Сладкая месть - Джеллис Роберта (книги бесплатно TXT) 📗
– Что?! – вернулось к Уолтеру его смешанное со злостью изумление. – Сибель всего лишь девушка! Бог ее знает, какого глупого щеголя, который будет льстить ей из желания заполучить богатство, она может выбрать. Я готов принять решение ее матери и бабки, но чтобы глупая девчонка...
– Сибель – не глупая девчонка, – резко на этот раз перебил его Джеффри. – Почему, по-вашему, она в свои шестнадцать лет до сих пор не замужем? Из-за недостатка предложений? Да мне отбоя не было от подобных предложений с самого ее рождения, а в последние четыре года эта проблема стала ощущаться еще острее. Вы не первый, кого Элинор и Джоанна были готовы принять во внимание. Именно Сибель, не задумываясь, отвергала каждого предложенного ей мужчину.
– В таком случае, – парировал Уолтер, – она наверняка глупа. Кто знает, какую мечту она себе придумала? Может быть, с этой мечтой не схож ни один мужчина.
Джеффри пожал плечами.
– Вы увидите, что она не слишком-то предается мечтаниям. Я могу кое-чем приободрить вас, хотя моя жена рассердилась бы, если бы узнала об этом. Сибель – не кокетка. Она никогда не подстрекает мужчин. Если она дала вам основания думать, что вы нравитесь ей, то существует реальная надежда, что она воспринимает вас серьезно. Теперь будьте внимательны к тому, что я скажу. Неважно, нравится ли вам тот факт, что она вольна сама делать свой выбор. Такова реальность. Если вы хотите жениться на Сибель, вы должны заставить ее захотеть выйти за вас замуж.
Уолтер понял, что таково последнее слово. Снова он безмолвно глядел на Джеффри.
– От такого соглашения можно очень много выиграть, – спокойно сказал Джеффри. – Вы говорите, что желаете Сибель. Скажем, она выйдет за вас замуж по моему приказу либо по приказу матери или бабки, даже если вы ей будете безразличны. Возможно, она сможет полюбить вас; возможно, что и нет, и всегда будет вам оказывать лишь унылое, ворчливое послушание. Вам бы хотелось этого, Уолтер?
– Нет! – не подумав, выпалил Уолтер под воздействием яркого образа смышленой, озорной Сибель. Сменить такое на утомительную покорность... Уолтер пожал плечами.
– Таким образом, если она согласится, вы будете знать, что она желает вас. Вам никогда не придется сомневаться в ее любви. Сомневаться в любви жены – неприятная штука.
В голосе Джеффри чувствовалась нотка глубокой искренности. Уолтер был озадачен, ибо Джеффри с равной глубиной чувства удовлетворения отзывался и о своем браке. На языке у Уолтера вертелось два вопроса – первый касался последнего замечания Джеффри, а второй мучительный вопрос был: «Что же мне делать?» Но ни один вопрос так и не был задан. В этот момент зашла Джоанна и, извинившись за вторжение, сообщила, что Ричард собирается к завтраку и хотел, чтобы Уолтер объяснил принцу Ллевелину, что произошло под Монмутом.
Поскольку Уолтер еще не был одет, времени для дальнейшего разговора не оставалось. Все, что он сказал, так это:
– Не принимайте предложений других поклонников Сибель. Я буду готов на любые условия.
Это было абсолютной правдой, но Уолтер явно не знал, как действовать дальше. Он отлично поднаторел в искусстве соблазна женщин, на которых он не хотел жениться, но подобные штучки казались полным абсурдом в отношении жены. Жена являлась собственностью мужчины; за ней не было надобности ухаживать. Уолтер также знал, как нужно вести себя с невестой после помолвки, но они с Сибель не были обручены. По крайней мере, мрачно думал Уолтер, одеваясь, он – был, она – нет.
С такими мыслями он вошел в большой зал. За высоким столом сидели рядом друг с другом принц Ллевелин и граф Пемброк, но глаза Уолтера не задержались на этих людях. Они совершенно невольно выделили Сибель, которая стояла, разговаривая с Саймоном и Рианнон, и каким-то образом ноги понесли его именно в этом направлении.
