Маньчжурская принцесса - Бенцони Жюльетта (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Вы в этом твердо уверены? – спросил полицейский. – Душа этих азиаток непроницаема, а терпение безгранично. Там, в Китае, старая Цы Си ради дворцов и богатства улыбается вчерашним победителям. Она заявляет, что хочет открыть империю для прогресса, и даже поощряет молодежь ехать в Америку, в Англию или во Францию, но нужно быть умалишенным, чтобы на секунду подумать, что она нас любит. И если мадам Бланшар вышла от меня свободной как ветер, полностью оправданная, то только потому, что я надеюсь, что она поможет выманить из норы остаток банды.
– Это отвратительно. Вы отдаете себе отчет, подвергая ее опасности, заставляя играть роль приманки?
– За ней будут наблюдать и ее будут охранять. Что касается вас, то я советую вам молчать и дать мне возможность действовать. Я хочу найти убийцу Эдуарда Бланшара и Люсьена Муре...
Антуан дал честное слово. Он понимал, впрочем, точку зрения Ланжевена, который в нормальных условиях испытывал довольно много трудностей в поисках западных преступников, а сейчас ему без какой-либо предварительной подготовки пришлось иметь дело с дальневосточной душой. Антуан не мог помешать его планам, не рискуя серьезно их нарушить, но он дал себе слово тайно следить за Орхидеей.
Его мрачное настроение стало просто черным, когда он вернулся к себе на улицу Тюриньи и Ансельм объявил ему, что полковник Герард, для которого он исполнял обязанности курьера по особым поручениям и секретного агента, непрерывно звонил ему, начиная с девяти часов утра.
– Последний звонок был совсем уже неприятным, – сказал верный слуга. – Речь полковника, страдавшего легкой астмой, была весьма энергичной. Похоже, что месье собирается арестовать за отсутствие на своем посту.
– Боже милостивый! Мне только этого недоставало! Честно говоря, я про него просто забыл!..
– Месье казался мне таким озабоченным, что я не позволил себе нарушать его размышления, но я позволю себе напомнить, что полковник ждет месье уже третьи сутки.
– Давненько, не так ли?.. Ладно, я иду туда... а то он еще притащится сюда с парой солдат и с наручниками. Ах да! Совсем забыл, месье Лартиг придет сегодня вечером обедать к нам, найдите что-нибудь поесть...
– ...который приходит с Бастардом-Монтраше и которого любит месье Лартиг? Все будет в полном порядке, не беспокойтесь, месье!
Тем не менее, когда наступил вечер и друзья сели друг против друга по обе стороны красиво украшенного блюда с паштетом, Антуан чувствовал себя еще хуже, чем до визита на бульвар Сен-Жермен. Это не ускользнуло от зоркого взгляда его приятеля.
– У тебя не все ладится? Есть проблемы?
– Пожалуй, да... Ты не мог бы оказать мне большую услугу?
– Опять? К счастью, у тебя прекрасный погреб, иначе я сбежал бы, не допив свою долю... Ты понимаешь, что сегодня с самого утра ты беспрестанно просишь оказать тебе услугу? И это тогда, когда мы не виделись несколько месяцев!
– Хорошие друзья не считаются! Речь идет о мадам Бланшар!..
– Тогда другое дело! – сказал Лартиг и принялся рассматривать на свет золотистый цвет своего бургундского. – Слушаю тебя внимательно!
– Я расскажу тебе все, что мне известно, но, конечно, не может быть и речи о том, чтобы напечатать хотя бы строчку в твоей газетенке, пока я не дам разрешения. За это ты должен немного за ней понаблюдать. Я уверен, что она в опасности, а мне нужно завтра уехать из Парижа.
– Тебе не сидится на месте! И куда?
– В Мадрид! Писать портрет инфанты Марии-Терезы, чтобы доставить удовольствие ее брату Альфонсу Тринадцатому. Это срочный заказ нашего правительства, которое желает оказать любезность!
– Какую невероятную страсть испытывают наши республиканцы к коронованным особам! Наши правители бывают счастливы лишь тогда, когда им удается пощеголять в открытой карете рядом со шляпой какой-нибудь королевы или с галунами или орденскими лентами королей. Во всяком случае, я не вижу причин сидеть с таким лицом. В конце концов, тебе это кое-что даст?
– Этого только недоставало! Ты согласен?
