Рискованный флирт - Чейз Лоретта (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Правда, на то, во что ему обойдется это «эксклюзивное владение», он мог бы купить Португалию.
С другой стороны, она – экземпляр высшего качества.
Леди. Его леди.
И весьма возможно, что Дейн получил ее во владение именно благодаря подлому, развратному, трусливому, злобному Френсису Боумонту.
В таком случае, решил Дейн, будет бессмысленным делом, а также напрасной тратой энергии, которую лучше приберечь для брачной ночи, рвать Боумонта на части.
По сути, Дейну следует поблагодарить его. Но маркиз Дейн – не очень вежливый человек. Он решил, что этот олух не стоит того, чтобы о нем беспокоиться.
Глава 10
Ярким воскресным утром одиннадцатого мая года тысяча восемьсот двадцать восьмого от Рождества Христова маркиз Дейн стоял перед настоятелем церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер с Джессикой, единственной дочерью сэра Реджинальда Трента, баронета.
Вопреки всеобщим ожиданиям крыша не рухнула, когда лорд Дейн вошел под священные своды, и молния не ударила во время церемонии. Даже в конце, когда он притянул к себе невесту и поцеловал так звонко, что она уронила молитвенник, гром не потряс стены церкви, хотя несколько пожилых дам упали в обморок.
Как следствие вечером того же дня мистер Роуленд Ваутри дал Френсису Боумонту расписку на триста фунтов. Мистер Ваутри уже написал и отослал подобные расписки на различные суммы лорду Шеллоуби, капитану Джеймсу Бертону, Огастусу Толливеру и лорду Эйвори.
Мистер Ваутри не знал, где и как достанет деньги на покрытие расписок. Как-то десять лет назад он сходил к ростовщику. Он узнал, что это такое. Знание обошлось ему двумя годами прозябания. Суть в том, что если тебе дают пятьсот фунтов, отдавать придется тысячу. Надо выжить из ума, чтобы повторить подобный эксперимент.
Он с жалостью думал, что без труда покрыл бы долг чести, если бы перед отъездом из Парижа не пришлось заплатить другие долги. А нынешнего долга могло не быть вовсе, если бы он извлек урок из парижского опыта: не заключать пари ни на что, связанное с Дейном.
Один раз он победил, хоть невелика была победа. Сначала он проиграл Изабель Каллон двести фунтов – та утверждала, что Дейн затащит мисс Трент в сад, чтобы заняться любовью.
– Ваутри отыгрался, когда вопреки предсказанию Изабель, Дейн, будучи пойманным, не стал разыгрывать из себя рыцаря-обожателя. Он повел себя как ему и подобало.
К несчастью для финансов Ваутри, так было только раз. Потому что не прошло и недели после того, как он поспорил, что Дейн не возьмет за себя мисс Трент, даже если ее подадут ему на золотом блюде – после того как эта сумасшедшая в него стреляла, – как Дейн пришел в «Антуан» и холодно объявил, что женится. Он сказал, что кому-то надо на ней жениться, потому что она представляет угрозу для общества, и только он настолько большой и подлый, что сможет с ней справиться.
Уныло размышляя о том, кто с кем справится, Ваутри с Боумонтом устроились за угловым столом в устричном домике мистера Пирка в Винигар-Ярде, что на южной стороне театральной Друри-Лейн.
Заведение не было элегантным, но Боумонт был к нему неравнодушен, поскольку это было любимое место артистов. Здесь также было очень дешево, что в данный момент не оставляло равнодушным Ваутри.
– Слышал, Дейн устроил вам представление, – сказал Боумонт после того, как официантка таверны налила им вина. – Запугал настоятеля. Засмеялся, когда невеста дала обет повиноваться. И чуть не раздавил ей челюсть, целуя.
Ваутри нахмурился:
– Я был уверен, что Дейн будет тянуть до последнего момента, а потом громко скажет «нет», засмеется и уйдет.
– Ты предполагал, что он будет обращаться с ней как с остальными женщинами, – сказал Боумонт. – Ты, видимо, забыл, что все остальные его женщины были проститутками, а для Дейна проститутки – приятные женщины, с которыми надо покувыркаться и забыть о них. А мисс Трент – девица благородная. Совсем другая ситуация, Ваутри. Хочу, чтобы ты это понял.
