Право первой ночи - Айвори Джудит (полная версия книги .txt) 📗
— Мне пора, — сказала Винни.
— Знаю. Я закончу, приведу себя в порядок и спущусь к вам в комнату для занятий. Это не займет много времени.
— Надеюсь. — Она уже повернулась к двери, но задержалась и бросила через плечо: — Да, чуть не забыла вам кое-что сказать. Мильтон... — Эдвина замялась, но решила, что несправедливо все валить на старого слугу. — Нет, не Мильтон. Я сама...
Мик затаил дыхание. Он чувствовал нутром, что услышит сейчас что-то неприятное. Он слишком хорошо изучил характер Винни, смушение на ее лице не сулило ничего хорошего.
— Хм... Я бы хотела, чтобы вы переселились на первый этаж, по соседству с Мильтоном. Он поможет вам перенести вещи.
— Вы хотите, чтобы я жил в помещении для слуг? — Вот оно, то, о чем так старательно избегала упоминать Эдвина! Она покачала головой, но к чему было отрицать очевидное?
— Вы будете жить рядом с Мильтоном. — Как будто это могло считаться большой привилегией! — В соседней комнате!
— Верно.
— Я люблю Мильтона! — виновато пролепетала она. — Он не просто слуга! Но он предпочитает жить внизу, потому что ему так нравится и потому что так легче соблюсти приличия!
— И потому, что он ваш дворецкий!
Она открыла было рот, но промолчала, быть может, разозлилась на Мика за то, что он сказал правду.
Тем временем Мик переваривал сообщенную ему новость. Он знал, почему его выставили на первый этаж. Вот именно — выставили, желая наказать. Или в надежде на то, что она сумеет устоять перед работягой из Ист-Энда, если поселит этого наглеца на несколько футов дальше. Черта с два ей это поможет!
Он не сразу осмелился заговорить. Кроме того, не хотел выказать свою обиду. Мик повернулся к ней спиной и с деланной небрежностью отмахнулся от ее неуклюжих попыток извиниться.
— Можете не объяснять. — Он наклонился и стал гладить собаку. — Мне без разницы, где жить, мисс Боллаш. Я перееду сразу же, как только закончу здесь. А вам лучше уйти. Я сейчас начну.
Он выпрямился, отряхнул руки и вытащил из-за пояса рукавицы.
В этот миг один из хорьков злобно огрызнулся на своего соседа по клетке. Раздалось сердитое шипение и возня.
А Винни каким-то образом умудрилась повиснуть на Мике. Она налетела на него сзади, чуть не свалив с ног, и обхватила за шею. Мику чудом удалось подхватить ее и не свалиться на пол.
— Хорьки, — прохрипел он, чувствуя, что Винни его вот-вот задушит.
Она немного расслабилась, но по-прежнему цеплялась за него руками и ногами.
— Это всего лишь хорьки, — повторил он.
Кое-как дотянувшись до ее талии, Мик помог Винни спуститься на землю. Это было весьма непривычное и забавное занятие — поставить на ноги такую рослую особу и при этом не дать ей упасть. Особенно приятным был тот момент, когда она скользнула вниз, сидя верхом у него на бедре. Винни тоже вздрогнула от столь близкого контакта, но она и без того была сильно напугана.
А Мик ничего не мог с собой поделать: кровь так и бурлила у него в жилах. Спина горела в том месте, где к ней только что прижимались ее груди. Черт побери, вот сейчас, сию минуту он держал Винни на руках!
И она все еще стоит рядом, совсем близко, и ее лицо в каких-то двух дюймах от его лица... Винни подняла на него растерянный взгляд. Если бы Мик дунул, ее пушистые ресницы заколебались бы от его дыхания. На какой-то ослепительный миг ему показалось, что она тоже ждет — ждет от него того, что он делал обычно в такой ситуации. Ведь Мик никогда не колебался, если случай сводил его с симпатичной девчонкой.
Однако на сей раз он нерешительно прошептал:
— Это опять будет на моей совести, верно?
— Что вы имеете в виду? — Она нервно облизнула пересохшие губы, но не двинулась с места.
Черт побери! Он и так едва держался, пока она не подходила слишком близко! Сколько можно делать вид, что она ничего не понимает?
— Хотите, я вас поцелую? — выпалил он.
— Нет! — вскинулась она.
