Тайная жемчужина - Бэлоу Мэри (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗

Томас с удивлением посмотрел на брата:

– Уж не предлагаешь ли ты мне поменяться с тобой спальнями на время моего пребывания здесь? Очень рискованно с твоей стороны, Адам.

– Но если ты действительно любишь ее так же, как она тебя, то надо что-то предпринять.

– Ты имеешь в виду развод? – Лорд Томас снова усмехнулся. – Представляешь, какой разразится скандал? Как ты будешь жить после всего этого?

– О разводе не может быть и речи, – заявил герцог. – Я не могу на это пойти. – Он тяжело вздохнул. – Но можно аннулировать брак. Такая возможность, полагаю, существует.

Томас подошел к столу и в упор посмотрел на брата.

– Аннулирование брака? – спросил он. – Но есть только одно основание для этого, не так ли?

– Да, – кивнул герцог.

– И, насколько я понимаю… – Лорд Томас на секунду умолк. – Насколько я понимаю, ты за пять лет так и не добился ее расположения? – Он рассмеялся. – Это так, Адам?

Боже мой! Или ты все это время играл в благородство? А может быть, она просто отвергла тебя? Или ты не хотел показывать ей свои шрамы?

– Томас, ты любишь ее?

– Откровенно говоря, Сибилла всегда мне очень нравилась. Более того, я считаю ее прекраснейшей из женщин.

– Но я спрашиваю не об этом, – сказал герцог. – Ты женишься на ней, если представится такая возможность?

Лорд Томас внимательно посмотрел на брата:

– Ты идешь на это ради нее? Или ради себя?

– Я решился бы на это, если бы был уверен, что с тобой Сибилла обретет счастье.

– А Памела? – спросил лорд Томас. – Если ваш брак будет аннулирован, все узнают, что Памела не твоя дочь.

– Да, узнают, – кивнул герцог. – Но ты не ответил на мой вопрос.

– Все это так неожиданно… – пробормотал лорд Томас.

Он отошел к камину и снова принялся рассматривать мозаичное изображение льва. – Мне требуется время, я должен подумать.

– Конечно, – согласился герцог. – Подумай. Но пока ты находишься в этом доме, Томас, не забывай: Сибилла – моя жена, и ты обязан с этим считаться.

– Может, ты все-таки выпорешь меня розгами, Адам? – ухмыльнулся Томас. – Чтобы я получше запомнил твои слова…

– Ты должен дать мне ответ до конца следующей недели, – продолжал герцог. – Если скажешь «нет», тебе придется немедленно покинуть Уиллоуби, на этот раз навсегда.

– А пока я свободен? – с некоторым удивлением проговорил лорд Томас. – Очень хорошо, Адам. Тогда я освобождаю тебя от своего присутствия. Меня ждут. Мы отправляемся на рыбную ловлю.

Лорд Томас вышел из библиотеки. Дверь за ним закрылась. Герцог же, по-прежнему сидя за столом, думал о том, что, возможно, напрасно затеял этот разговор.

Ему казалось, что брат согласится жениться на Сибилле после аннулирования брака. Он думал, что, освободившись от Сибиллы, сможет разобраться в своих отношениях с Флер.

Герцог закрыл глаза и сжал кулаки. Сейчас он понял: говоря об аннулировании брака, он обманывал себя самого.

Конечно же, он себя обманывал. Никогда и ни за что на свете Томас не согласится жениться на Сибилле. Если бы он действительно верил, что Томас пойдет на это, то не сделал бы такого предложения. Возможно, такой оборот дела был бы очень удобен, но ведь следовало подумать и о Памеле.

Главное для него – счастье Памелы. Потому что она ни в чем не виновата.

А Томас… Он не способен на сильное чувство. Вне всяких сомнений, он женился бы на Сибилле, если бы остался герцогом. И возможно, это был бы удачный брак. Но он никогда не любил Сибиллу так, как она его. Иначе не покинул бы ее: знал же, что она ждет ребенка.

Разумеется, он затеял этот разговор только для того, чтобы напугать Томаса. Ведь он понимал, что брат не оставит Сибиллу в покое и может задержаться в Уиллоуби очень надолго. Значит, единственный способ от него избавиться – напугать его, намекнуть, что ему, возможно, придется жениться на Сибилле.

Что ж, теперь Томас наверняка уедет. Скорее всего уедет еще до конца недели… Герцог со вздохом поднялся из-за стола и направился к двери.