Теперь Ваутри понял. Все казалось так очевидно, что он удивлялся, как сам не сообразил. Леди – совершенно другая порода.
– Если бы раньше понял, ты бы сейчас не получил триста фунтов, – сказал Ваутри. Говорил он беспечно, но на сердце было тяжело.
Боумонт поднял стакан и посмотрел на свет, осторожно попробовал.
– Приемлемо, – сказал он. – Но едва-едва.
Ваутри сделал большой глоток.
– Чего бы я на деле желал, – продолжал Боумонт, – так это своевременно знать факты. Тогда дела пошли бы не так, как сейчас. – Он хмуро уставился на стол. – Если бы я тогда знал правду, то хотя бы намекнул тебе. Но не знал, потому что жена мне ничего не рассказывает. Видишь ли, я был уверен, что у мисс Трент нет ни гроша. Думал так до вчерашнего вечера, но меня просветил знакомый художник, который делает наброски для аукциона «Кристи».
Мистер Ваутри нерешительно воззрился на приятеля:
– Что ты хочешь сказать? Всем известно, что у сестры Перти Трента из-за его расточительности нет таких денег, чтобы швыряться ими на аукционах.
Боумонт огляделся по сторонам, пригнулся к столу и тихо сказал:
– Помнишь полусгнившую картину, про которую рассказывал Дейн? Которую эта ведьма купила у Шантуа за десять су?
Ваутри кивнул.
– Оказалось – русская икона, одна из самых прекрасных и необычных работ строгановской школы иконописи.
Ваутри тупо смотрел на него.
– Конец шестнадцатого века, – объяснил Боумонт. – Иконописная мастерская. Художники делали миниатюры для домашнего пользования. Искусная, кропотливая работа, дорогостоящие материалы… В наше время очень высоко ценится. Ее икона сделана на золоте. Золотая рама, инкрустированная драгоценными камнями.
– Понятно, что это дороже десяти су, – сказал Ваутри, стараясь сохранять безразличный вид. – Дейн говорил, что она проницательная особа. – Он в два глотка осушил бокал и налил еще. Уголком глаза он видел, что к ним приближается официантка с заказом. Скорее бы подошла. Он не хотел слушать дальше.
– Цену, конечно, дадут зрители, – продолжил Боумонт. – Но я оценил бы ее минимум в полторы тысячи фунтов. На аукционе выйдет в несколько раз дороже. Я знаю, по меньшей мере, одного русского, который за эту икону отдал бы первородство. Десять, а может, и двадцать тысяч.
Леди Гренвилл, дочь герцога Сазерленда, одного из богатейших людей Англии, принесла мужу приданое в двадцать тысяч фунтов.
Такие женщины, дочки пэров, вместе с их непомерным приданым были недостижимы для мистера Ваутри. Но мисс Трент, дочь незначительного баронета, принадлежала к тому же классу мелкопоместного дворянства, что и мистер Ваутри.
Он увидел, что имел прекрасную возможность обработать ее после того, как Дейн ее публично оскорбил и унизил. Тогда она была уязвима, и вместо того чтобы просто отдать ей свой сюртук, он мог бы разыграть галантного рыцаря. И тогда это он стоял бы с ней перед священником, в тот же самый день.
И тогда икона стала бы его, а умный Боумонт помог бы превратить ее в деньги… которые он знает куда девать. Роуленд Ваутри мог бы поселиться с довольно красивой женой в покое и комфорте и больше не зависеть от госпожи Фортуны, или, точнее, от прихотей маркиза Дейна.
А вместо этого Роуленд Ваутри наделал долгов на пять тысяч фунтов. Может, для некоторых это небольшие деньги, но для него – все равно что миллион. Его не очень заботили долги перед торговцами, но расписки, данные друзьям, крайне тревожили. Если он в ближайшее время их не погасит, у него не будет друзей. Джентльмен, который не заплатил долг чести, перестает быть джентльменом. Такая перспектива терзала больше, чем угроза долговой тюрьмы от ростовщиков или от владельца дома.
Он с отчаянием смотрел в будущее.
Определенные люди могли бы ему сказать, что Френсис Боумонт за двадцать шагов распознает отчаявшегося человека и получает огромное удовольствие растравляя его отчаяние. Но таких мудрых людей рядом не было, а сам по себе Ваутри был не слишком умным парнем.
