Твое имя после дождя (ЛП) - Альварес Виктория (книги полностью txt) 📗
— Признаю, что ваше нынешнее предложение сильно отличается от вчерашнего. Только пока мне не очень ясно, какая нам от этого выгода.
— Реклама, — вступил в разговор Оливер, понявший замысел Александра. — Реклама, которая расскажет всем о Маор Кладейш по ту сторону моря. Возможно, в Ирландии у замка дурная слава и поэтому никто не осмеливается его купить, а вот в Англии ситуация совершенно иная. Подумайте о том, сколько народу привлечет романтическая легенда о неприкаянной душе, бродящей по замку!
— Вообще-то, это не неприкаянная душа, вы уже в курсе, — посчитала необходимым напомнить Рианнон. — Я не представляю, кто может посчитать ЭТО романтичным…
— А вот я всегда именно так и считала, — неожиданно вмешалась Эйлиш. — Многим нравится преодолевать страх, читая легенды о заколдованных домах. Помнишь американскую историю «Кентервильское приведение», в которой семья купила дом, несмотря на то, что в нем обитал дух, терроризировавший предыдущих владельцев?
Оливер был готов расцеловать ее. Рианнон нервным движением провела рукой по голове, снимая косынку, в то время как куры непрерывно кудахтали, путаясь у нее под ногами.
— Если вы все еще сомневаетесь, мы можем показать на что способны, — вмешался Лайнел. — Мы можем отправить письмо в редакцию «Dreaming Spires», чтобы они напечатали в следующем номере заметку о том, что мы скоро опубликуем историю о самом загадочном доме Ирландии. Доме, который — вы не поверите — продается прямо сейчас! Через пару дней у вас с руками оторвут Маор Кладейш, миссис О’Лэри.
— По-моему, вы слишком самоуверенны, — перебила его Рианнон, по-прежнему хмуря брови. — Как-то мне не верится, что «Dreaming Spires» может привлечь столько…
— У нас есть связи в других газетах, — прервал ее Александр. — Некоторые из них — национального уровня. Это значит, что они могут оказать нам услугу и перепечатать нашу статью со ссылкой на оригинал. Только представьте, что может произойти, если «Pall Mall Gazette» упомянет о вашей истории? Или даже сам «Times»?
Рианнон нервно сглотнула. Прежде чем журналисты смогли добавить что-либо еще, Эйлиш подошла к матери бесшумно, словно тень.
— Ты всегда говоришь, что мы задыхаемся в Киркёрлинге, что мы должны начать новую жизнь в другом месте. Почему бы не попытаться использовать эту возможность?
Рианнон задумчиво погладила девушку по голове. Женщины смотрели друг на друга, не отрываясь, несколько мгновений. Это был молчаливый диалог между матерью и дочерью, из которого трое мужчин и Джемима были полностью исключены. Наконец, Рианнон нарушила молчание, сказав:
— Я уверена, что в итоге пожалею об этом. Но вы правы в том, что мы не можем продолжать жить заточёнными в этом каменном гробу, в который превратился Маор Кладейш. Ирландцы, как вы уже, наверное, заметили, очень суеверны. Не думаю, что после того, что произошло здесь с МакКонналом, хоть кто-то посмеет ступить на эти земли, — она вздохнул, сложила свою косынку и положила ее в карман передника. — Думаю, нам лучше вернуться. Мы слишком взбудоражили кур.
Троица друзей поняла, что это было завуалированное «Я согласна», поэтому они радостно заулыбались за спиной Рианнон. Она жестом пригласила их следовать за ней и открыла грубую деревянную дверь в той же стене замка, к которой примыкал курятник. Вереница полуразрушенных ступеней вела на кухню.
— Можете остаться с нами, пока ведется расследование, разумеется, — сказала Рианнон, заводя руки за спину, чтобы развязать передник. Она бросила его в корзину для грязного белья, стоящую под большим деревянным столом, заставленным щербатой кухонной утварью. — Джемима, иди в дом твоего отца и прикажи доставить сюда их багаж. Я скажу Мод, чтобы она приготовила комнаты.
— Миссис О’Лэри, не стоит так беспокоится, — запротестовал Александр. Его напарники также выглядели несколько обескураженными. — Мы даже в мыслях не держали остановиться здесь. Мы думали жить в Киркёрлинге…
— Чтобы каждый вечер соседи одолевали вас вопросами? — холодно ответила Рианнон. — Чтобы все вокруг были в курсе того, что происходит в моем доме? Нет уж, благодарю покорно. Избавьте меня от этой перспективы.
— То есть мы превратимся в ваших узников? — спросил развеселившийся Лайнел.
— В какой-то мере. Не забывайте, что будете работать на меня, так что нравится вам или нет, но именно я ставлю условия. Это мое последнее слово.
