Рубиновое ожерелье - Киркланд Марта (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Как и внизу, здесь тоже все было перевернуто. Эмелайн оглянулась и спросила у миссис Пратт, может ли она описать внешность напавшего на нее мужчины.
— Довольно молодой, — сказала компаньонка.
Кордия и Эмелайн понимающе переглянулись.
Дело в том, что для женщины в возрасте миссис Пратт все мужчины до пятидесяти лет наверняка казались молодыми.
— Вы можете сказать что-либо более определенное, мэм? — спросила Эмелайн.
— Я помню, что у него был очень зловещий вид, — сказала компаньонка. — И глаза — черные, злые. А лицо похоже на мордочку какого-то животного… — Хорька?
Эмелайн чуть не задохнулась от гнева, уже подозревая, кто был этот мужчина.
— Да, действительно! — воскликнула миссис Пратт. — Очень похож именно на этого зверя. Как странно, что вы смогли угадать прямо с первого раза. Удивительный случай!
— Случай тут совершенно ни при чем. И ничего нет случайного в том, что я знаю, кто этот мужчина. Это не кто иной, как Вернон Брофтон, лакей моего покойного мужа.
Она отвернулась, потому что старая леди очень внимательно на нее посмотрела.
— Умоляю, простите меня, мэм, — сказала Эмелайн. — Потому что во всем виновата именно я.
Кордия не могла допустить, чтобы вся вина легла на плечи Эмелайн, и рассказала о ночном визите Брофтона.
— Потому что я тоже виновата, — сказала Кордия. — Я могла рассказать об этом инциденте брату, но слишком увлеклась прической и своими новыми платьями.
— Я согласна с Кордией, — добавила миссис Пратт. — Вы не должны так наговаривать на себя, леди Сеймур. Вы же не знали, что этот мужчина еще вернется! Вполне достаточно было сказать Тернеру, чтобы он остерегался… — Она вдруг умолкла, явно почувствовав, как заволновалась Эмелайн. — Вы, конечно, сказали дворецкому? Было бы очень глупо не сказать ему! Такая беспечность может дорого стоить, и последствия…
Эмелайн действительно испугалась, потому что у Брофтона была репутация человека весьма свирепого.
— Кордия, — сказала Эмелайн. — Ты вошла в дом первая. Тернер открыл тебе дверь?
— Нет, — ответила Кордия. — Дверь была приоткрыта. Я даже не заметила, потому что думала о другом. И когда я никого не увидела, то решила, что Тернер быстро отошел на секунду. Уж не думаешь ли ты, что…
— Оставайтесь здесь, — приказала Эмелайн. Она взяла свечу. — И закрой за мной дверь, Кордия.
Не желая слушать миссис Пратт, которая умоляла ее никуда не ходить и закрыться в комнате до самого утра, Эмелайн спустилась по лестнице, мечтая, чтобы ее шелковое платье шуршало не так громко, и чтобы у ее дорогого папочки действительно был пистолет. В холле она остановилась только для того, чтобы перевести дыхание. Затем прошла на цыпочках по коридору до двери, которая вела на кухню. Прижав ухо к двери, Эмелайн прислушивалась несколько минут. Не услышав ничего, кроме беспечного мышиного писка где-то в стене, Эмелайн открыла дверь и медленно спустилась по шести ступенькам. Теперь она находилась в самом нижнем уровне дома.
На кухне, посередине стола горела лампа, и стояли вокруг четыре тарелки и четыре чашки. На тарелках еще была недоеденная пища, да и чашки с кофе были почти полные. Все говорило о том, что четверо слуг как раз сели пообедать, когда их кто-то прервал.
Но где они теперь? Служебная дверь была закрыта на засов. Так что, Кто бы ни находился здесь раньше, он не мог уйти этим путем.
Боясь с каждой минутой все больше, Эмелайн повернулась, чтобы поскорее убраться отсюда, как вдруг услышала какой-то звук, доносившийся из шкафа.
Еще одна мышь? Эмелайн подождала, не двигаясь, боясь даже дышать. Наконец звук повторился. Если это была мышь, то Эмелайн надеялась, что никогда не увидит ее близко, потому что, судя по звукам, которые издавал этот зверь, чудовище должно было весить не меньше тонны.
Когда ручка шкафа яростно задергалась, Эмелайн чуть не упала в обморок.
— Кто… кто там? — едва смогла выговорить Эмелайн.
