Ветер в сердце (СИ) - Камская Анна (книги txt) 📗
Но увидел, что Антону не терпится, встал с обочины, отряхнулся и, покуривая, стал проверять упряжь, но только так, ради приличия, чтобы показать, что занят. Войковский собрался садиться. В этот момент вдали показался всадник. Князь уже стоял одной ногой на ступени, когда увидел его. Поставил ногу обратно на землю и пригляделся.
Всадник летел вперед галопом, заметил впереди препятствие в виде коляски и стал притормаживать. Разглядел сбоку от повозки Антона и уверенно поспешил к нему.
— Николай? — не поверил своим глазам Войковский. — Ты что тут?
Неприятное ощущение, что мучило его вот уже несколько дней, в разы усилилось.
— Где она? — крикнул Албашев.
— Где она? С тобою? Как же ты мог!
Николя схватил князя за плечо, оттолкнул его и заглянул в коляску. Убедился, что она пуста и повернулся к ошарашенному Антону.
— Где Ольга? Ты ее оставил? Бросил?
— Постой, Николя! Бог с тобою! О чем ты? Я второй день еду из Петербурга. Не буду врать, еду к ней. Но, что случилось? Я не видел ее больше месяца. В чем ты обвиняешь меня?
Албашев, тяжело дыша, облокотился о край повозки, закрыл глаза, а потом со всей дури ударил по колесу и закрыл ладонями лицо. Пришел в себя и заговорил, не боясь опешившего извозчика:
— Я не в праве с тобой говорить. Но, может, ты прояснишь ситуацию? Исчезла Ольга. Утром проснулись домочадцы, а ее и след простыл. Думал с тобой она. Признавайся, договорились вы? К тебе она бежала? Ждет где?
— Ничего такого! Клянусь тебе! Слово тебе даю!
— Отчего же ты именно сейчас к ней едешь?
— Дурно мне было, и, как видимо, не зря. Чувствовал что-то нехорошее. Мы и не переписывались.
— Значит, сама решилась в Петербург к тебе уехать. Но как? На чем?
— Я еду по этой дороге со вчерашнего дня. Не было никого. Ни одна живая душа не проезжала мимо. А ночью вряд ли она бы решилась.
— Я с утра на коне. Загнал Ретивого. Ехал к тебе. Надеялся вас нагнать, а теперь получается не с тобой она. Так где?
Николя перевел дыхание, задумался. Обернулся назад. Вдруг внезапная мысль закралась в его голову. Он широко раскрыл глаза и, не объясняясь, помчался к Ретивому, который отдыхал от буйной скачки и жевал траву, не уходя далеко от места, где оставил его хозяин.
— Постой, — крикнул ему Войковский и поспешил за ним следом. — Скажи мне, что надумал. Я же вижу, что-то смекнул. Позволь помочь.
— Могу ли я доверять тебе после всего? Я читал письмо твое! Я знаю, что вы собирались сделать! И видеть тебя не хочу, не то, что просить о помощи! Ты на беду появился у нас! Из-за тебя я ее потерял! — обозлившись, ответил Николя.
Он рад был, что наконец-то может высказать ему свою боль. Будь другое время и не страх за Полянскую, он сейчас же расквитался бы с обидчиком.
Антон, в свою очередь, не хотел отступать. Зря он, что ли ехал сюда? Может, как раз это подсказывало ему сердце. Он чувствовал себя обязанным и перед Ольгой, и перед ее отцом, и даже перед своим соперником.
— Поздно об этом горевать. Она сама меня выбрала. Она этого хотела. Как же ты не поймешь! Но сейчас ли говорить об этом? Я помогу тебе ее найти, а с ней уже решим, как нам дальше быть.
Николай собирался сесть на коня, но после этих слов остановился.
— Знаешь, где в Пскове может квартировать Борис?
— Борис? — удивился Антон. — Заленский?
— Он самый. Уже месяц крутиться возле Полянских. Все клинья подбивает.
Войковский замер. Уж чего-чего, а этого он никак не ожидал. «Неужели не дождалась меня?» — подумалось ему. — «Неужели променяла меня на него?». Обида и негодование закрались ему в сердце. Он как примерз к месту от такой мысли. Едва сдержал себя, чтобы не развернуться и не уехать прочь.
— Быть не может, чтобы она с ним… — глухо произнес Антон и запнулся.
Увидел грустную улыбку на лице Николя, понял, что он не верит в такое и спросил:
— Ты что думаешь?