Но Мику хватило проницательности понять, что ее испуг объясняется не столько его предложением, сколько тем, что он угадал ее мысли.
— Отлично. — Он развернул ее на месте и подтолкнул к двери. — Только учтите на будущее, что отныне я буду требовать определенной взаимности. Придется делить ответственность пополам, мисс Боллаш! Если вам снова захочется целоваться, будете любезны сказать об этом. Это будет чертовски здорово с вашей стороны. В противном случае, — многозначительно добавил он, — у вас ничего не выйдет!
Эдвина так сильно сжала губы, что они превратились в прямую белую линию. Ее лицо выдавало отчаяние, растерянность и обиду — целую бурю чувств, вызванную его словами.
А в следующую минуту эта настырная ведьма сообщила:
— Вместо «будете любезными» или «будете любезной» вам следовало сказать «будьте любезны»!
Он разъяренно фыркнул. Он готов был лопнуть от злости.
— Я не говорил «будете любезной»!
Его душил истерический хохот. Вот вам и вся любовь! Черт побери, эта баба совсем свихнулась! Неужели она ничего не чувствует?! Он распалился так, что чуть не разложил ее прямо тут, на сене (нет, пожалуй, лучше было бы сделать это в карете), задрав ей юбки и... Проклятие, он взял бы ее даже на полу, если бы только хорьки и собаки не стали возмущаться...
Но вместо этого он спросил:
— Что еще я сказал неверно? Чего еще вы от меня хотите?
— Вы не сказали «простите», — заметила она. — Не забывайте извиниться, если вы просите кого-то повторить сказанные им слова.
— Простите, мисс Боллаш! — драматически вскричал Мик. — Какую долбаную фигню я должен был сказать вместо «чертовски здорово»?
— «Довольно мило» или «очень мило».
— «Довольно», — повторил он. «Довольно». Мик слышал себя как бы со стороны. Он посмотрел на Винни. Она ждала повторения всей фразы. Тупица! Она продолжает свои дурацкие наставления, вместо того чтобы полюбоваться на его работу, потому что не умеет по-другому общаться с людьми. — Довольно мило, мисс Боллаш.
Она так растерянно заморгала, что Мик опешил: неужели он опять сплоховал?
— Ну... Да. Так уже лучше. — Она нервно рассмеялась и добавила: — Чертовски здорово, если уж на то пошло! — Мику нравился ее смех, вот только смеялась она нечасто. А Винни снова огорошила его, пробормотав: — Извините меня!
Ну вот, опять она просит прощения — хотел бы он знать, за что? Но Мик так и не успел выяснить все до конца — она опрометью выскочила из сарая.
Эдвина ни разу не остановилась, пока шла к заднему крыльцу, и торопливо скрылась в доме.
Молодчина, Мик, ничего не скажешь! Распотешил дамочку на славу!
Он с досадой дернул себя за волосы, зажмурился и дышать старался как можно глубже и размереннее, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Господи помилуй, эта особа кого хочешь сведет с ума!
Свой гнев Мик выместил на крысах.
Он избавился от них в два счета. Прозвучала команда, и хорьки бросились в атаку, а собаки заметались по углам, добивая пискливых юрких тварей. На десять минут в каретном сарае воцарился настоящий ад — что вполне соответствовало взбудораженному состоянию Мика Тремора.
Наконец он уселся на охапку сена и подсчитал результаты: пара дюжин дохлых крыс, покусана одна собака и один хорек, причем собаке досталось весьма изрядно. Все правильно. Так и должно быть.
— А ведь она умеет настоять на своем, — бормотал Мик, промывая собаке рану. — Сильно болит, да? Подумать только, что они с тобой сделали!
Его неприятно поразила новая догадка: он привел сюда Винни не только из желания покрасоваться перед ней, скорее чтобы доказать себе самому, что он остался прежним Миком из Корнуолла.
От грустных мыслей его отвлекла собака: не желая слушать умные рассуждения, она нетерпеливо вырывалась и повизгивала, всем своим видом выражая готовность снова ринуться в бой. Глупая тварь. Ведь на крысиных зубах могла оказаться любая зараза, даже Мик не защищен от их укусов. У него на всю жизнь остался шрам на руке и на голени. Ловля крыс — отличный вид спорта, но в качестве постоянной работы она чертовски неприятна.
