Любовь жива - Хэтчер Робин Ли (читать хорошую книгу .txt) 📗
— А папа говорит…
И они продолжали вариации в том же духе, но… уже без Тэйлор. Она вытерла пот со лба и подобрала волосы в тугой пучок. Маленькими глотками она допила напиток, приготовленный Мимой. И предалась мечтам…
— Тэйлор, Тэйлор, вы слышите меня?
Она медленно, как после сна, возвратилась в действительность, понимая, что пребывала в мыслях довольно долго. Перед ней стояла миссис Рид.
— Тэйлор, Элизабет спросила, когда вас ждать в следующий вторник. Мы хотим собраться в нашем доме.
— Да, мы приедем с Мэрили, — медленно отвечала Тэйлор. — В обычное время.
Все женщины, что находились в комнате, встали и, торопливо попрощавшись, разошлись по своим экипажам.
— Но ты остаешься у нас на ночь, Мэрили, не правда ли?
— Да, Тэйлор, честно говоря, я очень хотела остаться. Надеюсь, что завтра будет все же попрохладнее.
Они сидели в гостиной, а две молодые чернокожие служанки обмахивали их веерами. Тэйлор и Мэрили молчали, устав от жары и от утомительной дневной работы. Дэвид застал их дремлющими, как это бывает у Мимы.
— Здравствуйте, дорогая, — сказал он, прикоснувшись губами к затылку Тэйлор. — Здравствуйте, Мэрили.
— Здравствуйте, Дэвид, — ответили они одновременно.
— Так вы остаетесь с нами, Мэрили?
— Да. До завтра.
— Тогда, если хотите, завтра я отвезу вас. У меня дела в Спринг Хавене. — Он налил себе стакан лимонада. Холодные капельки влаги на стенах кувшина быстро испарились, напиток был уже не таким приятным. — Вы присоединитесь к нам утром, Тэйлор?
— Не думаю, Дэвид, но спасибо за приглашение.
— Если две леди простят меня, то я схожу искупаюсь. Надеюсь вернуться скоро.
— Он выглядит таким усталым, — сказала Мэрили, как только за Дэвидом закрылась дверь.
— Да, — согласилась Тэйлор. — Я очень тревожусь за него, Мэрили. Он так много работает, а кроме того, его гнетет тревога.
Мэрили попыталась с улыбкой приободрить подругу:
— Он сильный, волевой мужчина, Тэйлор. Он пройдет через все. Посмотри, как он окреп и прибавил в своем здоровье после того, как заболел во время вашего путешествия.
— Но тогда он чуть не умер. Врачи говорили, что ему совсем нельзя нервничать и перегружать себя. — Говоря это, Тэйлор нервно теребила носовой платок.
— Ты любишь его, не правда ли? — мягко спросила Мэрили. — Иногда я… удивляюсь вашему браку.
Тэйлор наклонила голову. Слова и голос ее выдавали усталость.
— Я думаю, Мэрили, что мы должны отложить эту тему. Как-нибудь потом…
— О Боже, я не хотела, чтобы… Я сожалею. Я только иногда задумываюсь, сравнивая вас и нас с Филипом. Ну, ты знаешь, что я хочу сказать, — закончила Мэрили, смутившись.
Тэйлор вздохнула:
— Да, я знаю. Это совершенно разные браки, но я любила его, и я счастлива.
— Конечно, ты счастлива, я знаю. Давай в самом деле сменим тему разговора.
— Пожалуй.
В комнате нависла тишина. Но ненадолго. Мэрили вдруг хихикнула:
— Нет, я определенно могу все перепутать, испортить любое дело, разве нет? Я всегда все путала и лезла, куда не следует. Я люблю тебя за то, что ты всегда прощаешь меня и не обижаешься.
Тэйлор засмеялась в ответ:
— Ладно, пойдем посмотрим, что там с обедом.
Ели они уже вечером, переждав, пока спадет зной. Еда нынче уступала той, что имели в прошлом году. Но выбор блюд еще был, и продукты все были вкусны и качественны. В Дорсет Халле выращивали почти все, что нужно было для питания. Кроме того, у Латтимеров были собственные коровы, козы, овцы и свиньи. Так что круглый год хозяева и прислуга ели все свежее.
Дэвид отодвинул свою тарелку и со смущением спросил:
— Вы простите меня, милые дамы, если я покурю?
— О, да, не обращайте на нас внимания, — быстро сказала Мэрили. — Мне так недостает этого запаха в Сприг Хавене.
— Есть ли какое-нибудь известие от Филипа? — поинтересовался Дэвид.