— Если и бежала с ним, то к тебе. А никак не к нему. Плохо ты ее знаешь, князь. Слишком плохо, чтобы жениться на ней. И доверять-то ей не умеешь. Заленский тот еще негодяй. Жаль, что ты столько времени с ним провел, а это не уяснил. Обойти он тебя хотел. А она, наверняка, доверилась ему по глупости.
— Как ты можешь быть так уверен в ней?
— Я люблю ее. А ты… Если хочешь помочь, езжай следом и покажи мне его квартиры. Нет — так скажи куда ехать. Я сам разберусь.
Антон подумал немного, усмирил свою обиду и ответил:
— Я с тобой. У него родственники живут недалеко от поместья Полянских. Если она бежала с ним, то только туда. Больше некуда. Едем.
Глава 22
Ольга, пока ее искали, проводила время в небольшой усадьбе родственников Бориса. Господский дом был не богат и не так чтобы ухожен. Он скорее напоминал деревенскую хату на каменном фундаменте, чем поместье дворян. Сколоченный из дерева, он стоял посреди яблоневого сада, за которым, впрочем, тоже мало кто смотрел. Когда-то добротные клумбы и дорожки заросли сорняком, а старый пруд покрылся ряской и обмелел. Правда церковь, в которой княжна надеялась венчаться, стояла неподалеку и выглядела чуть лучше остальных построек. Это немного приободрило Олю. Но сам дом вызывал такую брезгливость, что она вошла в него с неприязнью и дрожью во всем теле. Дом, как в ответ на ее ожидания, встретил темнотой, затхлым плесневелым запахом и тишиной.
Заленский объяснил это тем, что еще давеча сопроводил прислугу, дабы не смущать ее и обезопасить от лишних разговоров. Борис сам зажег свечи, согрел чаю и предложил девушке перекусить холодным мясом и хлебом. Оля, чувствуя себя не в своей тарелке, отказалась.
Почти всю ночь простояла у окна, ожидая приезда Войковского. Было время подумать. Ничего кроме глупости Ольга теперь не видела в своем поступке. Сбежать! И с кем? С Заленским! Единственное, чем она оправдывала себя это письмо Антона, которое, впрочем, она и в глаза не видела. На просьбу прочесть его, Борис ответил, что сжег его сразу, как прочел. Девушке это показалось естественным, и она сперва ничего не заподозрила. Однако поведение молодого человека вскоре стало совершенно ее смущать. Он не отходил от нее и все норовил так или иначе дотронуться то до ее руки, то до покрытых теплым пуховым платком плеч. В его прикосновениях Ольга видела нечто непотребное, неправильное. И от того все больше смущалась. Когда же он тихо подошел сзади и положил руку ей на талию, она и вовсе разозлилась, но побоялась его обидеть и просто резко развернулась. Так оказалась с ним лицом к лицу. Борис не спешил менять положения, продолжал стоять близко, того и гляди поцелует и осторожно погладил девушку по спине, слегка прижимая ее к себе.
Ольга вздрогнула, вырвалась и быстрым шагом подошла к глубокому старому креслу, с выцветшей обивкой. Села в него так, чтобы молодой человек не мог к ней больше незаметно приблизиться, а он на это как-то нехорошо и холодно ухмыльнулся. Княжна почувствовала себя грязной, испорченной, от этого слезы сами навернулись ей на глаза, но она старалась их сдерживать и, чтобы отвлечься, спросила:
— Что же он не едет? Долго ли ждать мне здесь… с вами?
— Будем надеяться, что к утру появиться, — хмыкнул Борис.
Оля уже не видела в нем никаких теплых чувств к себе и склонна была сомневаться в его любви, о которой он так часто говорил. И как только эта мысль появилась в ее голове, сразу напросилась другая, та, что напугала ее до боли в сердце. Не в силах больше разговаривать, она, словно птичка в неволе, забилась поглубже в кресло и прикрыла глаза, вздрагивая от любого шороха. В глубине души она только и просила: «Пусть он больше не подходит. Пусть только стоит от меня в стороне». Словно поняв ее незримую мольбу, Борис, сославшись на голод, вышел в столовую. Ольга глубоко вздохнула и, спустя какое-то время, расслабившись, задремала.
Очнулась от своей неспокойной дремы только под утро. Встрепенулась, огляделась, не найдя подле себя никого, встала. Прошлась по едва освещенной комнате. Затушила огарки свечей и поплотнее укуталась в шаль. За окном шел мелкий дождь. Туман и серость, под стать настроению княжны, только еще больше привели ее к унынию.