– Что за вопрос? Рассказывай свою историю, сын мой!
Антуан говорил долго. Это позволило журналисту съесть три четверти паштета из рябчика и опустошить первую бутылку. По его внимательному взгляду можно было понять, насколько он заинтересован.
– Я постараюсь сделать все как можно лучше! – сказал он, когда Антуан принялся есть в свою очередь. – Мне будет легче сделать это, чем тебе, она ведь меня не знает.
– Будь осторожен! Она тебя уже заметила в холле отеля, и я боюсь, что ты личность незабываемая.
Тем не менее, в полночь, ложась спать, Антуан чувствовал себя уже спокойнее. Лартиг был ловок, осторожен и скромен, когда надо. Кроме того, история с портретом должна была скрыть истинную причину его миссии, носившей гораздо более тайный характер. Он надеялся долго не задерживаться под небом Кастилии... Завтра перед отъездом он позвонит мадам Лекур и Орхидее, чтобы поприветствовать их и объявить о своем кратком отсутствии.
Несмотря на это, не мог сомкнуть глаз всю ночь. Если с Орхидеей что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит...
Глава VII
Люди с авеню Веласкес
Контора метра Дюбуа-Лонге, нотариуса с бульвара Осман, была своего рода образцом: светлые аккуратно убранные кабинеты, пахнущие мастикой, самые современные пишущие машинки, одетые с иголочки служащие. В кабинете самого нотариуса, обставленном комфортабельной английской мебелью, с толстым мягким ковром и тяжелыми бархатными шторами, царила тишина, располагающая к доверительным отношениям с солидными клиентами, производящая впечатление на мошенников, усмиряющая страсти во время волнительного чтения завещаний. Более того, за дверями старинного кабинета можно было найти все, чтобы оказать помощь во время обморока, скрепить договор или удачную сделку. Сам метр Дюбуа-Лонге, с его безукоризненно скроенным фраком, ослепительно белыми манжетами, накрахмаленным воротником и золотой цепью от часов, производил впечатление преуспевающего человека. Способствовала этому и как бы вскользь оброненная фраза, что контора эта принадлежала его семье еще в эпоху Людовика XV. Это был высокий, крепкий, любезно улыбающийся человек лет пятидесяти, с красивыми темными глазами и слегка румяным лицом, свойственным людям, любящим пожить в свое удовольствие.
Он познакомился с мадам Бланшар во время обеда, на который его пригласил Эдуард, чтобы представить его жене «на случай необходимости». У него сохранились в памяти яркие воспоминания об этом обеде, так как, будучи тонким ценителем женской красоты, он был очарован ею и выразил свое восхищение при помощи одной или двух изысканных фраз, почерпнутых им в толстом словаре цитат, заученных с самой ранней юности.
Тем не менее, когда она вошла в кабинет и приподняла вуаль, впечатление было очень сильным. Это уже не было лицо улыбающейся, изысканной и счастливой хозяйки дома, а холодная и непроницаемая маска знатной азиатской дамы, пришедшей к нему, чтобы исполнить тягостную обязанность. И когда он целовал ей руку, то склонился перед ней гораздо ниже, чем обычно.
– Вы хотели меня видеть, метр? – спросила Орхидея.
– Да, хотел. Мадам; не настало ли время ознакомиться с завещанием вашего мужа? И поскольку ничто сейчас этому не препятствует... Не хотите ли присесть? – добавил он, указывая на большое кожаное кресло красного дерева, стоящее напротив его письменного стола.
Она села и приняла позу, привычную ей, и, чтобы заполнить наступившую тишину, нотариус говорил без умолку, делая вид, что ищет папку, хотя прекрасно знал, где она лежит.
– Из завещания следует, – сказал он, постучав согнутым указательным пальцем по стопке бумаг, – что вы являетесь единственной наследницей состояния покойного Эдуарда Бланшара, вашего оплакиваемого супруга. И состояния, поверьте мне, довольно значительного.
– В самом деле? – сказала молодая женщина безразличным тоном.– Должна признаться, что вы меня удивляете. Женившись на мне, мой дорогой Эдуард вынужден был отказаться от дипломатической карьеры. С другой стороны, его родители порвали с ним всякие отношения, а наше благополучие, насколько я знаю, зависело от ренты, полученной в наследство от тетушки, ренты, которая переставала выплачиваться в случае его смерти...