Вдруг из шкафа раздались мольбы о помощи. Она бросилась к нему и повернула большой железный ключ, который торчал из замка. Дверь распахнулась, и четверо узников выбрались наконец на свободу.
— Мы должны были сказать вам о Брофтоне, миледи.
— Тернер прав, — поддакнула его жена. — Но мы боялись, что потеряем свое место. Слишком много людей сейчас без работы, а там, где есть место, редко требуются сразу дворецкий и экономка. — Глаза у нее неожиданно стали мокрые, и она вытерла их краем фартука. — Я умру, если не смогу видеть моего Джорджа каждый день.
Тернер закашлял, затем похлопал жену по плечу, явно огорченный таким проявлением эмоций.
— Успокойся, Фанни. Нас еще никто не выгоняет.
Они впятером сидели за столом на кухне, пили свежезаваренный кофе, забыв о своих страхах, по крайней мере, на время.
Эмелайн пила крепкий кофе и чувствовала себя значительно лучше.
— Мы все хотели друг другу кое-что сказать и все ждали удобного момента. В данный момент нам надо решить, что делать.
— А может, нам это просто забыть, ваша светлость?
Эмелайн покачала головой.
— Боюсь, что нет, миссис Тернер. Во-первых, потому, что миссис Пратт сильно пострадала и, вероятно, захочет внести жалобу. Но даже если и нет, то кто поручится, что Брофтон не ворвется сюда и в третий раз? Вы сказали, что он угрожал вам пистолетом и заставил залезть в шкаф. А что, если Брофтон приведет целую банду головорезов, тоже с пистолетами? В следующий раз одним только синяком на голове дело не обойдется.
— Может, Брофтон уже взял то, что хотел? — предположила Ханна.
— Если я все правильно понимаю, — сказала Эмелайн, — то еще не взял.
Она прикоснулась к своему ожерелью, провела пальцами по золотому плетению и по темно-красным камням. Потом она взглянула на дворецкого.
— Что вы думаете по этому поводу, Тернер? — спросила Эмелайн.
— Это все из-за его братца! — воскликнула экономка.
Она испуганно смотрела на ожерелье, глаза были расширены от страха, как будто это было не ожерелье, а смертельно опасная змея.
— Сэмюэл всегда был такой, — сказала миссис Тернер. — Мой Джордж ничего не знал, пока все дело уже не закончилось.
— Я в этом не сомневаюсь, — заверила ее Эмелайн. — Однако если Брофтону действительно нужно мое ожерелье, то, как видите, он его еще не получил. А значит, он еще вернется.
Тернер закрыл лицо руками и скорбно опустил плечи.
— Он еще вернется, миледи! — сказал дворецкий. — Клянусь жизнью, он еще вернется.
— Да, вы могли бы и поклясться, — ответила Эмелайн.
Он взглянул на нее, будто видел в первый раз. А потом произнес:
— Вы должны понять моего брата. Он, конечно, всегда был непоседа. Часто шалил. Но все это было так, просто мальчишество, до того как он познакомился с Брофтоном. Именно Брофтон уговорил его помочь ему ограбить мистера Эдгара Уиткомба.
Тернер даже слегка наклонился вперед, будто желая подчеркнуть значение своих слов.
— Брофтон очень злой человек, он устроен не так, как другие люди. И он во всем винит Сэмюэла, и знаете за что? За то, что Сэмюэл держал в руках ожерелье в момент выстрела. Брофтон уже считал эти рубины своей собственностью! А Сэмюэл их вроде как потерял, и теперь мы — я и Фанни — должны Брофтону. Он думает, что ожерелье принадлежит ему просто потому, что он решил его украсть, и полагает, что имеет право забрать то, что ему принадлежит.
Эмелайн вздрогнула при мысли, что ее преследует такой человек, как Брофтон, и хотела даже сорвать с шеи рубиновое ожерелье и швырнуть его на пол, чтобы там его и мог найти лакей. Но, конечно, она знала, что это ей не поможет. Как только Брофтон обнаружит, что это лишь стразы, он придет снова, еще более злой, и, возможно, захочет отомстить тем, кто живет в этом доме.
— Мы не можем просто игнорировать его угрозу, — сказала она.
— Нет, не можем, миледи, — согласился Тернер. — Теперь надо очень внимательно следить за домом. Но я даже не знаю, что еще надо сделать.