Однако он не дошел до них. Стоило Уолтеру достигнуть середины зала, как его окликнул принц Ллевелин, и Уолтер увидел, что Ричард жестами призывает его присоединиться к ним. Долг оставался долгом, и Уолтер тотчас же изменил курс, но глаза его на мгновение задержались на Сибель. Услышав его имя, она подняла глаза; взгляды их встретились, и озлобленность на то, что он был помолвлен, а она нет, улетучилась сама собой.
Странно, но Уолтер не чувствовал разочарования из-за отсрочки встречи с Сибель, не чувствовал он и облегчения, как ожидал этого всего лишь несколько минут назад, когда вошел в зал. Он был полон ощущения благополучия, сладостного предвкушения, не переставая твердить себе, что это явилось следствием заметного улучшения его физического спокойствия. Хотя его до некоторой степени раздражала левая рука, приспособленная к телу так, что он не мог двигать ей, облегчение боли в плече было более чем достаточным вознаграждением. Ко всему прочему, к левому колену почти вернулось прежнее состояние. Леди Джоанна поставила на него припарку, которая, похоже, всосала в себя всю боль в течение ночи. Оно все еще оставалось одеревенелым и не повиновалось, когда он сгибал его слишком сильно, но ноющая мучительная боль прошла.
Уолтер взглянул на Пемброка и широко улыбнулся. Очевидно, женщины Роузлинда испробовали свое волшебство и на нем. Правда, рот и нос Ричарда все еще покрывали ужасные язвы и синяки, но опухоль почти исчезла, и граф отправлял в рот ложкой какую-то кашицу темного цвета с относительной легкостью и заметным аппетитом.
– Вкусно, – пробубнил Ричард, заметив, что Уолтер косится на непривлекательное на вид жидкое месиво.
Хотя слово понять было трудно, но прозвучало оно вразумительно. Уолтер понимал, что Пемброку речь наверняка еще давалась с трудом, и, вероятно, его предостерегли от этого, но, по крайней мере, он мог быстрее и легче направлять беседу, нежели с помощью письма, что значительно облегчало дело. Между тем Ллевелин пригласил Уолтера присесть рядом с ним и за трапезой поведать ему историю о сражении. Хотя Ллевелин задавал множество заковыристых вопросов, Уолтер четко и быстро рассказывал ему все, что знал. На некоторые он отвечал, исходя из собственных наблюдений, на другие – ограничивался передачей информации, полученной от Джилберта Бассетта. Несколько последних вопросов касались личного участия Уолтера в битве, и, когда Уолтер ответил на них, принц Ллевелин засмеялся и покачал головой.
– Мне рассказывали об этом не совсем так, – сказал он. – Мне дали понять, что ты был героем Дня.
– Кто? Я? – искренне удивился Уолтер. – Кто вам это сказал, милорд?
– Я никогда не раскрываю своих источников, – поддразнил Ллевелин.
Но Ричард застучал ложкой по столу, энергично закипал головой и, отогнув три пальца, пробормотал:
– Спас меня.
– Да и, по крайней мере, один раз я чуть не убил вас, выкрикнув ваше имя, приковав тем самым внимание врага, – рассмеявшись, запротестовал Уолтер. – К тому же, милорд, вы спасали меня не реже, так что мы квиты.
Ричард энергично замахал ложкой, но, очевидно, то, что он собирался сказать, было ему не под силу, поэтому он отказался от такой попытки и указал на Ллевелина, который улыбался.
– У разговора с союзником, который едва способен говорить, есть большие преимущества, – сказал лорд Гвинедда. – Всю инициативу в беседе приходится брать на себя, а меня это вполне устраивает. Итак, я полагаю, что первоначально лорд Пемброк стремился захватить замок Монмут... Конечно, – мягко говорил Ллевелин, – я бы не мог предоставить большую помощь. Мой народ не обучен и не вооружен для взятия замков. Недостаток доспехов и оружия мы можем возместить лишь своими потерями. Таким образом, должен признать – я не сожалею о том, что вопрос о захвате замка Монмут больше не возникает.
– Почему? – спросил Ричард.
– Потому что гарнизон замка восстановлен, и даже более чем восстановлен. Как я понимаю, что Болдвин де Гюзне все еще висит между жизнью и смертью, но теперь в замке находится сам Джон Монмутский. Он привел с собой много людей, и каждый день прибывают все новые силы. Думаю, там что-то затевается, но мы узнаем об этом, когда придет время.