Питер Хаутон вернулся из «отпуска» через три дня и за завтраком угостил миссис Лейкок, Джарвиса и прочих рассказом о том, как происходило крещение младенца.

– Кудри на голове, когда ребенку всего два месяца? – перебил Джарвис рассказчика. – Очень странно, не так ли, мистер Хаутон?

– Да, действительно, – кивнул Хаутон. – Но жена моего кузена сказала, что у них в семье такое часто случается.

– А зубки? – спросила миссис Лейкок. – У двухмесячного младенца, мистер Хаутон?

– Хм… – сказал Хаутон. – Довольно необычно?

– А какая была рубашечка для крещения, мистер Хаутон? – спросила мисс Армитидж, горничная герцогини.

Секретарь смутился, закашлялся. Затем пробормотал, что у него на столе скопилась целая гора бумаг, и, пренебрегая десертом, поднялся из-за стола.

Герцог, гулявший с Памелой, появился лишь после полудня, и Джарвис сообщил ему о возвращении секретаря.

Его светлость тотчас же направился в кабинет.

– А вы, Хаутон, быстро управились, – сказал он, останавливаясь в дверях.

– Все родственники и младенец очень мне обрадовались. Они были в восторге, ваша светлость, – улыбнулся Хаутон.

Герцог прикрыл за собой дверь и подошел к столу.

– Нас здесь никто не слышит, Хаутон. Так что у вас?

– Леди, о которой вы говорили, – это мисс Изабелла Флер Брэдшоу, ваша светлость. Дочь покойного барона Броклхерста и его покойной жены.

– И наш гость, нынешний лорд Броклхерст, – его наследник?

– Нет, наследником был отец нынешнего Броклхерста.

Но и он умер пять лет назад, оставив жену, сына и дочь.

– А какое они имеют отношение к мисс Гам.., к отцу мисс Брэдшоу?

– Отец вашего гостя был его кузеном, ваша светлость, – ответил Хаутон.

– Значит, нынешний лорд Броклхерст – ее опекун… – в задумчивости проговорил герцог. – А каковы условия опеки? Ей, наверное, уже больше двадцати пяти лет.

– Эти сведения не так-то просто было получить, – заметил секретарь.

– Но я абсолютно уверен в том, что вы их получили, – усмехнулся герцог. – Послушайте, Хаутон, я очень ценю ваши таланты, поэтому не стоит лишний раз привлекать к ним мое внимание. Как вы думаете, зачем я взял вас на службу? Полагаете, мне нравится смотреть на вас?

Секретарь закашлялся:

– Она должна получить приданое, когда ей исполнится двадцать пять лет или когда выйдет замуж, но при условии, что опекун одобрит ее выбор. И еще: она должна ждать своего тридцатого дня рождения, чтобы вступить в права наследства.

– А сколько ей сейчас?

– Двадцать три, ваша светлость.

Герцог внимательно посмотрел на своего секретаря:

– Очень хорошо, Хаутон. Я доволен вами. А теперь выкладывайте все остальное. Все, что знаете. Я по выражению вашего лица вижу, что вы о чем-то умолчали. Давайте, выкладывайте…

– Но вам это может не понравиться, ваша светлость, – предупредил Хаутон.

– Не имеет значения. Говорите.

– Но видите ли, ваша светлость… – пробормотал Хаутон. Он откашлялся. – Мы ведь сейчас говорим о мисс Брэдшоу, а не о мисс Гамильтон, правильно я понимаю? Дело в том, что я, нанимая мисс Гамильтон…

– Довольно, Хаутон! – перебил герцог. – Говорите, ну…

Хаутон вздохнул и продолжил свой рассказ.

Герцог, стоя у окна, молча слушал. Наконец, повернувшись к секретарю, спросил:

– Кто вам все это рассказал?

– Слуга из Герон-Хауса, ваша светлость. Он любит захаживать в пивную той гостиницы, где я остановился. А еще – священник и его сестра. Особенно его сестра. Я так понял, что она была подругой мисс Брэдшоу. Брат у нее довольно скрытный.

– Значит, у нее была подруга… – в задумчивости пробормотал герцог. – А имя того слуги? Того, что захаживает в пивную…

– Мистер Твидмур. Хорас Твидмур, ваша светлость.

– А вы встречали джентльмена по имени Дэниел?

– Да, ваша светлость.

– И что же?

Герцог пристально смотрел на секретаря.