Покусывая нижнюю губу, Мэрили ответила:
— Нового ничего. Он писал как раз перед битвой под Питсбургом, и с тех пор я ничего о нем не знаю.
— Не волнуйтесь. Если бы его ранили, вам бы уже сообщили.
Тэйлор согнулась над столом и коснулась сжавшейся Мэрили:
— И правда, не надо беспокоиться. Я уверена, что с ним все хорошо.
Мэрили стоически улыбнулась:
— Я знаю. Я тоже уверена, что он просто очень занят. Если бы что, я почувствовала бы это внутри себя. — Она отодвинулась от стола. — Думаю, что мне пора идти спать. Спокойной ночи, Тэйлор, спокойной ночи, мистер Дэвид.
Она поцеловала их обоих и вышла.
— Я не знал, что она так давно не получала вестей от него, иначе не стал бы спрашивать. Представляю, что она сейчас испытывает.
— Вам тоже нужно идти спать, Дэвид. Вы очень устали.
— Сейчас я так и сделаю. Надо будет выехать завтра пораньше. А вы разве не идете к себе?
Тэйлор покачала головой:
— Нет, я хочу еще немного посидеть на веранде. Еще слишком жарко, и я все равно не засну.
Она пошла с ним до лестницы, поцеловала и, пожелав доброй ночи, проводила взглядом, пока он поднимался к себе. Когда дверь его комнаты закрылась, Тэйлор вышла из дома. Было так жарко, что даже не трещали сверчки. Она присела на ступеньки и задумчиво посмотрела на звезды. Тяжело было думать, что где-то на севере или западе люди сражаются. Весь день, убивая друг друга из пушек и ружей. Для чего они это делают? Неужели нельзя было избежать этого? Конечно, это не патриотическая мысль. Но ведь все казалось таким понятным вначале, год назад, два года назад. Теперь она сомневалась и в той прошлой своей уверенности. Может ли война быть правой, когда отец и сын находятся по разные стороны, когда брат стреляет в брата, когда одна нация раскалывается на две половины?
— Миссис, вам что-нибудь нужно? — Дженни незаметно подошла к ней сзади.
Тэйлор, приглашая, похлопала ладонью по ступеньке рядом с собой.
— Нет, я ничего не хочу. Садись, Дженни.
Дженни подчинилась и молча ожидала, когда госпожа заговорит вновь.
— Что бы ты делала, Дженни, если бы янки победили? Ты уехала бы отсюда?
Дженни мгновение колебалась, а потом ответила твердо:
— Да, миссис, я уеду.
— Куда? — спросила Тэйлор с удивлением.
— Я бы поехала на Север. Я бы поехала искать Цезаря.
— Ты думаешь, он тогда убежал на Север?
— Да, миссис, я уверена в этом, если он так и не пришел ко мне. Но если я получу свободу, я найду его. Я буду искать его везде, где только можно.
Тэйлор надолго задумалась перед тем, как задать следующий вопрос.
— Ну, а если бы не надо было искать Цезаря и с ним все было бы в порядке, — спросила она, — ты все равно бы уехала?
Дженни пристально смотрела на свои руки, словно они сейчас представляли главный интерес.
— Что же ты молчишь, Дженни? Так ты бы уехала?
— Да, миссис, — дошел до Тэйлор ее шепот.
— Но почему?
— Я знаю, что тогда бы я была свободной.
Тэйлор стремилась понять до конца.
— Но мы же всегда к тебе хорошо относились. Может, даже лучше, чем если бы ты жила свободной на Севере.
— Да, конечно, миссис, вы всегда были добры ко мне. Всегда.
— Тогда почему же?
— Миссис Тэйлор, вы и господин, еще и мистер Мартин — все вы действительно прекрасно относились ко мне. Я всегда носила вещи, о которых большинство моих собратьев даже не мечтали. Вы никогда не наказывали меня и никогда не давали тяжелой работы. Вы даете мне так много… И все же я… не свободна. Свобода — это то, что я, не задумываясь, предпочту всем вещам на свете. А сейчас я — рабыня. Все равно что вещь, которую можно купить и продать в любое время, которую можно оторвать от семьи и даже послать вниз по реке на другие плантации… Если янки победят, я никогда не останусь здесь. Раньше я никогда не думала, что свобода так близка. Да, миссис, если победят янки, я оставлю вас. Я выберу путь на Север.
Тэйлор была поражена словами Дженни. Она не сдержалась, чтобы не спросить:
— Ну, а если победят южане?
