Погода завтра обещает быть не самой прекрасной, даже не знаю, что ожидать от этой охоты.

========== Глава 10 ==========

То, что фиолетовый не очень подходит под темно-синий, сильно волновало Иду. Подаренная Клодом шляпка, которую она заработала ценой почти нервного срыва на вечере у Боннов, была единственной новой и единственной модной, но не подходила по стилю и цвету ни к платью, ни тем более к жакету, в которых Ида обычно выезжала верхом. Поэтому демонстрацию нового приобретения ей пришлось вновь отложить, хотя даже последние минуты перед выездом она проводила в решении столь непривычной для неё дилеммы. В приглашении был указан, как всегда, полдень. Опыт, правда, показывал, что обычно все собирались раньше, поэтому в одиннадцать уже нужно было выезжать, чтобы добраться до поместья Лондоров, которое находилось двух милях от Виллы Роз, вместе со всеми остальными. Как обычно всех задерживала Жюли, не привыкшая вставать рано и чрезмерно переживавшая по поводу своего внешнего вида.

Моник, совершенно готовая, уже гарцевала по аллее на своей английской кобыле, довольно покладистой, кирпичного цвета особе, думая о том, как она невероятно красиво выглядит в своей светло-оранжевой амазонке в коричневую клетку, которая так хорошо сочетается с цветом лошади и с меховым болеро, которое ей одолжила Жюли.

Ида молча наблюдала за этим зрелищем, держа под уздцы свою ослепительно белую андалузскую кобылу, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Простить такое откровенное самолюбование было непросто, но Моник и вправду была хороша. Иногда средняя Воле ловила себя на мысли, что завидует умению своей сестры так красиво и грациозно держаться в седле. Сложно было признаваться, что даже у неё не всё получалось с такой легкостью и изяществом. Казалось, Моник была просто рождена для того, чтобы ездить верхом. Лошадей младшая Воле любила и понимала. Французская Эпона*, как шутливо говорил про неё Клод.