Цветы из бури - Кинсейл Лаура (читать полную версию книги .txt) 📗
Когда ливрейный лакей показал ей герцогскую туалетную, Мэдди с трудом сдержала эмоции. Однако, как только слуга оставил ее, она не смогла подавить рвущегося из сердца возгласа восторга. Мэдди разглядывала потолок, ходила по комнате как зачарованная, спотыкаясь о свою дорожную сумочку.
Волшебный абсурд. Туалетная комната была выкрашена в синий цвет. Огромные фронтоны, окаймленные замысловатыми золотыми лианами, над дверью. Да только ли это! Над фронтонами висели круглые портреты торжественно выглядевших джентльменов, окруженные томными золочеными херувимами, купающимися в цветах. Все золотое. Затем голубой бархат, восходивший к сводчатому потолку, на котором сверкал удивительный буйный рисунок, окруженный строгими рядами листвы и различных шишечек. Золотом выписана каждая незначительная деталь. Комната купалась в золоте. Мэдди засомневалась, можно ли заснуть посреди такого великолепия. Дверь в спальню герцога была распахнута. До Мэдди донесся голос вдовствующей герцогини. Подойдя к проему, Мэдди осторожно заглянула в спальню и прижалась щекой к сверкающей панели дверного косяка.
— Тебе хорошо, Кристиан? — неуверенным голосом спрашивала герцогиня, стоя в дверях, которые вели из спальни в холл.
В комнате суетилась горничная, застилавшая Кристиану постель. Жерво не обращал абсолютно никакого внимания на женщин. Он осматривал спальню, причем так тщательно, как будто хотел запомнить наизусть расположение предметов.
Спальня была также синей, но не такой яркой, как туалетная, а с более мягким оттенком. Мэдди широко раскрытыми глазами смотрела на переднюю спинку герцогской кровати, поднимавшуюся по стене почти до потолка и заканчивавшуюся там красивым изгибом в виде огромной морской волны. Стены были обиты шелком. Единственное разнообразие в цвете давал роскошный восточный ковер. Он был сине-зеленым и занимал все пространство между стенами.
Жерво посмотрел на свое отражение в зеркале. Затем, увидев что-то за спиной, тотчас обернулся. Мэдди поняла, что герцог заметил ее. Он ей улыбнулся и даже немного расслабился.
Пришлось войти в спальню. Вдовствующая герцогиня сразу же повернулась к ней.
— А, мисс Тиммс! Как вы считаете, вам случайно не понадобится… — Она, смутившись, запнулась. — Я имела в виду… Как на ваш взгляд… Есть ли риск, что он э-э… Может встать ночью?
Мэдди поняла, что герцогиня боится сына и предлагает привязать его к кровати. И, хотя Мэдди была совсем не уверена в Жерво, предложение его матери показалось ей кощунственным. Именно потому, что такое предложение исходило от его собственной матери.
— Вы можете запереть дверь, если хотите, — суховато ответила Мэдди.
— Да, да… Наверно, так будет лучше. А окна… — Она вновь замолчала. — Словом, вы позвоните, если возникнут проблемы. В холле всю ночь будет дежурить лакей. Мне кажется… Мне кажется, что ему гораздо лучше, и что он, конечно, не станет… как тогда… я говорю об окнах.
Мэдди обернулась. Она вспомнила, как Жерво был прикован к койке в Блайтдейл Холле, но все же не могла представить себе, что же надо натворить, чтобы так испугать собственную семью?
— Окна, Жерво, — тихо сказала она, подходя к нему. — Ты ведь не будешь бить стекла?
Кристиан кивнул. Она была не уверена, что он все понял. Но он кивнул.
— Ну-с, я вас покидаю, — проговорила от двери герцогиня. — Чай вам принесут. — Герцогиня еще раз посмотрела на сына. — Доброй ночи, Кристиан. Доброй ночи.
Он едва заметно кивнул ей и скривил губы в вынужденной у улыбке. Горничная прошла мимо Мэдди в туалетную комнату, чтобы приготовить постель.
— Я буду молиться за тебя, — пообещала герцогиня и скрылась за дверью. Звякнул ключ.
Кристиан сел на постель, потянулся, а затем рухнул на мягкую перину.
Дома. Дома.
Он удовлетворенно вздохнул.
