Брак на небесах - Картленд Барбара (читать книги бесплатно .TXT) 📗

Элизабет подошла к брату.

– Я молилась, Бак, – тихо сказала она, – чтобы ты нашел ту, которую будешь любить и которая полюбит тебя. Дай-то нам Бог найти тебе такую невесту, о которой мечтает каждый мужчина.

Герцог рассмеялся.

– Ты неисправимо романтична, Элизабет, такие вещи бывают только в сказках! Уверяю тебя: я вполне счастлив и, хотя, несомненно, наличие жены создаст мне некоторые неудобства, обещаю относиться к ней со всем уважением и выполнять свои обязанности. Но что касается моей частной жизни, она по-прежнему останется моим личным делом.

В его голосе прозвучала жесткая нотка, которая не ускользнула от их внимания, и сестра, всхлипнув, сказала:

– Ты был таким очаровательным парнишкой, и мы так любили тебя. Что с тобой случилось? Отчего ты стал таким циником и насмехаешься над всем прекрасным и, как ты говоришь, романтичным?

– Я просто стал старше и умнее, – ответил герцог, – но можешь не беспокоиться обо мне, Элизабет. Я был вполне доволен своей нынешней жизнью. Жаль только, что Эдмунд вынудил меня предпринять шаг, которого я очень долгое время избегал.

– Я уверена, что, когда это случится, – сказала Элизабет, – все окажется лучше, чем ты думаешь.

– Надеюсь, что так, но определенно ожидаю худшего.

– Чего именно? – спросила Маргарет, которой всегда хотелось ясности.

– Скуки! – ответил брат. – Оттого что придется сидеть и смотреть на одно и то же лицо день за днем, год за годом и слышать одни и те же банальные, глупые замечания, которые я уже слыхал одним или двумя днями раньше! – Бакхерст сделал паузу и задумчиво добавил: – Единственным удовольствием, которое я извлеку из этой ситуации, будет появление сына. Его я смогу научить стрелять, ездить верхом, и в один прекрасный день он займет мое место в качестве главы семьи.

– А если появятся дочери? – бесхитростно спросила Маргарет.

– Тогда я, несомненно, утоплю их! – ответил герцог, ожидая протеста, который незамедлительно и последовал.

Лишь когда его родные уехали и он остался один, герцог почти в отчаянии спросил себя, во что позволил себя втянуть.

Столько лет отрицая даже саму мысль о браке, рассматривая его как конец свободы и уединения, так легко сдаться! Особенно ужасало Бакхерста то, что вынудил его совершить этот шаг тот самый кузен, вид которого вызывал у него омерзение.

– Будь он проклят! Он мстит мне! – говорил себе герцог и представлял, сколько удовольствия получил бы Эдмунд, узнав, что он теперь чувствует.

Затем, словно чтобы заглушить мысли о будущем, герцог вызвал фаэтон.

Направляясь в Сент-Джонс-Вуд, где недавно купил домик соблазнительной и весьма привлекательной маленькой французской танцовщице, он думал, что единственное, что может помочь ему на время забыться, это ее страстные поцелуи и огонь, который она непременно зажжет в нем.

Но, приближаясь к цели, на которую потратил очень приличную сумму (включая лошадей и драгоценности), Бакхерст пробормотал:

– Черт бы побрал всех женщин!

Когда герцог вернулся домой, он размышлял об одной очень соблазнительной женщине.

Жена дипломата, она поселилась в Лондоне недавно. Когда они встретились впервые, между ними проскочила искра, и это не оставляло сомнений в том, во что выльются их отношения. Когда он думал о ней теперь, то задавался вопросом, не делает ли ошибки, заводя еще одно affire de cocur [2] перед самым объявлением о вступлении в брак.

Он не питал надежды, что его новый флирт останется незамеченным для сплетников, которые следили за каждым его движением, как стервятники в ожидании добычи, неизменно паря над его головой.

Она пригласила его на ужин, где, Бакхерст не сомневался, они будут только вдвоем, а ужин наверняка подадут в ее маленькой гостиной, полной цветов, аромат которых будет так же дурманить, как и вино.