Оливер улыбнулся. Эйлиш прикрыла свои губы тетрадью, но радость в глазах выдавала ее с головой. Александр кивнул.
— Хорошо, только у меня тоже есть одно условие: пока мы находимся здесь, разрешите взять на себя расходы на наше содержание. Я не позволю, чтобы из-за нас вам пришлось кормить еще три рта.
— Не говорите глупостей, профессор Куиллс. Я и сама более чем в состоянии…
— У вас сейчас непростые времена, — напомнил ей Александр. — А нам это не принесет никаких дополнительных финансовых затрат. Я уверен, мои друзья согласятся со мной. Так нам будет гораздо комфортней. — Оливер кивнул, Лайнел, которого никогда не волновали подобные щепетильные вопросы, молча согласился, чтобы поддержать остальных. Александр повернулся к Джемиме. — Мисс Лоулесс, я должен дать вам еще одно поручение прежде, чем вы уйдете. Поговорите со своим отцом, чтобы помимо багажа нам доставили хороший запас провизии. Прежде всего, мясо, рыбу и фрукты. Так мы дадим небольшую отсрочку несчастным курам.
— Картошку можно не привозить, — добавил Лайнел. — Как-нибудь проживем без нее.
Джемима, сдерживая смех, накинула на плечи шаль и вышла из кухни. Александр протянул руку Рианнон.
— Договорились? — спросил он. Женщина помедлила немного с ответом.
— Договорились, но только на несколько дней. Даже не мечтайте, что если все пойдет так, как вы задумали, то мы будем у вас в долгу и позволим остаться тут навечно.
— Какая жалость! — прокомментировал Лайнел, вальяжно прислонившись к стене. — А мы уж было нацелились заделаться вашими верными защитниками. Рыцари Круглого стола Сэр Персиваль, сэр Галахад и сэр Борс — денно и нощно на страже четырех прекрасных беззащитных дам!
— Пятерых, — печально улыбнувшись поправила его Рианнон. — Кажется, вы о ком-то забыли.
И, словно в подтверждение ее слов, буря, сотрясавшая Маор Кладейш, встряхнула ветви растущих вокруг деревьев и их шорох напомнил женский голос… шепот некоего создания, которое требовало для себя место, как в мире живых, так и в мире мертвых.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Маор Кладейш
Глава 15
Почти пробило полночь, когда Лайнел как можно бесшумнее покинул отведенную ему Рианнон спальню. Он прислушался, доносятся ли какие-нибудь звуки из комнат Оливера и Александра, но по другую сторону дверей стояла полная тишина. Лайнел оживился услышанным и осторожно пошел по погруженному во тьму коридору, пользуясь изредка пробивающимся сквозь тучи лунным светом, чтобы не споткнуться о многочисленные доспехи — молчаливых стражей, расставленных в каждом углу.
На самом деле, замок был в еще более плачевном состоянии, чем показалось сначала, и это была одна из основных причин, почему он не мог спать. Разве можно уснуть под выцветшим балдахином, напоминавшим Лайнелу кладбищенский покров, в спальне с каменными стенами, в которой невозможно не дрожать от холода, как ни разжигай камин. К счастью, благодаря решению Александра взять на себя расходы на содержание во время их проживания в Маор Кладейш, они хотя бы смогли насладиться отличным ужином. Раз уж в замке теперь проживало на три человека больше, Рианнон распорядилась чтобы Джемима оставалась ночевать в комнате для прислуги вместе с Мод. Обе закрылись на кухне и приготовили великолепного копченого лосося со сливочным маслом, которого подали ровно в восемь часов в унылой столовой на первом этаже под готическими сводами, похожими на тяжелую окаменевшую паутину.
Интересно, что Оливер вовсе не разделял мнение Александра и Лайнела о поблекшем убранстве Маор Кладейш. Во время ужина он обозревал все восторженным взором, а когда Рианнон провела их в зеленую гостиную, в которой принимала визитеров днем раньше, его восторг возрос еще больше. Там хозяйка дома подала им выпить и попросила свою дочь сыграть для гостей на большой золоченой арфе. Не сказавшая до сих пор и пары слов Эйлиш, сняла перчатки, провела пальцами по струнам и запела. Все присутствующие обратились в слух, даже Лайнел отложил опустошение своего бокала до окончания выступления. Девушка, без сомнения, была невероятно талантлива: ее руки мастерски причесывали волосы арфы, ее голос, прерывистый в начале, возвысился над шумом ветра, как если бы древние кельтские барды пели через нее. Эйлиш пела «Caoineadh Airt Uí Laoghaire», в которой рассказывалось о жене, рыдающей над телом своего мужа, убитого английским офицером в графстве Корк. Для незнающих гэльского Лайнела и Александра исполнение девушки было лишь приятным времяпрепровождением, а вот для Оливера оно стало важным поворотным моментом в жизни — он, к сожалению или к счастью, понял, что влюблен.