Отныне ни Обезьяны, ни цепей, ни кошмаров… Кристиан не обиделся на разнос, устроенный тетушкой-драконом. Он привык к таким выступлениям и про себя называл их — «бесовскими колокольчиками». Он даже был рад ее допросу.
И девочка-Мэдди осталась с ним. Она — это все, что он привез из того страшного дома. И если бы ему разрешили что-то взять оттуда… Он взял бы только Мэдди.
Удивительный необыкновенный мир! Родная мать заперла его на ночь с очаровательной девушкой.
Ня-ня. Так сказала тетушка Веста. Кристиан улыбнулся, вспомнив это слово.
Кристиан согнул ноги и уперся пяткой в край кровати, отдаваясь во власть своего воображения, которое чертило перед его мысленным взором разнообразные, в том числе и самые дикие варианты развития ночного сюжета. Он вздохнул. Фантазировать, конечно, приятно и интересно, но реальность отличается от фантазий коренным образом. В семье, конечно же, не знают, что эта девушка давно с ним на «ты», да и он с ней. Впрочем, даже если б знали, ничего не изменилось бы. Она сейчас находилась в его власти, но именно поэтому, как подсказывал ему внутренний голос, он должен чувствовать ответственность. Кристиан понимал, что время изящного соблазнения прошло и настоящая ситуация более располагала к наступательному ухаживанию, которое может себе позволить господин по отношению к домашней прислуге.
Размышляя над этим, Кристиан нахмурился и не сразу понял, что Мэдди снова появилась в его комнате. Наконец он услышал свое имя. Кристиан поднял на нее удивленный взгляд.
— Нам надо поговорить, — коротко сообщила Мэдди.
— А… — Он еще больше нахмурился.
— По-го-во-рить, — повторила она более четко.
Кристиан сел, придвинулся ближе к передней спинке, откинулся на подушки, освобождая тем самым место на кровати для Мэдди.
— Поговорить… — проговорил он и улыбнулся. Ему понравилось, с какой легкостью далось это слово.
Однако Мэдди отвергла кровать и присела на стул.
— Ты понимаешь, что будет завтра?
— За… втра.
— Будут слушать, — сказала она.
— Я… слушать, — раздражаясь, ответил он.
— Слуша-ние, — поправилась она. — Лорд-канцлер.
Канц… Канцор? Кристиан не помнил лорда с такой фамилией.
— Кан… дос? — спросил он.
Неужели она имеет в виду сына Бэкингема? Маркиз Кандос, насколько ему было известно, не имел никаких проблем со слухом. А уж Кандоса-то он знал отлично, они вместе путешествовали из Лондона в Париж. Конечно, маркиз очень экстравагантен и иногда позволяет себе разные выходки, но вот что касается ушей, то тут у него все было в норме. Насколько Кристиан помнил…
— Слуша-ние, — настойчиво повторяла она, — слушание!
Непонятно! Кандос никак не мог быть глухим…
Мэдди покачала головой, взмахнула в расстройстве руками и тяжело вздохнула. Он знал, что не в состоянии понять то, что она ему говорит. У него появилось желание во что-нибудь ударить кулаком, что-нибудь разбить, расколотить! С рассерженным бормотанием он перекатился по кровати на противоположную сторону.
Тут послышался звук поворачиваемого в замке ключа, дверь открылась и в спальню вошел лакей. Он подозрительно покосился на Кристиана, затем молча стал снимать с приборов салфетки и разливать дымящийся чай.
Мясные пирожки и тонко нарезанный хлеб с маслом выглядели очень аппетитно и красиво. Цивилизованно. Кристиан поднялся и подошел к столику. Лакей немного растерялся при его приближении, и одна чашка выскользнула из его рук. Слава Богу, она упала прямо на свое блюдце и не разбилась. Лакей повернулся к герцогу лицом.
Кристиан остановился. Никогда в жизни слуги не смотрели на него с такой настороженностью! Как будто он головорез, появившийся перед порядочным человеком из ночной темноты в узком переулке!
У Кристиана возникло такое чувство, словно его сильно ударили по лицу. Он отступил назад и замер.
— Может, его следует связать, мисс? — тихо спросил лакей Мэдди.
Кристиан понял его слова. Кровь прилила к лицу. Откуда вылез этот грубиян, мерзавец?! Как он посмел?! Кристиан потрясенно повернулся к девочке Мэдди. Какая беспомощность! Он почувствовал, что не может не только уволить этого негодяя, но даже приказать ему покинуть спальню!