Они сядут за стол друг против друга и начнут словесную дуэль, и в каждой фразе будет таиться double entendre [3].

Затем, по завершении ужина, снова будут цветы, софа с подушками и дверь, распахнутая в залитую светом свечей спальню.

Все это было так знакомо, так привычно в его жизни, что казалось таким же нормальным, как сойти на завтрак в его собственном доме или прогуляться по парку на собственной лошади.

Затем, словно этот вопрос встал перед ним впервые, он спросил себя: «Ну и что там может быть еще?» – и не нашелся с ответом.

Надевая длинные узкие брюки, введенные в обиход королем в его бытность принцем-регентом, и фрак с длинными фалдами, герцог продолжал размышлять.

И вдруг ему пришло в голову одно из тех внезапных решений, которые периодически осеняли его. Об этой особенности было известно лишь немногим его друзьям.

– Пришлите ко мне мистера Дэлтона, – сказал он камердинеру.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Пока тот выполнял поручение, герцог стоял, глядя на себя в зеркало и отмечая, насколько глубже стали морщины на его лице за последние год-два.

– Я старею, – сказал он вслух. – Возможно, сестры правы, пора остепениться.

Потом он подумал о неловкой, невежественной и глуповатой девице, на которой ему придется жениться, потому что она будет расцениваться как подходящая для него партия: в ее жилах также течет голубая кровь, а у ее отца есть титул, не уступающий его собственному.

Она станет его женой и будет ожидать от него выполнения супружеских обязанностей.

Затем родит ему сыновей, которые ему столь необходимы.

При этом она вечно будет торчать перед глазами – в его доме, в его жизни…

– Я не вынесу этого! Не могу! – сказал герцог и увидел в зеркале, как эти слова появляются на его губах.

Затем перед его мысленным взором предстало лицо Лотти – ее соблазнительные красные губы, резко подведенные тушью глаза; он услышал слова непристойной песенки, которую она пела, и понял, что выбора нет.

Он обязан был сделать это для семьи и для себя самого. Повести себя на этот раз достойно и прилично, как бы тяжело это ни было.

Бакхерст решил, что рассудил правильно: нужно ускорить женитьбу и помешать Лотти завоевать новую скандальную славу за счет брака с Эдмундом.

Открылась дверь, и вошел мистер Дэлтон.

Он служил секретарем и ревизором у герцога в течение многих лет, и тот факт, что в поместьях и домах герцога все действовало как в хорошо отлаженном механизме, был обусловлен его опытом и знанием обстановки до последних деталей.

Герцог отвернулся от зеркала.

– Дэлтон, подготовьте послание баронессе фон Шлютер, – сказал он, – о том, что, к сожалению, мне придется отказаться от свидания с ней сегодня вечером, так как Его величество требует моего присутствия в Букингемском дворце.

– Хорошо, ваша светлость, – бесстрастно ответил секретарь.

– А завтра, как обычно, отошлите ей корзину цветов.

– Хорошо, ваша светлость.

– Утром я уезжаю в Ньюмаркет и останусь там дольше обычного. Полагаю, вам следует сопровождать меня.

– Разумеется, ваша светлость.

Герцог вздохнул.

– А теперь, Дэлтон, куда мне поехать сегодня вечером? Я не могу оставаться дома, наедине с мучительными думами.

– Конечно, нет, ваша светлость.

– Я спрашиваю вас: где могу развлечься, не думая о том, что меня ждет?

Герцог говорил с таким неистовством, что секретарь удивленно посмотрел на него, но он никогда не задавал лишних вопросов.

– Предлагаю вашей милости сначала съездить в Уайтс-клуб, где вы наверняка встретите друзей. Я уверен, что они посоветуют, как веселее провести вечер.

– Вы правы, Дэлтон. Я так и сделаю, но смогу ли я повеселиться в данных обстоятельствах?

Мистер Дэлтон промолчал, и герцог резко сказал:

– Я должен жениться, Дэлтон! Удивляет ли это вас? Это правда.

– Я подозревал, что это может случиться, ваша светлость, после того, как мы узнали о женитьбе мистера Эдмунда.

Герцог пристально посмотрел на секретаря, затем рассмеялся.